Понимал тот по-английски или нет, но он бросился к Кею. К счастью, дальнейшей расправы не произошло: Рикардо приказал посадить пленных в грузовик.
Еще некоторое время солдаты обсуждали, брать ли с собой джип или оставить его у ворот кладбища. Наконец приняли решение, что один из солдат будет следовать на джипе за остальными.
Кея и Лару втащили в кузов грузовика. Туда же забросили их вещи, включая сумку с камерой и сумку Лары с медикаментами. Солдаты также влезли в кузов, опустили брезент и закрепили его. Теперь пленники ничего не видели, но солдаты тем не менее завязали им глаза. Кей, как Лара и ожидала, оказал сопротивление. Три человека держали его за руки и за ноги, а четвертый завязал ему глаза грязной тряпкой.
Лара считала сопротивление бессмысленным и только взглядом выразила презрение к своим тюремщикам.
Дорога оказалась практически непроезжей. Солдаты давно не мылись. В закрытом грузовике стоял невыносимый запах. Лару мучила жажда, но она понимала, что бесполезно просить воды. От ударов о жесткое дно и борта грузовика у нее болело все: спина, руки, ноги. Веревки на запястьях и лодыжках впились в тело.
Куда их везли и зачем? Сколько им еще ехать? Знают ли солдаты вообще пункт назначения? Что с ними сделают, когда они туда приедут?
Лара не задавала вопросов. Все равно ей никто не ответит. Только раз они попытались поговорить, за что Кея наказали.
— Лара? — Его голос был таким же хриплым, как и у нее. — Как ты себя чувствуешь?
— Кей?
— Слава Богу, ты еще можешь отвечать…
— !Silencio! Молчать!
— Иди куда подальше…
Послышалась возня, потом стон, и с тех пор Кей с ней больше не заговаривал.
Лара попыталась отвлечься и мысленно перенестись отсюда в другие края. Но всякий раз, когда она представляла себе закат солнца в пустыне, океанские волны или бегущие облака, она неизменно возвращалась к общей могиле на кладбище, где навеки обречена лежать ее дочь.
Она никогда не сумеет осуществить задуманного. Тогда почему бы при случае не попробовать бежать и получить пулю, освобождавшую от мучений? Отец Жеральдо и доктор Сото не почувствовали боли. Мгновенный переход в небытие. Как это замечательно. Почему же она цепляется за жизнь? Это сильнее нее. Она должна добиться, чтобы преступники обязательно понесли наказание. Они закопали в ужасную могилу дочь американского посла; что являлось нарушением всеми признанных прав человека. Если ей удастся, она расскажет об этом всему миру.
Лара имела дело со многими смертельно больными людьми. Но только сегодня она по-настоящему поняла, почему они не хотят расставаться с жизнью. Для чего держаться за жизнь, упрямо хватаясь за малейшую надежду, когда конец неизбежен? И все же сколько раз она становилась свидетелем неприятия человеком самой идеи смерти. Теперь она понимала, что можно существовать в самых немыслимых обстоятельствах.
Инстинкт выживания сильнее всего на свете. Он помогает сохранить жизнь даже тогда, когда разум уже сдался. Если это было бы не так, она умерла бы, увидев могилу, в которой лежит ее ребенок. Присущее каждому живому существу стремление жить, несмотря ни на что, поддерживало ее в эту страшную ночь.
Лара задремала и проснулась от того, что грузовик остановился; кругом слышались голоса и движение. Она почувствовала запах дыма и готовящейся пищи.
— Как, уже приехали? — спросил Кей.
Ее подняли на ноги и вытащили из грузовика. Руки и ноги затекли и плохо двигались. Она чуть не упала, когда ее подтолкнули вперед, но какой радостью стал свежий ветерок и чистый воздух. Она глубоко вздохнула и попыталась расправить затекшие ноги.
Внезапно с ее глаз сорвали повязку. Рядом с ней, широко улыбаясь, стоял Рикардо.
— !Bienvenido! Добро пожаловать! — Она отшатнулась, почувствовав гнилой запах изо рта. — Эль Корасон будет рад приветствовать дорогих гостей.
Ее удивило, как хорошо он говорит по-английски.
— Мне надо тоже кое-что сказать Эль Корасону.
Рикардо рассмеялся.
— Женщина с чувством юмора. Мне нравится.
— Я не шучу.
— Вы ошибаетесь, сеньора. Очень смешно.
Женщина в грязных солдатских штанах и пропотевшей майке бросилась Рикардо на шею. После продолжительного страстного поцелуя, во время которого он откровенно ее ласкал, женщина промурлыкала:
— Идем. Я приготовила для тебя еду.
— Где Эль Корасон? — поинтересовался Ринардо.
— Он ждет внутри.
Не прекращая ласки, они направились к грубо сколоченной хижине, поднялись по шатким ступеням и скрылись за занавеской, прикрывавшей вход в дом. И остальных солдат таким же образом приветствовали другие женщины в лагере и подавали им миски с едой, наполняемые из общего котла, висевшего над костром. Они пили кофе из жестяных кружек. Лара довольствовалась бы и чашкой воды. Губа у нее была распухшей и болела.
Два вооруженных человека сторожили их с Кеем. Увидев Кая сразу после приезда в лагерь, Лара невольно вскрикнула. Он сидел на земле неподалеку от нее, но между ними стояли часовые. Рана на виске подсохла, но выглядела неважно и явно нуждалась в чистке и дезинфицировании; возможно, было необходимо также наложить швы. Она вспомнила о сумке с медикаментами, но напрасно было бы просить ее вернуть.
Вокруг глаз у Кея образовались черные круги, говорившие о глубокой усталости; наверное, и у нее такие же. Его одежда, как и у нее, испачкалась и пропотела. Солнце с его жгучими лучами еще только всходило, но влажность была столь велика, что сырой тяжелый туман лежал на вершинах деревьев, окружавших поляну.
Кей не спускал с нее упорного взгляда, словно что-то хотел сказать, но Лара и без него понимала, как опасно их положение. Он показал ей глазами на сумку с камерой. Один из солдат вытащил ее и другие их вещи из грузовика и положил поблизости от того места, где стояла Лара.
Лара наклонила голову, пытаясь услышать слова, произносимые Кеем, но безуспешно.
Наконец по его губам она прочла:
— «Магнум».
Она быстро взглянула на сумку с фотокамерой, потом опять на него. Он еле заметно кивнул.
— Сеньор, сеньора, прошу вас. — Рикардо появился из-за занавески в дверном проеме и оперся на один из столбов крыльца, поддерживающего соломенную крышу. — Вам очень повезло. Вас сейчас примет Эль Кора-сон.
В лагере воцарилось благоговейное молчание. Те, нто завтракал, отставили в сторону миски с едой. Все взгляды устремились на хижину. Даже бегавшие друг за другом дети, стрелявшие из игрушечных пистолетов, прекратили свои игры. Солдаты перестали рассказывать о прошедшем дне своим подругам. Все смотрели на дверь хижины.
Медленно отодвинулась занавеска, и на крыльцо вышел человек. У Лары подогнулись колени, и она упала на землю. Почти беззвучно она произнесла: