— Да понял я! — отмахнулся Палит. — Этой тоже бы не мешало шею свернуть!
— Говорят, её и без того мать лупит постоянно.
— Да мне насрать!
— Охринительная, наверное, мамочка! Вот бы с такой бы покувыркаться! Садо-мазо, всё такое!..
— Ну-ну… дрочи и дальше.
— Физик ваш, кстати, сегодня весь вечер к ним на разбор собирался — насколько я понял, пока с аппаратурой своей возился, — Толик звучно рыгнул, так что даже проскулили сигналки стоящих поблизости автомобилей.
— А чего разбираться-то?
— Да хрен их знает! После истории с этой мутной Леной и её долбанутым папочкой, вся школа на очко подсела — не дай бог, чего ещё замутится.
— А они ведь вроде как дружили одно время. Ну, эти две дуры из моего класса.
— А чего: дерьмо от дерьма всегда рядом всплывает.
— Ну да, микрощелки одноразовые, — Палит залпом допил «Сидр», злобно зашвырнул пустую бутылку на территорию школы и снова закурил.
Толик почтительно кивнул и, так же покончив со спиртным, запустил свой снаряд в том же направлении.
— А я ещё, грешным делом, и впрямь подумывал и этой мадмуазель навалять заодно, — Палит уже с трудом удерживался на трубе и невольно опирался отставленным в сторону локтём о холодные прутки забора.
— А, её Светка, кажись, зовут!
— Ну да, Светка-конфетка, — усмехнулся Палит, силясь отыскать мутнеющим взором двоящегося Толика. — Все эти годы была не пойми чем — тиши мыши, ниже крыши, — а теперь что-то с каждым днём расцветать стала. Шлюха!
— Да её тоже наверняка кто-нибудь из взрослых шпилит!
— Кого — её? — Палит заржал, да так, что чуть было не оказался в грязи.
Толик хрюкнул в ответ, но скорее, не от полупьяных восклицаний друга, а от его попыток удержаться на трубе.
— Да она от этого у<…>ка — Олега — тает. А он даже прикоснуться к ней ссыт! Кавалер недоделанный. У него и яиц-то нету!
Толик поржал от души, отчего теплотрасса заходила ходуном, будто сотрясаемая десятибалльным землетрясением. Палит снова чуть было не сорвался и, от греха подальше, запустил очередной бычок вслед за первым, хватаясь обеими руками за забор. Сноп искр слегка замедлил стремительно вращающееся пространство, и парень, пользуясь моментом, поскорее спрыгнул на землю.
— Значит, говоришь, не было никого?
Толик кивнул, продолжая сотрясать своим бренным телом многострадальные коммуникации.
— А они, кстати, как раз у этой Светы и виснут, кажись, — Толик икнул и, открыв пасть пошире, снова издал исполинский рык, от которого уже не только запищали сигналки, но и забрехали на недалёкой помойке оторванные от своих дел собаки. — Вот они попадут, если их физик застукает!
— А ты откуда знаешь, что на хате они?
— Да кое-кто наболтал. Хрен знает — информация не проверена. Так что забудь сегодня про месть. Этой ночью никто не умрет. По крайней мере, не от твоих рук.
— Ну, это мы ещё посмотрим, — прошипел Палит, отчего Толик невольно протрезвел.
— Ты чё, совсем обдолбился?
— Вовсе нет, — улыбнулся Палит, принимая облик главного персонажа из фильма «Ворон». — Знаешь, где Светка живёт?
— Я? Откуда? — Толик пожал плечами и машинально достал третью бутылочку.
— Ты чего, палатку грабанул?
— Да не… Отец маху дал — портмоне в прихожей забыл, вот я и подрезал! Теперь влетит, по любому, — Толик махнул рукой: мол, фигня, не привыкать огребать от предков, — и принял неравный бой с пробкой.
— Погодь, — Палит вырвал непочатый «Сидр» из обмякших ладошек Толика, отчего тот сделался похож на кота из мультика про Шрека.
— Э, ты чё!.. А ну верни на базу! — кот тут же преобразился в крысобелку, оставшуюся без ореха.
— Да не ори ты, щас отдам!
Толик нехотя успокоился, но всё равно с опаской следил взглядом за столь желанной бутылочкой, что раскачивалась в пальцах Палита.
— Так ты говоришь, физик сегодня к этой дуре собирался?
— Ну, вроде так.
— Это же замечательно! Ты на «тачке»?
Толик вопросительно мигнул.
— Чего ты тупишь, бандерлог хренов?!
Толик облизал пухлые губы, проговорил скороговоркой:
— Да, на машине, но до утра — я пешеход!
— Ни хрена ты не угадал!
— Это ещё почему?
— Физик уехал уже? — ответил вопросом на вопрос Палит.
Толик глупо помотал головой, будто баран, объевшийся белены.
— Когда я аппаратуру грузил, он вроде как ещё с Ивашкой о чём-то болтал — я через окно видел. Да и машина у парадной стояла. Хотя он частенько её там оставляет, чтоб за стоянку у дома не платить.
— Тогда всё в ажуре. Вряд ли он пешком пойдёт. А ты меня подвезёшь… морда.
— Не-а, — Толик снова по животному замотал головой. — За руль я не сяду! Можешь, прям тут придушить, блин!
— Обойдусь как-нибудь. Давай, подымайся, не фиг ломаться! У меня деньги есть. Если всё гладко пройдёт, потом ещё зарядим! Может даже чего покрепче.
Толик ожил. Сразу. Как зигота после засухи.
— А на «спайсы» хватит?
Палит загадочно улыбнулся.
— Какие тебе, на фиг, «спайсы»? У тебя и так, вон, слюни по всей роже!
— Ты это, не быкуй, — угрожающе прохрипел Толик и попытался подняться. — Фигню, вообще, несёшь! Сейчас вечер, ментов до жопы на улицах. По любому, остановят — тогда знаешь, какая розовая хрень будет?
— Чего-чего? — Палит заржал. — Тебя вшторило, что ли уже?
— Да пошёл ты, подкольщик хренов!
— Какие на хрен менты?! С дуба, что ли рухнул? На дорогах пробки сейчас — главное первую со второй не теряй. Больше от тебя ничего не требуется.
— Ладно, пофиг, — Толик кое-как слез с трубы, продолжая гипнотизировать «Сидр». — А чё мы там делать-то будем, вообще? Да и фиг знает, сколько их там собралось… этих мохнарыликов.
— Не бзди, я кое-что придумал, — и Палит улыбнулся так, что полупьяному Толику снова сделалось не по себе.
— Ну ты и больной на всю голову, — заявил он, нездорово хихикая.
Толик уже не был уверен на все сто, что сегодняшний вечер закончится тихо-мирно, как заканчивались все предыдущие вечера его недолгой жизни. В воздухе отчётливо витал запах смерти — гнилой, спёртый, разъедающий душу.
Однако «спайсов» хотелось больше жизни! На том и порешили.
12.
Юрка в ужасе смотрел на бордовое пятно, растекающееся по джинсам сестры чуть выше бёдер, и не мог понять, что такое происходит… Малыш отстранился и теперь загнанно смотрел прямо перед собой, словно старался не замечать кромешный ужас, что закачивался в его детское сознание огромными дозами. Юрка понимал, что началось что-то страшное, то самое, что прокралось в их мир сквозь неплотно задёрнутую шторку. Это была страшная сказка, пришедшая с другой стороны. Сказка, которая сегодня сделается такой же реальной, что и распростёршийся за оконным стеклом мир.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});