— А вы не боитесь, что я обо всем этом раструблю на весь мир?
— Я не думаю, молодой человек, — лицо Маклайна снова озарилось яркой улыбкой, — что вы до такой степени глупы. Раструбить данную историю, как вы говорите, на весь мир и провести остаток дней в психиатрической больнице?.. Мне кажется, подобная перспектива вас нисколько не привлекает. Только глупый Ишаченко мог повести себя подобным образом, поэтому его вовремя с дороги и убрали. Алкоголика никто не кинется искать. А вот вы мне понравились: и как человек, и как мужчина, и как переводчик. Потому и остались живы. Я ведь рассказываю вам все это подробно лишь по той простой причине, чтобы вы прекратили свои дальнейшие бессмысленные поиски, чтобы вы держали рот на замке и подольше оставались живым.
— А, по-моему, вам просто захотелось перед кем-то похвастаться своими деяниями, — высказал предположение я.
— И этого тоже есть немного, — искренне засмеялся Маклайн. — Ну, скажите, разве можно уничтожать такого умницу, как вы?.. Нет, все-таки на свой страх и риск я вас не трону. Мне тоже выгодно, в некоторой степени, иметь здесь в Киеве надежного товарища. Да и подумайте, — если я вас убью, только новое расследование по данному делу начнется. Зачем мне лишние проблемы? Лучше уж придти к взаимному соглашению, так будет удобнее для нас обоих.
— А как насчет моего любовного приключения с вашей женой?
— Можете его повторять, сколько вам угодно. Я совершенно не испытываю никакой ревности. Эта глупая наседка все еще надеется, что я заберу ее с собой в Штаты. Мне искренне жаль, но она очень ошибается. Я разведусь с ней в следующем же месяце, и пускай она сидит здесь со своей милашкой Лесенькой и никуда не дергается. У таких, как она, судьба другою быть не может. Я ведь имею у себя в Соединенных Штатах семью, — жену Ширли, троих прекрасных детей… Нет, Андрей Николаевич, ваши опасения на этот счет совершенно напрасны. Кстати, мое предложение насчет поездки на озеро Онтарио остается в силе. Можно, если выразите такое желание, с правом постоянного проживания. Вы это честно заслужили. Такие люди нам как раз нужны.
— Спасибо, подумаю, — немного брезгливо ответил я.
— Только, пожалуйста, думайте побыстрее. Времени у меня осталось не так уж много. — Американец бесцеремонно развел руками. — Работа моя здесь завершена, нужно срочно покидать ваш гостеприимный край. Еще где-то с недельку я буду в офисе, так что — думайте, если что, подходите…
Я ничего не ответил, а лишь остановился и молча принялся ковырять укатанный автомобилями снег твердым носком ботинка…
Маклайн исчез, даже не попрощавшись, — английские корни этого человека были выражены слишком явно. Когда я поднял голову, он уже небрежно захлопывал за собой дверцу машины. «Каддилак» тихо тронулся с места, оставив после себя на дороге лишь оригинальный рисунок протектора. Я стоял на одном месте до тех пор, пока он не скрылся из виду. Злости в душе на этого человека почему-то абсолютно никакой не было. Только какое-то ужасное брезгливое отвращение продолжало грызть душу все с большей и большей силой.
Я собрал в гортань всю скопившуюся слюну и сделал презрительный плевок в сторону отъехавшего автомобиля…
До ближайшего проспекта было не очень далеко, — медленным шагом я дошел до него за каких-то десять-пятнадцать минут. Подъехавший к остановке автобус приветливо раскрыл передо мой свои двери, но я не стал в него садиться. Тело снова не слушалось разума, — ноги самопроизвольно потянули его к телефону-автомату.
Я опустил в гнездо карточку и уверенно набрал знакомый номер. Татьяна оказалась дома, а если она была дома, то всегда брала трубку сама.
— Але, — раздался на том конце провода немного нагловатый, но до боли близкий и нежный голос.
— Таня, это Андрей, — тяжело вздыхая, пробормотал я.
— Наконец-то, объявился, пропавший без вести боец, — с легкой ноткой недовольства сказала девушка. — Я уже думала, что ты не позвонишь никогда.
— А ты разве хотела вообще, чтобы я позвонил? — В моем голосе появилась слабая искорка надежды.
— Да как тебе сказать? — задумчиво произнесла Татьяна. — И да, и нет. Ты вообще-то как, все глупости из своей головы выбросил?
— Вроде бы как, — неуверенно ответил я.
— И потому решил снова вернуться ко мне? Или просто интересуешься, как мое драгоценное здоровье?
— Я рассчитываю узнать об этом не по телефону.
— Ишь, какой быстрый! — наиграно фыркнула девушка. — Нет, дорогой, теперь ты меня подожди столько, сколько я тебя ждала. А потом посмотрим на твое наглое поведение…
— Таня! — резко прервал ее я. Девушка мгновенно замолчала. — Таня, выходи за меня замуж.
— Что? Я не поняла, что ты сказал? — Голос на том конце провода слегка задрожал.
— Я говорю, выходи за меня замуж!
— Ты это серьезно? — Интонация Татьяны резко изменилась, — теперь она стала говорить ласково и робко.
— Куда уж серьезней, — уверено сказал я. — Ну и каков будет твой ответ?
— Ты ведь знаешь, подобные вопросы по телефону не решаются.
— Ну, тогда я приеду?
Никаких возражений не последовало, — в трубке послышалось лишь тяжелое размеренное дыхание…
Я не стал дожидаться ответа. Оставив телефон в покое, снова вернулся на остановку и впрыгнул в первый же подъехавший к ней автобус. Мне почему-то показалось, что все пассажиры на меня внимательно смотрят, что все они обладают телепатическими способностями и без труда читают мои мысли, которые, впрочем, и скрывать-то не было никакого смысла. Я думал в данный момент лишь о нас с Татьяной, о нашем будущем, о долгой и радостной совместной жизни. Я представлял наших с ней еще не родившихся детей, и о то, что за их счастливое пребывание в этом мире мне придется активно бороться. Я не допускал и мысли, что они когда-нибудь в своей жизни станут всецело зависеть от Маклайна, или от другого подобного паразита. Им нужно было родиться и вырасти в свободной стране, в цветущем городе, стать умными и независимыми личностями, которыми искренне мог бы гордиться их отец…