Эти связи и взаимодействия редко просматриваются так четко, как в простой невротической биопатии. Здесь <дьявол> хорошо отделен от <Бога> и постоянно держится в стороне.
Пациентка очень сильно дрожала во время этого процесса. Поочередно она частично поддавалась движениям и ощущениям тела, а затем вновь коченела. Борьба была ужасной. Ее лицо покрылось пятнами. Ее глаза то прояснялись, то затуманивались. <Я не хочу быть как средний человек>. Я спросил, что она под этим подразумевает. <Человек с жестокими эмоциями>. Я объяснил ей различие между первичными и вторичными антиобщественными побуждениями и то, как первые переходят во вторые. Она поняла это хорошо. Затем она полностью расслабилась, сильное напряжение в мышцах брюшной полости исчезло. Она почувствовала облегчение и спокойно отдыхала.
Я хотел бы подчеркнуть более четко эту структурную функцию защищенного человеческого животного. Для биопсихиатра с длительной практикой в оргонотерапии - это дихотомия и двойственность по отношению к чьему-то собственному организму как суть страдания человеческого животного. Это - ядро всех человеческих функций, которые являются отклонениями от естественного закона смысла жизни. Это - суть криминального поведения, психических процессов, невротической смерти, иррационального мышления, основного, главного раскола на мир Бога и мир дьявола в человеческом существовании как мыслящего существа. То, что называется Богом, превращается в дьявола при искажении жизненных функций, т. е. при отрицании Бога. В шизофрении эти естественные функции, так же как и их искажения, появляются в совершенно незамаскированной форме. Повторю, нам только нужно сначала научиться понимать шизофренический язык.
<Возвышенное> представляет <низменное>, и наоборот. Инстинкты становились <низменными> из-за структурного раскола. Подлинно возвышенное, Божественное, становится недосягаемым и возвращается только как дьявол. Бог стал недосягаемым, и искать его напрасно. Какая трагедия! Так как никто, кроме человеческого животного, самостоятельно не создал свое понимание жизни, то, должно быть, какие бы раздвоения ни появлялись в идеологиях и мышлении, они происходят из-за структурного раскола с его неразрешимыми противоречиями.
Мучительная дилемма между Богом и дьяволом исчезает без боли и ужаса, когда мы выходим за рамки механистическо-мистического мышления, отходим от точки зрения естественного биофизического человеческого функционирования. Эта концепция уже высказывалась, но она нуждается в дальнейшей разработке. А сейчас вновь вернемся к дальнейшей работе с больной.
В течение последних нескольких сеансов у меня было впечатление, что больная, как она установила из иллюзии, стояла перед альтернативой: либо она впадает в оцепенение из-за внезапной полной блокировки плазматических потоков; либо она становится невротиком, не достигнув удовлетворительной степени здоровья. Реальный процесс шел в двух причинных направлениях, но совершенно непредвиденным способом.
Тринадцатый сеанс
Она пришла в этот день с неохотой. За день до этого, после лечения, все было <нереальным, как если бы воздвигли стену вокруг всех предметов и людей... не было совсем никаких эмоций.., я чувствую все словно через тонкую стену>.
Я объяснил ей, что она высвободила большое количество энергии, что поэтому ее самые худшие симптомы были временно удалены; однако была обнаружена ее неспособность идти на контакт. Она очень хорошо поняла, что недостаток ее реального контакта в определенном слое ее структуры приводит к тому, что она ощущает предметы и людей <словно через стену>. <Да, - сказала она. - Я не могла свободно двигаться; все движения такие медленные; я не могла передвигать ногами и идти быстрее, чем я шла...>
Подобные нарушения нельзя понять, если не знать об аноргонотических приступах, которые часто следуют за экстремальными эмоциональными сдвигами, так же как и в простой невротической биопатии. Кажется, что организм, не испытывающий сильных эмоций, становится почти неподвижным.
Ее оргазмический рефлекс был намного сильнее в тот день. На лице наблюдался сильный прилив крови, без синюшных пятен, клонические подергивания происходили свободно и не было замечено сильного волнения.
Через некоторое время она сказала: <Ваши глаза подобны глазам греков... Есть ли у вас какая-либо связь с греческими богами?... О, вы похожи на Иисуса...>
Я не позволил ей развивать эту тему дальше. <О, я должна так много думать... слишком много эмоций, противоречий... Что такое раздвоение личности?>
Я объяснил, что это происходит тогда, когда человек будто расколот на две части: с одной стороны, он четко чувствует, что происходит вокруг, а с другой - он чувствует все происходящим за какой-то стеной. Она поняла. К концу сеанса она стала взволнованной; произошли внезапные конвульсии в всем теле. Она спросила меня, что означает термин <энергетический стаз>. И тут же спросила, почему меня интересуют <силы>.
У меня было впечатление, что ее разум начал связывать <силы> с восприятием потоков. Казалось, что ее великолепный интеллект помогает объединять иллюзию с ее пониманием. Направлением наших усилий был обход раскола, который отделял ее оргонотические ощущения от ее самовосприятия. Поэтому довольно странным было ее утверждение: <Я часто смотрю на белокурых христианских девушек... Я завидую им...>. <Но вы сама - блондинка>, - сказал я. <О нет, я темноволосая еврейка...>
Четырнадцатый сеанс
Пациентка чувствовала себя хорошо в течение трех дней после последнего сеанса. <Сил> не было; она не стремилаеь к ним. Она сходила с подругой в кино, посетила музей и совершила велосипедную прогулку.
В тот день она выглядела хорошо, но с неохотой соглашалась дышать глубоко, она напрягла грудную клетку и вновь прекратила дышать. Я не мог понять эту реакцию. После длительного молчания она сказала: <У меня было то же самое чувство в кино к подруге, которое у меня было до того, как я первый раз попала в больницу... Вы не нравитесь мне сегодня...>
У нее были сильно заблокированы мышцы бедра, особенно в глубине приводящих мышц. Этот тип блокировки хорошо известен опытному оргонному терапевту как знак сильных, но отогнанных половых нарушений. <Давление на эти мышцы высвобождает мрачные чувства... извращенные чувства>.
Она, очевидно, разделяла некоторые гомосексуальные идеи, направленные против сильных естественных половых импульсов.
Ее родственник, который и привел ее ко мне, позвонил и сказал, что ей значительно лучше. Тем не менее я знал, что нас ждет большая опасность из-за этого сильного улучшения. Ее организм, не приспособленный для функционирования на высоком энергетическом уровне, был еще не готов принять слишком много удовольствия и хороших ощущений, и я предостерег его против слишком большого оптимизма. Мое предупреждение было не беспочвенным, как мы вскоре увидим.
Пятнадцатый сеанс
Хорошо обученный и опытный оргонный терапевт становится крайне осторожным в управлении процессом терапии именно тогда, когда улучшение наступает слишком быстро. Пока основное оргазмическое волнение не было испытано, всегда имеется опасность полного регресса или, еще хуже, самоубийства (в некоторых тяжелых случаях). Поэтому были приняты все меры предосторожности.
Пациентка пришла на этот сеанс с ясными, счастливыми глазами и была вполне нормальной и здоровой. Она спросила меня о диафрагме и о предметах психической гигиены. И вдруг она начала отчаянно бороться против полного дыхания; она блокировала его в горле и гортани. На лице у нее медленно появилась презрительная улыбка: она поняла, что случилось. Она вновь поддалась болезни и сильно задрожала; ее лицо покрылось синими пятнами. Она вновь подняла глаза, было впечатление, что она полностью ушла в себя. В ее теле наблюдались некоторые сильные оргонотические ощущения. В связи с этим я спросил, пришла ли она в контакт с <силами>. <Да, почти...>, был ее ответ. Теперь казалось ясным, что <силы> были идентичны оргонотическим потокам в ее теле.
Я ненадолго оставил ее одну. Возвращаясь, я внезапно услышал странный шум. Когда я вновь вошел в комнату, подушки и матрасы были разбросаны по полу, обогреватель перевернут, ножка стула стояла в пепельнице.
<Силы велели, чтобы я сделала это...>, - сказала она спокойно. Я попросил ее не волноваться, но в следующий раз предупредить меня, когда <силы> будут побуждать ее делать подобные вещи. В конце концов, это было мое имущество, а не <сил>. Она сказала <Да> грустным и отрешенным голосом.