Читать интересную книгу Саван алой розы - Анастасия Александровна Логинова

раз он совсем не понимает намеков, она сделала шаг к нему и осторожно коснулась обеих его рук. Кирилл Андреевич замер, словно к месту прирос. Как будто даже дышать перестал. И внимал каждому ее слову:

– Представьте себе, моя тетушка предрекла, что у меня теперь отбоя не будет от женихов! Но она сказала, что, если я хочу быть счастлива в браке, то разумней принять предложение того, кто сватался ко мне до всей этой истории с наследством… – Кирилл Андреевич через силу сглотнул и чуть-чуть сжал Сашины руки в своих. Саша продолжала: – и, хотя ко мне никто, кажется, не сватался, а вы только что попросили забыть о ваших прежних словах… Кирилл Андреевич, мне важно лишь одно – изменились ли ваши чувства с тех пор?

– Нет, ничуть не изменились… – как зачарованный, признался Воробьев. – Я по-прежнему считаю, что вы самое светлое и доброе создание в этом безумном мире…

Это было не совсем то, что Саша хотела услышать, но у нее отлегло от сердца. Она определенно приехала не зря. Саша позволила ему договорить – но больше Кирилл Андреевич ничего толкового не сказал. Да, говорить он тоже был не мастер.

Тогда сказала Саша, признавая очевидное:

– И все же вы до сих пор женаты.

– Я буду свободен! Вскоре! – неожиданно пылко заверил он. – Я уже написала жене, что хочу развода… не подумайте, что из-за вас… я в любом случае собирался это сделать!

Совсем-совсем не мастер говорить…

Но в этот раз Саша не дослушала, перебила:

– Я уезжаю, Кирилл Андреевич. С тетушкой и Александром. Поездом в Ревель, а после морем в Европу. Если получится, хотелось бы добраться до Венеции или Корсики. Матушка всегда хотела увидеть море… не наше, а теплое. Хотела поглядеть на мир. Пожалуй, это была ее мечта. Вот я и решила исполнить ее мечту – потому как собственной у меня пока что нет…

Кирилл Андреевич ошарашенно молчал. Совсем не этого он ждал от нее. Наверное, сказанное было жестоким, но Саша вовсе не то хотела донести, поэтому поспешила продолжить:

– А это… – она качнулась к нему, – залог того, что, когда я вернусь, в мае будущего года, то буду ждать вашего предложения о сватовстве…

И Саша, сама не веря, что делает это, приблизила свое лицо к лицу Кирилла Андреевича и мягко коснулась его губ.

Первый поцелуй в жизни Саши мгновенно вскружил ей голову и заставил раствориться в тепле и нежности. Тем более что Кирилл Андреевич наконец-то очнулся и даже осмелился обнять ее за плечи. Он целовал ее осторожно, боясь испугать, и все же Саша млела от удовольствия и боролась с собой, чтобы не придвинуться ближе и не закинуть руки ему на плечи. Это было бы неприлично, наверное – они даже не обручены. А когда Саша чуть отстранилась, чтобы перевести дыхание, у нее мелькнула мысль, что его жена – полная дура, и что мужчине, оказывается, вовсе не обязательно уметь говорить красивые слова…

Ну а потом утро преобразилось по-настоящему. Няня привела с прогулки дочку Кирилла Андреевича, Дашеньку, и Саша немедленно захотела познакомиться с девочкой. Совсем потеряв счет времени, они сидели втроем, прямо на ковре в гостиной, и играли с малышкой, как самая настоящая семья.

Саша даже усомнилась тогда, стоит ли ей уезжать… но на этом настаивал нотариус: мол, пока завещание не вступит в силу, ей лучше покинуть столицу, иначе родственники сведут ее с ума. Да и Кирилл Андреевич действительно до сих пор женат, а развод – дело не быстрое, что бы он ни говорил. Даст Бог, к маю следующего года все изменится!

Таким уютным и домашним день бы и остался в памяти Саши… да только позвонили в дверь.

Кирилл Андреевич сам отправился открывать, а Саша, услышав знакомый голос, не удержалась. Оставила Дашеньку и подошла к двери из гостиной, приоткрыла ее.

Приехал Степан Егорович, что не удивительно – они с Воробьевым ведь дружат, кажется. Решив не смущать мужчин, Саша так и не вышла, лишь тихонько подсматривала, как они разговаривают в передней. Степан Егорович был не весел и хмур сегодня даже больше обычного. Хмурый взгляд, впрочем, шел ему гораздо больше, чем товарищу – делал его лицо строгим и мужественным. Невероятно красивым. Степан Егорович, пожалуй, и правда похож на Ганса… только еще лучше него. Лучше во всем!

Саша знала, что это неправильно, вот так стоять и подслушивать, нужно выйти и поздороваться – однако разговор был слишком личным. Перебивать его своим вторжением Саша посчитала невежливым. Говорил Степан Егорович что-то о своей жене… которая, как сказал однажды Денис, совсем ему не жена – и это не укладывалось у Саши в голове. И все же взять себя в руки и закрыть дверь она тоже не могла. Что-то не позволяло.

– …она ушла… – услышала Саша, и почему-то сердце ее забилось так, что она невольно прижала руку к груди, боясь, что оно выскочит. – Обещала не делать этого… клялась… но нынче я вернулся домой, а ее нет. Только записка. Она боится за мужа, а потому возвращается к нему. Черт возьми, да я же знал, что тем все и кончится! Право, напрасно я приехал к вам, но мне и пойти больше не к кому…

– Нет-нет, вам не следует оставаться одному, правильно сделали, что приехали! Проходите, – Кирилл Андреевич радушно пригласил его в комнату – и только теперь мужчины обнаружили Сашу, бесстыдно стоявшую в дверях.

– Да, у меня Александра Васильевна с визитом… – запоздало опомнился хозяин дома.

И Саша непременно испытала бы неловкость, если бы ею не владели сейчас совсем другие чувства. Но Степан Егорович бросил на нее быстрый взгляд – небрежный и вскользь – а она почувствовала, как подкашиваются ее ноги. Глядела на господина Кошкина, задыхаясь от волнения, а в голове билась единственная мысль – он свободен.

Он теперь свободен, а она… кажется, уже нет.

май 2023 года

Примечания

1

Здание Департамента полиции в Санкт-Петербурге

2

«Карл Цейс» – компания, в то время ведущий производитель микроскопов (прим.)

3

Г.О. Гинцбург. В 1880-е годы один из богатейших людей Российской империи, действительный статский советник, купец первой гильдии, глава финансовой династии Гинцбургов. Фактический руководитель еврейской общины Петербурга

4

Сербское тайное общество второй половины 19 века, имеющее целью объединение и независимость всех частей сербского народа. Боролись за народное объединение,