логика на стороне Рахманинова, пульт был окончательно установлен на месте согласно требованию последнего.
Не желая обижать старика Альтани, Рахманинов избегал, где только мог, становиться на его пути, всячески щадил его самолюбие. Альтани, впрочем, скоро умер. Рахманинов очень ценил хормейстера Авранека, который иногда заменял Альтани, но считал, что его работа должна ограничиваться хором. Забегая вперед, надо отметить, что Рахманинову удалось убедить директора театров пригласить одного или двух молодых музыкантов, чтобы подготовить их постепенно к дирижерской деятельности на смену настоящим руководителям. Опыт был сделан, но выбор, кажется, оказался не совсем удачным.
Вопреки предсказаниям недоброжелателей, Рахманинов повел дело так, что труппа, в особенности хор и оркестр театра, скоро оценила в нем талантливого руководителя, а начальство, кроме того, и корректного сослуживца. За два года, которые он проработал в театре, у него ни разу не было недоразумений или ссор с исполнителями. Предъявляя очень большие требования ко всем артистам, он делал это для того, чтобы поднять художественный уровень исполнения. Отношение его ко всем было одинаково беспристрастное, и это, конечно, хорошо понимали те, к кому относились его замечания.
Для первого выступления Рахманинов выбрал оперу «Русалка». И публика, и критика горячо приветствовали нового дирижера. И в дальнейшем все оперы, шедшие под его управлением, имели неизменный крупный успех. Он действительно умел бороться с рутиной и пошлостью в исполнении, вносил столько свежего и нового в трактовку затасканных сцен, что они делались неузнаваемыми. В особенности ему удались «Евгений Онегин» и «Пиковая дама».
По случаю сотого представления «Пиковой дамы» Рахманинов составил репертуар целой недели из произведений Чайковского («Опричник», «Онегин», балеты, «Пиковая дама»). В «Пиковой даме» принимали участие все главные силы труппы. Шаляпин пел Томского и Златогора, Нежданова – Прилепу, Ермоленко – Лизу.
Из новых постановок, шедших под его управлением, были три оперы: «Пан воевода» Римского-Корсакова и две новые оперы самого Рахманинова: «Скупой рыцарь» ор. 24 и «Франческа да Римини» ор. 25. Обе оперы были написаны для Шаляпина, но последний часто выступал в Петербурге и вообще как-то тянул и никак не мог собраться их выучить. Кончилось тем, что Рахманинов отдал партию Бакланову. Операм этим вообще как-то не повезло, несмотря на то что они имели большой успех и что исполнители были очень хороши (Салина, Бакланов[197] и Боначич). Москва переживала тогда тревожные дни, и политические события заслонили на время художественные интересы. Было не до театров, да и передвигаться по ночам по улицам было небезопасно. Не только публика, но и артисты предпочитали сидеть дома.
Благодаря крупному успеху, сопровождавшему все выступления Рахманинова в течение этих двух лет (1904–1906), Рахманинову было предложено дирекцией продирижировать несколькими спектаклями в Мариинской опере в Петербурге. Его успехи и там были очень большие. В конце второго сезона Рахманинов, несмотря на просьбы и уговоры дирекции, не возобновил контракта с театром. Он сознавал, что, только порвав с последним, сможет опять начать сочинять. Он говорил, что чужая музыка ему мешает.
Проведя лето с семьей в деревне, он уехал осенью из Ивановки с женой и дочерью за границу и поселился в Дрездене. Он искал уединения и не находил больше в Москве достаточного покоя. Жизнь в Москве била ключом, и ему трудно было отгородиться от суеты, волнений и многочисленных друзей и знакомых.
За три зимы, проведенные за границей (Рахманинов каждое лето с семьей возвращался в Ивановку), он написал Пятнадцать романсов ор. 26, которые посвятил М.С. и А.М. Керзиным (1906), эти романсы были исполнены в ту же зиму в концерте Керзиных; Вторую симфонию ор. 27 (1907), посвященную С.И. Танееву; Первую сонату для фортепиано ор. 28 и «Остров мертвых» ор. 29 (1908). Временами его занятия все же прерывались из-за концертов, которые он давал и в Европе, и в России. Выступал он и как дирижер и как пианист, но так как в эти годы он не мог уделять много времени упражнению на фортепиано, то не решался уже исполнять в концертах произведения других авторов, а начал играть исключительно свои сочинения.
Весной 1907 года перед возвращением из Дрездена в Россию Рахманинов был приглашен Дягилевым в Париж для участия в концертах, организованных им с целью блеснуть перед французами и показать им, до какой высоты поднялось русское искусство. В этих концертах, как известно, приняли участие Римский-Корсаков, Глазунов, Скрябин, Рахманинов, Шаляпин, Блуменфельд, а также Никиш, исполнивший произведения Чайковского. Рахманинов выступил в Париже как композитор, дирижер и пианист, сыграв 26 мая свой Второй концерт и продирижировав кантатой «Весна». Солистом в «Весне» был Шаляпин.
В Дрездене Рахманинову очень не хватало присутствия его друзей и приятелей – музыкантов, с которыми он привык обмениваться впечатлениями о новых сочинениях, новых постановках и пр. и которым он сам часто играл свои новые сочинения, так как очень интересовался их мнением. Такие музыканты, как Танеев, Метнер, Брандуков, Морозов и многие другие, с которыми прежде он часто общался, конечно, вносили в его жизнь много ценного и интересного. В Дрездене он оказался совершенно одиноким в этом отношении. К счастью для него, он встретился там зимой с русским музыкантом Н.Г. Струве. Знакомство их скоро перешло в большую дружбу, которая не прекращалась до самой смерти Струве, трагически погибшего в 1920 году. Кроме взаимной личной симпатии, их крепко связала общая любовь к музыке.
За 1908 год, кроме концертов в Петербурге, Москве, Варшаве, Рахманинов играл с Кусевицким в Берлине 10 января и в Лондоне 26 мая. Затем дирижировал в Амстердаме 9 ноября 1908 года, выступал с Менгельбергом в шести городах Голландии и во Франкфурте-на-Майне играл свой Второй концерт. Кроме того, 2 декабря в Берлине с участниками Чешского квартета исполнил свое Элегическое трио ор. 9.
В октябре 1908 года в Москве праздновался десятилетний юбилей Московского Художественного театра. Рахманинов с основания театра был его горячим поклонником и, кроме того, очень любил К.С. Станиславского, И.М. Москвина и других членов труппы, которые платили ему тем же. Не имея возможности присутствовать на торжестве (он жил тогда в Дрездене), Рахманинов сочинил поздравительное письмо-шутку и послал Шаляпину с просьбой пропеть его привет театру на юбилее. Письмо вызвало бурю восторга среди присутствовавших на торжестве. Впоследствии Шаляпин неоднократно пел это письмо в конце своих концертов на бис.
Московское филармоническое общество пригласило Рахманинова весной 1909 года заменить в шести-восьми концертах внезапно заболевшего А. Никиша. Рахманинов не решился взять на себя все концерты, отчасти из-за отсутствия готовых программ, отчасти из скромности, боясь, что публика будет разочарована такой заменой. Но публика восторженно приветствовала появление Рахманинова у пульта симфонического оркестра, и проведенные им 15 и 18 апреля концерты прошли блестяще.
Весной 1909 года Рахманинов с женой и двумя дочерьми окончательно покинул Дрезден. Вернувшись в Россию, Рахманиновы, как и прежде, провели лето в Ивановке.
Простая и тихая жизнь в деревне после городского шума и суеты всегда благотворно действовала на