не просто было выбрать пивную, далеко не все бармены рады принять у себя шимпанзе. В конце концов мы остановили свой выбор на скромном заведении и зашли туда. К счастью для нас и к радости Чемли, хозяйка оказалась большой любительницей животных. Она и шимпанзе тотчас прониклись симпатией друг к другу. Он играл в салки между столами, его угостили апельсиновым соком и жареным картофелем, ему даже позволили взобраться на стойку и исполнить военный танец, причем он топал ногами и кричал: «Хуу! Хуу! Хуу!» Словом, Чемли так хорошо поладил с трактирщицей, что потом никак не хотел уходить. Будь Чемли Синджен инспектором королевского автомобильного клуба, он в справочнике против названия этой пивной поставил бы двенадцать звездочек.
Через три месяца я собрался везти Чемли на лекцию. Про пивную, где он так веселился, я давно уже успел забыть, ведь с тех пор мы побывали во множестве других заведений, и всюду нас принимали очень тепло. По дороге Чемли, как обычно сидевший у меня на коленях, вдруг заволновался и начал подпрыгивать. Я решил сперва, что он заметил коров или лошадей, которые всегда страшно его занимали, но никакого скота нигде не было видно. А Чемли прыгал все сильнее, потом потихоньку заухал. Я по-прежнему не мог взять в толк, что его так взволновало. Чемли кричал уже во весь голос и прыгал в полном экстазе. Мы завернули за угол, и тут ярдах в ста я увидел его любимую пивную. Выходит, он узнал местность, по которой мы ехали, и связал ее с воспоминанием о пивной, где ему было так весело! Ничего подобного я не наблюдал у других животных. Мы с сестрой были до того потрясены, что охотно остановились, чтобы промочить горло, а заодно дать Чемли возможность возобновить знакомство с трактирщицей, которая тоже была рада его видеть.
Моя борьба за зоопарк не прекращалась, однако с каждым днем я все меньше надеялся на успех. Разумеется, от Аллена зверинец пришлось убрать, но тут меня выручил зоопарк Пейнтона. Мне разрешили разместить там своих животных, пока я не найду что-нибудь еще. Как я уже говорил, вероятность этого была мала. Начнешь какое-нибудь дело, и на первых порах, когда тебе больше всего нужна помощь, ее нет как нет.
Справляйся сам, как можешь. Зато как только ты добился успеха — тотчас все люди, которые пальцем не пошевелили, чтобы помочь тебе, хлопают тебя по плечу и предлагают свои услуги.
— Но ведь где-нибудь есть же в местных органах умные люди, — сказала Джеки однажды вечером, когда мы сосредоточенно изучали карту Британских островов.
— Сомневаюсь, — мрачно ответил я. — Кроме того, я сомневаюсь, что у меня хватит энергии продолжать опрос всех этих мэров и секретарей. Нет, надо купить участок и все делать самим.
— Все равно нужно разрешение, — заметила Джеки. — И не забудь про инстанции, которые отвечают за проектирование городов и сел…
Я содрогнулся.
— Честное слово, остается только уехать на один из уединенных островов Вест-Индии или еще куда-нибудь, где народ не осложняет себе жизнь всяческим бюрократизмом.
Джеки подтолкнула Чемли Синджена, чтобы он слез с карты.
— А как насчет Нормандских островов? — вдруг спросила она.
— А что?
— Это известный курорт, и там чудесный климат.
— Да, место отличное, но ведь мы там никого не знаем, — возразил я. — Нужно знать кого-то из тамошних жителей, чтобы посоветоваться.
— Верно, — нехотя согласилась Джеки, — пожалуй, ты прав.
С большим сожалением (очень уж меня привлекала мысль устроить зоопарк на острове) мы отказались от этого варианта. А через несколько недель, когда я в Лондоне обсуждал свои проекты с Рупертом Харт-Девисом, неожиданно появился проблеск. Я честно сказал Руперту, что мои надежды устроить собственный зоопарк почти равны нулю и я готов уже отказаться от своего замысла. Мы, мол, подумывали об островах, но не знаем там никого, кто бы мог нам помочь. Тут Руперт оживился и с видом иллюзиониста, набившего себе руку на мелких чудесах, объявил, что у него есть на островах хороший знакомый — человек, который прожил там всю жизнь. Он с величайшей охотой поможет нам. Его фамилия Фрейзер, майор Фрейзер. В тот же вечер я позвонил майору. Его как будто ничуть не удивило, что совершенно незнакомый человек звонит ему и советуется насчет зоопарка. Одно это сразу расположило меня к Фрейзеру. Майор предложил нам с Джеки прилететь на Джерси — он покажет остров и расскажет все, что знает. На том и порешили.
И вот — Джерси. С самолета остров казался игрушечной страной с лоскутками полей посреди ярко-синего моря. Между красивыми скалами побережья виднелись гладкие пляжи, отороченные кремовой морской пеной. Мы вышли из самолета на гудроновую дорожку. Здесь и воздух был теплее, и солнце ярче. У меня заметно поднялось настроение.
Хью Фрейзер ждал нас на стоянке автомашин. Это был высокий худой человек в фетровой шляпе, из-под которой торчал орлиный нос. Фрейзер провез нас через Сент-Хельер. Столица острова напомнила мне большую английскую ярмарку. Я даже удивился, когда увидел на перекрестке регулировщика в белом мундире и белом шлеме. От него словно повеяло тропиками. За городом нас ждала узкая дорога с крутыми откосами, деревья смыкали свои ветви над головой, образуя зеленый туннель. Этот ландшафт, красная почва и зеленая трава очень напоминали мне Девон, но тут все было в миниатюре — крохотные поля, узенькие долины с множеством деревьев, домики фермеров из великолепного джерсийского гранита, который переливался на солнце миллионами золотых бликов. С дороги мы свернули на подъездную аллею и очутились перед владением Хью — поместьем Огр.
В плане поместье напоминало букву Е без средней палочки. К главному зданию примыкали два флигеля, они оканчивались массивными арками, через которые можно было попасть во двор. Эти великолепные арки были сооружены около 1660 года. Материалом для них, как и для всех остальных построек, послужил чудесный местный гранит. Хью, не скрывая гордости, показал нам свое хозяйство — старинный пресс для сидра, коровники, огромный сад, огражденный стеной, озерко с бахромой камыша вдоль