Сцена встречи на благотворительном вечере с поразительной ясностью встала у него перед глазами. Но реакция оказалась точно такой же, как в тот момент, когда он уходил от нее: отвращение к самому себе за внезапную потерю самообладания и ненависть к Кейт Донован, которая, оказывается, успела так прочно утвердиться в его сердце, что стоило увидеть ее он обо всем забыл! Все, сказанное им тогда, было хоть и уродливой, но все же правдой. И то обстоятельство, что она лишила Митчела права знать о существовании его сына, было всего лишь еще одним доказательством, а не оправданием ее поступка.
Однако нельзя отрицать и того, что он действительно рассказывал Кейт, как настоял на разводе, когда его жена захотела ребенка. И поэтому стало куда труднее безмерно презирать ее за наглое предательство. А ведь он видеть ее не мог, особенно после звонка Мэтта. Но его тогдашнее признание вместе со звуками ее мучительных рыданий не позволяло и дальше думать о Кейт как о совершенно бессердечной и беспринципной стерве, а заодно считать себя праведной жертвой ее двуличия. Поэтому он, повинуясь ее просьбе, повернулся и вышел из комнаты. Но, шагая по коридору, он все еще слышал отчаянный плач. Только в отличие от Кейт Митчел отказывался и думать о том, что с сыном может случиться что-то плохое или что его не вернут сегодня, когда выкуп будет заплачен. Ни разу с самого утра он не допускал мысли о том, что может никогда не увидеть сына живым. Только где-то в самой глубине сознания таились уродливые, зловещие думы: гнездо зла, свитое во тьме. Несмотря на деньги, власть, влиятельные связи, он ничего не смог сделать. Не смог обеспечить безопасность маленького мальчика. Своего сына.
Митчел судорожно сжал кулаки, словно пытаясь изгнать назойливые картины и избавиться от ужасной тоски, норовившей обвить щупальцами его мозг. У него деньги и власть, и он знает, как ими воспользоваться. Кроме того, у него появился план – простой действенный план. Недаром он был мастером убеждать людей, перетягивать их на свою сторону. И не простых смертных, а жадных, безмерно алчных бизнесменов, которые при случае могла стать самыми страшными врагами, с которыми приходилось иметь дело. И поэтому, когда позвонят похитители с требованиями выкупа, Митчел спокойно возьмет трубку и, вместо того чтобы согласиться на десять миллионов, предложит им сделку получше: двадцать миллионов. Половина будет выплачена по первому требованию в том месте, которое они назовут. Еще десять миллионов отвезут, куда пожелают похитители, и передадут, если Митчелу предъявят неоспоримые доказательства того, что ребенок жив и здоров.
Митчел удовлетворенно кивнул и, вернувшись в гостиную, отметил, что священник открыто рассматривает его. Поэтому он решил, что лучше подождать звонка похитителей внизу.
– Я спущусь к выходу, – коротко сообщил он, направляясь к двери.
И услышал голос за спиной:
– Это будет ошибкой.
Пораженный Митчел невольно остановился и обернулся:
– Почему?
– Несмотря на все, что вам сейчас наговорила Кейт в приступе отчаяния, вы – отец Дэнни. И, как его отец, имеете право и обязанность находиться здесь и поддерживать его мать в этот страшный момент.
Митчел, поколебавшись, подошел к креслу и сел.
– Видите ли, – добавил священник, – я все думаю: каким образом мужчина и женщина, знакомые всего три дня, смогли за это время так безоговорочно разочароваться друг в друге, что даже через три года не смогли преодолеть этой неприязни.
– Понятия не имею, – коротко ответил Митчел.
– Зато имею я, – ответил отец Донован, но не стал ничего объяснять, а Митчел и не думал расспрашивать.
Глава 49
Продолжая сидеть на кресле лицом к двери, Митчел со своего наблюдательного пункта продолжал рассматривать квартиру, о которой Кейт рассказывала в Ангилье. Совершенно не похоже на темное маленькое жилище, которое он представлял. Очевидно, его расширили и отремонтировали, все было новым и ярким, включая резьбу по дереву и окна с мелкими переплетами, идущими по трем сторонам квартиры и частично прикрытыми светлыми гардинами, раздвинутыми и подхваченными лентами.
Квартира представляла большой прямоугольник, занимавший целый этаж здания. Современная кухня с новейшими приборами и гранитными столешницами была отделена от гостиной большой стойкой с четырьмя табуретами. Гостиная была достаточно просторна, чтобы вместить пару кожаных диванов, между которыми стоял журнальный столик. Диваны были расположены под прямыми углами к большому легкому креслу, в котором сидел Митчел. За гостиной находилась большая игровая зона с детскими стульями и столиками, школьной доской и длинными ящиками для игрушек у подоконников, одновременно служивших и сиденьями. Коридор, проходивший параллельно лестнице, вел к спальням.
Митчел взял экземпляр журнала «Гурме» с приставного столика и стал листать отчасти для того, чтобы не дать священнику возможности цитировать Писание, читать мораль и затрагивать другие темы, интересующие служителей церкви, и отчасти для того, чтобы не смотреть в сторону кухни. Не пытаться представить семилетнюю девочку, распростертую на старом деревянном столе, подобно салунной певичке на фортепьяно.
В комнате воцарилась тишина, и Митчелу неожиданно захотелось встать, пройти в игровую зону и взглянуть на вещи сына.
Но уже через минуту все изменилось. По лестнице быстро взбирался Макнил, пыхтя и отдуваясь. Зато вид у него был торжествующий.
Он подошел прямо к Грею Эллиоту и стал шепотом что-то докладывать. Выслушав ответ, он кивнул и поспешил вниз. Эллиот поднялся и подошел к Митчелу. К величайшему изумлению последнего, он обратился не столько к отцу Доновану, сколько к нему:
– Кажется, у нас прекрасные новости. Родители молодой девушки, которая ходит на групповую психотерапию вместе с Билли Уайаттом, сегодня увидели объявление о пропаже ребенка. Дело в том, что их дочь сегодня полдня просидела в гостевом домике, приглядывая за маленьким мальчиком, якобы сыном подруги. Они решили присмотреться к нему поближе, и они уверены, что это Дэнни. Мы немедленно выслали туда машины и минут через десять точно у знаем, он ли это. А пока не стоит ничего говорить Кейт. Кто знает, что с ней будет, если надежды окажутся напрасными. Она в очень тяжелом состоянии. Сгонка похитителей еще целый час. Лучше посидеть спокойно без лишнего шума, делая вид, что ничего не случилось. Кто знает, а вдруг похитители наблюдают за происходящим из окон другого здания.
Отец Донован кивнул, но Эллиот явно ждал ответа Митчела. Очевидно, он относился к нему с уважением, подобающим настоящему отцу мальчика, что шокировало Митчела, поскольку в последний раз расстались они отнюдь не друзьями.