держась. Через руку он пропустил лотлинь, который одним концом тянулся к бухте на палубе, на другом болтался кофель-нагель — им Браун небрежно помахивал взад-вперед, как маятником. Он был великолепен на фоне неба, когда без тени волнения наблюдал за сходящимися кораблями. На какую-то секунду Хорнблауэр позавидовал его физической силе и уверенности. «Сатерленд» приближался, на перехлестываемом волнами полубаке «Плутона» готовились принять линь. Хорнблауэр поглядел на матросов рядом с Брауном, убедился, что они готовы привязать к лотлиню конец покрепче.
— Получится, клянусь Богом! — сказал Джерард Кристелу.
Джерард ошибался — сейчас «Сатерленд» снесет ветром, и он пройдет от «Плутона» на десять ярдов дальше, чем Браун может перебросить кофель-нагель с привязанным к нему линем.
— Мистер Джерард, — холодно сказал Хорнблауэр, — обстените крюйсель.
Матросы мгновенно исполнили приказ. Теперь «Сатерленд» приобрел слабый задний ход, и расстояние между кораблями сокращалось еще быстрее. Взмывший на волне нос «Плутона» был прямо напротив них. Джерард и Кристел непроизвольно чертыхались вполголоса. Хорнблауэру вдруг стало холодно. Он хотел бы крикнуть «Кидай!» и лишь с трудом сдерживался. Брауну виднее. И тут он кинул — как раз когда корма «Сатерленда» поднялась на волне. Кофель-нагель с привязанным линем просвистел в воздухе, долетел до бикхеда «Плутона» и зацепился за уцелевший стоячий такелаж бушприта. Ободранный матрос упал на него всем телом, через мгновение и матроса, и кофель-нагель накрыла вода, но он удержал и передал товарищам линь.
— Получилось! — завопил Джерард. — Получилось, получилось, получилось!
— Мистер Джерард, — сказал Хорнблауэр. — Обрасопьте крюйсель круто к ветру.
«Плутон» относило от «Сатерленда», линь быстро разматывался, скоро за ним побежал и трос покрепче. Но время торопило: из-за разной скорости дрейфа Хорнблауэр не мог сохранять неизменное расстояние между кораблями — это было бы опасно, да и просто невозможно. Пока «Сатерленд» лежал в дрейфе, его сносило быстрее, чем «Плутон»; теперь он рванул в бейдевинд, и надо было, учитывая оба фактора, добиться, чтобы корабли расходились возможно медленнее. Занятная алгебраическая задачка, которую предстоит перевести в арифметическую и решить в уме.
Когда «Плутон» ни с того ни с сего устремился к «Сатерленду» и все затаили дыхание, думая, что сейчас корабли столкнутся, Хорнблауэру пришлось спешно перестраивать расчеты. Джерард выстраивал матросов с запасными реями у борта, чтобы те уперлись ими в приближающийся «Плутон», как ни мала была надежда совладать с громадой весом в три тысячи тонн. По его же приказу другие матросы перебросили через борт кранец из набитого гамаками старого паруса. На полубаке «Плутона» тоже суетились, но в последнюю секунду под шквал проклятий трехпалубник откачнулся назад, и все вздохнули облегченно — только не Хорнблауэр. Если «Плутон» так устремился к «Сатерленду», он так же устремится прочь и наверняка разорвет привязанный к двадцатитрехдюймовому канату линь, тогда все придется начинать сначала, а мыс Креус все ближе и ближе.
— «Калигула» сигналит, сэр, — доложил Винсент. — «Чем могу помочь?»
— Ответьте «Ждите», — бросил Хорнблауэр через плечо — он и позабыл про «Калигулу». Болтон будет дураком, если без необходимости подойдет так близко к подветренному берегу.
За кормой громко плеснула вода — Буш потравил канат на случай, если «Плутон» потащит его слишком резко. Тут легко переборщить — пеньковый канат тонет в воде и под его тяжестью может порваться линь. Хорнблауэр перегнулся через гакаборт.
— Мистер Буш! — заорал он.
— Сэр! — донесся в открытый порт голос Буша.
— Стой травить!
— Есть, сэр.
Линь вновь натянулся, канат гигантским морским червем медленно полз к «Плутону». Вот червь выпрямился — тут опять нужны тщательность и расчет. Хорнблауэр приказывал Бушу, когда травить, когда ждать, следил за кораблями, за морем, за ветром. В канате двести ярдов, но пятьдесят из них приходятся на длину «Сатерленда», — надо успеть до того, как корабли разойдутся на сто пятьдесят ярдов. Хорнблауэр вздохнул, лишь когда канат вполз на нос «Плутона» и оттуда замахали флажками, сообщая, что буксирный конец закреплен.
Хорнблауэр взглянул на близкий уже берег, прикинул направление ветра на щеке. Он рассчитал верно — даже если на этом галсе они обогнут мыс, их вынесет в залив Росас.
— Мистер Винсент, — сказал он. — Сигнальте флагману: «Готовлюсь сменить галс».
Джерард взглянул недоуменно. Ему казалось, что Хорнблауэр понапрасну рискует обоими кораблями. Джерард не видит дальше мыса Креус, только враждебную землю и спасительное море. Инстинкт моряка подсказывает ему держаться на расстоянии от берега, дальше он не загадывает. Он видит небо, чувствует море и реагирует безотчетно.
— Мистер Джерард, — сказал Хорнблауэр, — идите к рулю. Как только канат натянется…
Джерарду не надо было объяснять. Ни одному из рулевых не приходилось править кораблем, который тащит за кормой три тысячи тонн; никто не знает, как поведет себя при этом «Сатерленд». Чтобы он не приводился к ветру, наверняка потребуются какие-то неожиданные и решительные меры.
Канат натягивался, медленно вылезая из моря, выпрямлялся, как палка, отряхиваясь от брызг. Захрустели, принимая напряжение, битенги. Потом канат немного провис, хруст прекратился, — это «Плутон» набирал скорость. С каждым ярдом он бежал все быстрее, и его все меньше сносило ветром. Как только он начнет слушаться руля, рулевым на «Сатерленде» станет полегче.
Буш, закончив с канатом, поднялся на шканцы.
— Мистер Буш, сейчас вы будете поворачивать оверштаг.
— Есть, сэр, — сказал Буш. Он поглядел на землю, оценил направление ветра и подумал в точности, что перед тем Джерард, — только Буш знал: не его это ума дело. В вопросах судовождения Хорнблауэр всегда прав, и подчиняться надо, не рассуждая.
— Поставьте матросов к брасам, мистер Буш. Когда я скомандую, все должно произойти молниеносно.
— Есть, сэр.
«Плутон» набирал скорость, и теперь каждый ярд, пройденный на юг, работал против них.
— Обстенить крюйсель, — приказал Хорнблауэр.
«Сатерленд» погасил скорость, «Плутон» неотвратимо надвигался на него. Хорнблауэр увидел капитана Эллиота — тот бежал на бак своими глазами убедиться, что происходит. Намерений Хорнблауэра он угадать не мог.
— Приготовьтесь поднять сигнал «Поворот оверштаг», мистер Винсент.
«Плутон» приближался.
— Обрасопьте крюйсель, мистер Буш.
Надо повернуть до того, как буксирный канат натянется, — они только-только успеют разогнаться. Хорнблауэр наблюдал за канатом и оценивал скорость.
— Ну, мистер Буш! Мистер Винсент, сигнальте!
Руль положили на борт, паруса перебрасопили, Рейнер на баке раздернул фок-стеньги-стаксель. Корабль пересекал линию ветра, паруса заполоскали, на борту «Плутона» прочли сигнал и догадались тоже повернуть руль. Инерция позволила остову развернуться, облегчая Хорнблауэру маневр. Теперь «Сатерленд» набирал скорость на новом галсе, однако «Плутон» развернулся лишь наполовину. Сейчас рывком натянется буксирный канат. Он вставал из воды, распрямлялся, распрямлялся…
— Приготовьтесь, мистер Джерард!
«Сатерленд» содрогнулся от рывка. Натяжение каната выделывало с ним что-то невообразимое. Джерард выкрикивал приказы рулевым у