спасли ее во время тяжелых родов. Возможно, именно тогда она сама и проговорилась кому-то из них. А позже эта информация попала к Леону, и он ей воспользовался.
– То есть вы хотите сказать, что ваш муж тоже состоял в культе?
– Не знаю, нет… То есть… – Ирэн засомневалась. – Я и не говорила, что он сделал это собственными руками. Но я и не могу отрицать того, что он действительно имел связь с культистами. Он называл это вынужденной мерой. Платой за великое будущее, которое нас ждет. И та женщина, что родила ему Ноэль, была одной из жриц главного храма, но она определенно входила в культ. Об этом мне уже потом поведала Нинет, они были знакомы. Хотя саму их внебрачную связь она не поддерживала.
– Все понятно. Но почему вы сами в итоге добровольно приняли их сторону?
– Просто… Я же де Золер, что мне оставалось делать? – виновато улыбнулась она. – Я не ожидала, что все зайдет так далеко. Рассчитывала вынудить Валери на некрасивые действия, чтобы она тем самым опозорила свой род и этим ослабила его. Для этого я активно распространяла слухи о том, что она связана с культом. Но я не ожидала, что культ сам вмешается и решит действовать слишком радикально. Что нашлет на нее смертельное проклятье, заставит даже убить вас и тем самым навредить своей семье. Так мечта Леона осуществилась бы, но какими методами… Я правда не хотела этого! Не желала никому смерти!
– Желали или нет, но теперь вы видите, к чему приводит сговор с преступниками. Вы будете отбывать положенное наказание в заключении. Но мы еще с вами побеседуем более обстоятельно. Уведите ее в темницу! – приказал он каменным стражам из коридора.
Магический барьер вокруг Ирэн исчез, и статуи тут же схватили ее за обе руки. Женщина не сопротивлялась, позволив вывести себя за дверь. Тело Нинет тоже унесли, и в кабинете сразу будто бы стало спокойнее.
Проследив взглядом за удаляющейся фигурой своей соперницы, папа внезапно спросил:
– Что теперь будет с кланом де Золер, когда его глава арестована? Вся надежда на наследников, но готовы ли они к такой ответственности?
Все взгляды присутствующих обратились к Закари и Мари. Парень уже успел прийти в себя и поднялся с пола. Выглядел он не очень хорошо, – растрепанный, с царапиной на щеке и в помятом костюме, – но ответ его был твердым:
– Не знаю, как Мари, а я точно пас. По крайней мере, пока. В моих планах было учиться у вас, господин Корал. Возможно, это поможет мне в будущем стать наиболее полезным своему клану. И если вы еще не берете назад свое предложение, то я готов приступить к учебе.
– Хороший настрой! – одобрительно усмехнулся отец. – Обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы обучить тебя всему необходимому. Подготовлю тебя к управлению своим кланом. Но что насчет Мари? – повернулся он к ней. – Готова ли ты, как старшая наследница, возглавить сейчас клан?
– Не уверена, что в ближайшее время мне будет до этого дело, – с сомнением протянула она и покачала головой. – То, что рассказала мама… В голове не укладывается! Я и представить не могла, что зло настолько глубоко проникло в самое священное – в нашу религию! Наверное, будет лучше, если я исполню свое предназначение другим способом – стану жрицей, возглавлю церковь и очищу ее от всех шпионов культа. Надеюсь, это станет достаточным искуплением грехов нашего клана.
Она послала вопросительный взгляд Адару. И он кивнул:
– Вполне. Тогда так и поступим. А сейчас назначим доверенных людей, чтобы следили за всеми делами в клане, пока один из вас не захочет вернуться домой и возглавить его.
Постепенно кабинет стал пустеть, когда один за другим преданные слуги клана де Золер под присмотром господина Савара и других статуй академии покидали кабинет председателя. Их собирались допросить позже, но я надеялась, что этим будет заниматься уже не Адар. Он выглядел уставшим. Как много ему пришлось сегодня пережить!
Один лишь Кай не спешил уходить. Но его никто и не собирался отпускать.
Глава 25
– Итак, – произнес Адар, а затем спросил у меня: – Почему ты думаешь, что на нем клятва культу?
– Потому что я слышала, как Ноэль предлагала ему присоединиться к ней. А взамен грозилась убить. Как сделала это со мной…
Я подробно рассказала обо всем, что произошло в библиотеке, обо всем, что говорила Ноэль. И даже частично упомянула о том, что увидела в своих видениях, со смущением опустив подробности воспоминаний момента с Адаром в лесу и его жертвой во имя моего спасения. Но по его потеплевшему взгляду поняла, что он и так обо всем догадался. А больше никому и не нужно этого знать.
Поведала также и о причинах, которые привели меня в библиотеку, о договоре с Каем, о ритуале, который пришлось провести для собственного исцеления.
– Только я так и не поняла, как именно смогла стать элементалем, – добавила я. – Марсель сказал, что я впитала силу Алого Гримуара. А еще то, что это – моя истинная форма, которую каждый Заклинатель Огня из моего рода должен обрести после смерти. Но я прекрасно помню, что Кай исполнил свой долг жизни передо мной. Магическая вязь на его руке пропала прямо перед тем, как я потеряла сознание. Может ли это значить, что благодаря ему я не умерла сразу?
– Думаю, тут сыграло свою роль сразу несколько факторов, – ответил Адар.
Голос его звучал спокойно и размеренно, навевая воспоминания о наших с ним занятиях. Да и выглядел он, как всегда, потрясающе – статный, сильный, властный. Так и не скажешь, что совсем недавно ему пришлось пережить магическую битву и едва не потерять свою сестру и меня.
– Все огненные маги клана Корал действительно проходят инициацию, которая предполагает трансформацию и увеличение магического потенциала. Можно ли назвать это смертью? Вряд ли. Это почти то же самое, что у нас, драконов, вторая форма. Но вы, заклинатели, не можете вернуть обратно человеческую, поэтому во время инициации вас обычно поили специальными зельями из крови дракона, которая запечатывала в вас эту силу. Полагаю, Алый Гримуар избавил тебя от этой печати, а долг жизни господина Дескера связал вас в тот момент вместе и не позволил умереть окончательно, пробудив вместо этого твою новую форму.
Я посмотрела на Кая со смесью вины и благодарности. Из-за моего безрассудства он оказался втянут во все это. И лишь по какой-то безумной случайности мы оба