где-то в горах.
— Слушай, я хрен знает. Говорю, что знаю — туда суда не ходят, потому что там нихрена нет. Возможно есть империя, но где-то далеко в жопе, куда ни одно судно не дойдёт. Хотя я уверена, что наверняка найдутся караваны, которые ходят через эти горы и согласятся тебя взять в качестве охраны.
— И что, суда туда вообще не ходят?
— Ну сам узнаешь, чё меня спрашивать? — она посмотрела на небо, после чего сверкнула глазами. — Я чё предлагаю, сегодня уже поздно рыпаться, сейчас предлагаю снять комнату на ночь, а завтра уже отправишься.
Рыпаться было не поздно, просто Цурико решила отыграть ещё немного времени, прежде чем мы расстанемся, и комната на ночь ей нужна была для вполне себе простых целей.
Плюс молодого тела в том, что ты всегда хочешь, и несколько раз за ночь для тебя не проблема. Именно поэтому она не отставала от меня всю ночь.
Едва мы оказались в комнате, как она закрыла за собой дверь, оставив бедного Зу-Зу за порогом, после чего толкнула меня на кровать и сама начала быстро скидывать юбку с топиком.
— А Зу-Зу?! — возмутился я.
— Потом впустим, — ответила Цурико быстро, очень спеша сбросить с себя трусы. — Раздевайся быстрее.
— А если я не хочу?
Ответом было то, что, избавившись от последней преграды на своём теле и оказавшись полностью обнажённой, Цурико просто прыгнула на меня и засосала, уже сама попутно снимая с меня одежду.
С каким-то голодом, она даже не стала меня раздевать полностью, едва освободив то, что её требовалось для секса, тут же и села на него, начав активно двигаться и тяжело дышать. Прыгала так, что бедная кровать скрипела на всю комнату, пока не добилась своего и не вздрогнула. Её протяжный крик я закрыл своим поцелуем, чтобы избежать повышенного внимания.
И всё последующая ночь проходила примерно в том же духе. По ней то и дело разносились «М-М-М-м-м-м-М-М-М-м-м-м» и «шлёп-шлёп-шлёп». Цурико извивалась под всеми углами, прыгала на мне с каким-то агрессивным выражением лица, мяла себе грудь, просила вылупить её ладонью, кусала меня за что-то, становясь во все позы, будто удовлетворяя собственную похоть. Даже в рот брала, хотя я уже понял, что делать она это брезгует.
Иными словами, Цурико прощалась и отдавалась тому, кого уважала.
Блин, душу греет, если честно. Нет, я не из тех, кто заводит список с победами, но приятно осознавать, что ты завоевал сердце девушки. Поэтому я отдавался нашим шалостям не меньше, чем сама Цурико, остыв лишь под утро, когда первые лучи солнца пробивались через прикрытое окно.
И понял, что забыл впусти Зу-Зу. Тот под утро смотрел на меня, как на предателя, типа бабу обменял на друга, говнюк. Да ладно, а как же типа друг ради друга в огонь и в воду?
Вопрос на какое судно садиться и что делать мне решать не пришлось — всё это за меня всё уже успела сделать Цурико. Сама отвела, сама показала, на каком причале и на какое судно садиться, сколько стоит, и куда привезёт.
— Вон тот, с коричневыми парусами, — кивнула она на судно. — Оно отплывает в город Город…
— Что прости?
— Город.
— Нет, это я понял, но ты два раза сказала город.
— Потому что у них город называется Город, — пояснила Цурико. — Не спрашивай, видимо они слишком дебилы, чтобы запомнить название своего города. Короче, он самый крайний в той стороне и дальше уже начинаются горы великанов. Ну ты типа помнишь, как они выглядят, да? Где ты спас нас.
— Да, я понял, о чём ты.
— Ну вот. Короче как-то так. И дальше ты уже сам.
Я бросил взгляд на корабль, который собирался в ближайшее время отчалить, и улыбнулся Цурико.
— Спасибо.
— Ага, как скажешь, — кивнула она и посмотрела на корабль, прикусив губу. Помолчала, о чём-то раздумывая, после чего шумно выдохнула. — Ты всё равно уйдёшь, что бы я не сказала и как бы не упрашивала, да? Даже если буду реветь, истерить, кричать и умолять, ты всё равно слиняешь в своё сраное путешествие?
— Боюсь, что да.
— Тогда даже не буду пытаться унижаться, раз всё без толку, — вздохнула Цурико. — Я не буду бегать за тобой. Если решил, что нам не быть парой… что ж, окей, значит наши пути типа расходятся здесь. Типа мы друзья…
Она кисло улыбнулась и потянулась обниматься и целоваться. В этой мелочи я ей отказать не мог.
— Возвращайся, если чё, но к тому моменту смотри, может я уже найду кого-нибудь поприличнее, — хмыкнула Цурико, попытавшись отшутиться, однако в её глазах я всё равно видел тоску и чуть ли не слёзы. А ещё желание дать мне пендаля за то, что не ответил взаимностью.
— Береги себя, Цурико, — негромко сказал я.
— Давай вали, — выдохнула она. — Хватит своим мягким голоском из меня слёзы пытаться выбивать блин.
Собственно, я поступил, как она просила — развернулся и двинулся к кораблю. Когда у самого трапа я оглянулся, её уже не было. Цурико просто ушла, не став мне махать вслед рукой или провожать взглядом, и в каком-то плане мне от этого было даже легче.
Терпеть не могу расставания. С человеком, которому так или иначе привязался, ты будто оставляешь частичку самого себя. Ведь мы уже, скорее всего, не встретимся и никогда не увидимся больше, считай навсегда разошлись.
Корабль отплыл через час, и когда мы уже плыли по воде к месту взлёта, я всё равно продолжал её искать взглядом. Но Цурико решила поступить как обычно, рубанув с плеча — сказать пока и поскорее уйти, чтобы не затягивать и мучить себя
Моё знакомство с этой забавной гопницей на этом было окончено, и от этого стало даже немного грустно.
Выйдя на озеро, корабль начал медленно подниматься в воздух, после чего стал набирать скорость, взяв курс на запад в сторону гор великанов. Город очень скоро стал обычным пятном, а потом и вовсе исчез в густых лесах Шаммо, будто его никогда и не было.
— Не грусти, — тихо сказала Люнь, — когда я смотрел на город. — Уверена, что с такой занозой всё будет в порядке. Будет вспоминать потом ваше знакомство с улыбкой на лице и детям своим рассказывать.
—