Читать интересную книгу Имперская гвардия: Омнибус - Стив Лайонс

Гюнтер поднялся, что выйти, но Хенрик велел ему продолжать работу, и вместе с полковником вышел в коридор. Это произвело тяжелое впечатление на Гюнтера, подчеркнув, насколько важной была его задача, и он удвоил усилия. Как он ни старался, но голоса Хенрика и Брауна, звучавшие из-за полуоткрытой двери, отвлекали его,

— … третий взвод за эту неделю… На этот раз — дрались палками. Я знаю, мы обсуждали это раньше, сэр, но я опасаюсь…

— … понимаю ваше беспокойство, полковник, но мои руки связаны…

— … еще четырнадцать солдат в госпитале… Что дальше? Настоящие боеприпасы?

— … обсуждали это несколько раз с полковником-186, и по его мнению…

— … с уважением, сэр, я так понимаю, что вы по-прежнему командуете…

— … работать с этими людьми, — голос Хенрика звучал взволнованно. — Они нужны нам. Нужны их ресурсы, их… преданность общему делу, их опыт…

Браун пробормотал что-то, чего Гюнтер не расслышал, но резкий ответ Хенрика он слышал хорошо.

— Мы сражаемся на войне, полковник Браун, — сказал губернатор-генерал, — А на войне неизбежны жертвы.

Однако когда Хенрик вернулся за свой стол, он отнюдь не выглядел решительным. Он сидел, закрыв лицо руками, пока не вспомнил, что он тут не один. Тогда он выпрямился и притворился, что занят какой-то работой на инфопланшете.

Доклад Гюнтера никак не улучшил настроение Хенрика. Его новая карта туннелей была исписана извиняющимися заметками, указывающими, что сведения могут быть неточны. Таких было большинство.

— Как я покажу это криговскому полковнику? — бушевал Хенрик. — Он решит, что мы… Ты сказал мне, что можешь это сделать, Сорисон. Я ради тебя полез в петлю, а ты… ты подвел меня!

Прежний Гюнтер хотел протестовать. Он не только сделал все, что мог, он с самого начала честно предупредил Хенрика о своих сомнениях, но тот только отмахнулся.

Однако солдат № 1419 встал по стойке смирно и сказал:

— Да, сэр. Простите, сэр.

— Мне нужно, чтобы ты переделал это! — резко сказал Хенрик, сунув инфопланшет обратно Гюнтеру. — Я не могу послать сто человек под землю на основании одних предположений! Не сомневаюсь, если бы ты был одним из этих людей, ты бы…

— Простите, сэр, — запнулся Гюнтер. — Я думал… то есть, солдат № 1419… то есть, я надеялся, что мне позволят присоединиться к команде комиссара Костеллина.

Хенрик покачал головой.

— Я так не думаю, — сказал он. — Ты администратор, Сорисон, и, кажется, даже с этой работой ты не можешь справиться. Сколько раз вообще ты спускался в рудник?

— Три раза, сэр. Только три. Но я… — Гюнтер чувствовал, что в нем поднимается паника. — Я должен вернуться, сэр. Я поклялся, что вернусь. Ради нее.

— Понятно, — хрипло сказал Хенрик, и свет, казалось, потух в его глазах. — Мы все испытали это, Сорисон. Мы все кого-то потеряли, но шансы… — он глотнул. — У тебя будет шанс, когда твоя подготовка закончится. Тогда ты и будешь сражаться за свою женщину. А пока… пока, думаю, мы должны оставить это задание криговцам. Они, кажется, знают, что делают, и я…

— Это Арикс, сэр, — выпалил Гюнтер, потому что в этот отчаянный момент он действительно думал, что это может иметь значение. Это ваша племянница. Я поклялся, что вернусь за ней. Она была в моем доме, ждала меня. Я должен найти ее!

Лицо Хенрика застыло. Его красные щеки побледнели.

— Как… откуда ты знаешь мою…? — прохрипел он, и Гюнтер понял, что сказал слишком много.

Понадобилась секунда, чтобы губернатор-генерал все понял. Потом глаза Хенрика сверкнули, и он, сжав правую руку в кулак, ударил в левый глаз Гюнтера. Все еще стоя по стойке смирно, Гюнтер видел, что последует удар, но не пытался его избежать.

Хенрик отвернулся, опустив голову и глубоко дыша, чтобы успокоиться. Бесконечную минуту никто не произносил ни слова. Потом, не оборачиваясь, Хенрик тихо сказал:

— Может быть, ты сможешь найти кого-то из штейгеров, если кто-то из них уцелел.

— Да, сэр.

— Покажи им свою карту и спроси, что они могут к ней добавить.

— Да, сэр, — сказал Гюнтер. — Спасибо, сэр.

КАЗАРМА просыпалась за спиной Гюнтера, солдаты одевались, убирали койки, готовились к построению. Всем им нужна была раковина, они уже кричали Гюнтеру, чтобы он скорее заканчивал.

Второе утро после его встречи с Хенриком. Две ночи подряд Гюнтер ожидал, что ворвутся криговские солдаты, стащат его с койки, поставят на колени и выстрелят в голову. Но казалось, что Хенрик не собирается давать ход этому делу, возможно, ради Арикс. Возможно, потому что у него хватало более важных проблем.

Арикс…

Диверсионная группа Костеллина направится в город сегодня, с картой, которую подготовил для них Гюнтер, но он не пойдет с ними. «Это не имеет значения», сказал он себе. Будут и другие возможности, как сказал Хенрик. Теперь он был убежден в этом, и эта убежденность сверкала холодным жестким блеском в его серых глазах.

И он вдруг понял, что это было самой большой переменой в его лице, отражавшемся в зеркале. Не стрижка, не щеки, не синяк от кулака губернатора. Это были эти серые глаза, полные воспоминаний и тяжкого опыта, накопленного за столь недолгое время.

Управляющий рудником Гюнтер Сорисон смотрел в глаза другого человека.

Это были, осознал он, глаза солдата.

ГЛАВА 16

ОЖИДАЕМАЯ атака некронов на юге не состоялась.

Это означало, что силы противника не будут отвлечены, когда группа Костеллина отправится на задание. Это так же ставило под вопрос цель этой операции. Комиссар сказал полковнику-186:

— Что если некронам не нужны наши источники энергии, и время их предыдущих атак было все-таки случайностью?

Он планировал отправиться на задание в полдень. Но вместо этого он приказал диверсионной группе ждать, и сам сидел в ожидании за столом, напряженно следя за переговорами по воксу, пока полковник-103 не сообщил, что задача выполнена, южный генераторум уничтожен, но нет никаких признаков противника.

Хенрику, однако, не хотелось отказываться от операции, вдохновленной его гениальным замыслом.

— Возможно, — предположил он, когда старшие офицеры снова собрались на совещание, — что некроны все еще слабы, и решили не вступать в бой, который не смогут выиграть.

— Операция будет продолжаться по плану, — решил полковник-186. — Мы не можем упустить возможность того, что наше первоначальное предположение было верным, что уничтожение главного городского генераторума может дать нам решительное преимущество в этой войне, и даже если мы ошибаемся…

— То мы ничем не рискуем, так? — заключил Костеллин, сжав губы.

— Именно так, — сказал полковник, явно не заметив иронии в словах комиссара.

— Конечно, — сказал Костеллин, — если некроны действительно пересмотрели приоритетность целей, они могли принять решение защищать главный генераторум, пожертвовав меньшими. Мы можем направиться прямо в засаду.

Полковник кивнул.

— По крайней мере, в этом случае подтвердится предположение, что генераторум действительно важен для них, и мы сможем планировать дальнейшие операции в соответствии с этими сведениями. Однако, если на то будет милость Императора, некроны едва ли смогут обнаружить проникновение диверсионной группы, и генераторум будет защищаться лишь незначительными силами.

— Возможно и так, — согласился Костеллин. — Но в таком случае возникает вопрос: где тогда могут быть их главные силы?

ЗАПАДНАЯ окраина Иеронимус-сити теперь была на заметно большем расстоянии от космопорта, чем раньше. Полугусеничный транспортер Костеллина осторожно ехал по каньону между громадными грудами развалин, туда, где осадные орудия Корпуса Смерти по-прежнему изрыгали свои разрушительные снаряды, неумолимо продвигая линию фронта вперед.

Здесь был обнаружен вход в старый рудник, пространство вокруг него расчистили от развалин. «Термит», доставленный с войскового транспорта, уже был спущен в туннель — для этой работы потребовался целый взвод гвардейцев и собранная на месте система блоков. Конечно, «Термит» мог и сам пробурить себе путь, но это неминуемо вызвало бы обрушение туннеля за ним.

Костеллин прибыл за час до начала операции, но один взвод гренадеров был уже здесь, а второй уже подъезжал с колонной «Кентавров». Костеллин привез с собой техножреца по имени Ломакс, тощего человека с бесцветными глазами, ощетинившегося таким множеством механодендритов, что он был похож на гигантского металлического паука. Ломакс был здесь по двум причинам, и первая, но не главная из них, заключалась в том, что Костеллин не слишком надеялся, что древний «Термит» не подведет его.

Он приказал солдатам построиться и произнес краткую вдохновляющую речь. Сотня масок-черепов бесстрастно смотрела на него. Он знал, что гренадеры Крига — элита из элиты, вероятно, лучшие солдаты, которыми ему приходилось командовать, но в полках Крига давно говорилось, что, когда гвардейца переводят в ряды гренадеров, это потому, что он жил слишком долго. Смертность в отделениях гренадеров была очень высока даже для Корпуса Смерти, и их маски-черепа, которые они носили поверх противогазов, были символом того, что они приняли и считают за честь предстоящее им мученичество.