— Работает! — счастливо прошептала я.
— Только бы теперь не выдать ребятам, а то зашибут, — задумчиво пробормотал Найт.
— А мне пора, — я посмотрела на хитрые часы, которые Люц приспособил себе над рабочим местом. Уже была полночь, так что времени оставалось в обрез.
Найт подхватил меня на руки и подкинул вверх, я зацепилась руками и забросила туловище на сплетение труб, затем подтянула хвост.
— Как ты догадался? — свесив голову вниз, прошептала я.
— Это было легко! — ухмыльнулся Найт, — Я просто посмотрел название книг, которые ты взяла и прикинул, за сколько ты их прочтешь. Саишша…
— Что? — я свесилась пониже.
— Осматривайся почаще и не говори, что я помог тебе. Как видишь, я забочусь о своей шкуре!
— Договорились! — я усмехнулась и помчалась дальше со скоростью ветра… ну, почти.
Перехватывая руками трубы, я старалась двигаться как можно бесшумнее. Я уже продумала свой ночной маршрут. Засиделась… Ну что же, сходим снова в лес! Теперь на озеро.
Через десять минут я уже стояла у входа в подземелье. Пройдя сквозь катакомбы по уже проложенному маршруту я выскользнула навстречу ночной свежести.
Свобода!..
Я ползла по лесу, освещенному только светом луны, почти не пробивающимся сквозь густую листву деревьев. Однако мне хватало зеленоватого отсвета от своей чешуи и шипов.
Ночной воздух пьянил меня, я вдыхала его полной грудью и буквально чувствовала, что моя крыша медленно съезжает от ощущения свободы! Самое тяжелое — сидеть взаперти, без какого-либо общения со внешним миром. Зато какое наслаждение после длительного заточения вновь оказаться на природе!
Минут двадцать я просто носилась по лесу и скакала по деревьям вверх-вниз. Затем мне это наскучило и я, быстро перепрыгивая по веткам деревьев, понеслась в сторону запримеченного мною в прошлый раз озера. Я совершенно одурела от восторга и забыла про всякую осторожность. С разбега вонзив свое гибкое тело в воды озера я тотчас же нырнула, показавшись на поверхности только лишь спустя семь минут! Или восемь, точно не знаю.
Вынырнув, я закружилась в танце страсти, почти не касаясь воды хвостом. Должно быть, это было красивое зрелище — танцующая на поверхности озера шасса, словно облитая жидким серебром, в которое превратилась отражающая свет луны вода.
Рин
Мне не спалось. Тревога изматывала меня, с тех пор как целую дюжину сильнейших паладинов отправили на поиски какой-то змеелюдки. Ха, это кто она такая, интересно?! Может быть, это богиня во плоти?!
Что я несу? Спина, как назло, разболелась к вечеру. Это все из-за проваленного задания, восемь ударов железной цепью — а за что? Разве я виноват, что эти дроу сбежали, не дожидаясь прихода остальной команды?
Я поднялся и пошел прочь от костра. Мы никогда не забирались так далеко от замка инквизиторов — точнее, еще ни одному объекту не удавалось отдалиться настолько далеко. Обычно, если беглецы достигали горного перевала, их считали потерянными — слишком большие затраты сил и времени, да и незаконно это — горы официально входят в список территорий Темной Империи. Ха, когда инквизиция придерживалась законов?!
Бесцельно бродя по лесу, я наткнулся на озеро. Оно располагалось довольно далеко от места нашей стоянки. Впрочем, я мог не беспокоиться насчет того, что кто-нибудь нарушит мое уединение — клятва надежным ошейником связывала мои действия.
До меня донеслось пение. Я ускорил шаг, стараясь ступать тише. Впрочем, неизвестному певцу — или, скорее, певице, — не было никакого дела до всего мира: когда я осторожно выглянул из-за деревьев, я увидел потрясающую по красоте картину: озеро, залитое лунным светом. В центре кружилось безумно красивое существо, словно отлитое из серебра. Оно изгибалось в немыслимых позах, ныряло, кружилось, свивало и расправляло кольца своего хвоста.
Да-да, хвоста! Это существо оказалось лишь шассой, но зато человеческая часть этой рептилии — да простит мне Создатель это слово по отношению к этой богине! — поражала своей гармоничностью, естественная красота которой затмевала красоту всех надушенных и украшенных толстым слоем штукатурки на лице придворных дам. По крайней мере тех, которых я видел.
Змеелюдка была обнаженной, но в этой красоте не было той пошлости, что вы могли бы себе вообразить. Наоборот, человеческие одеяния выглядели бы чуждыми этому неземному созданию!
Над озером кружилась самозабвенная песня:
Она бродит по свету,
Она ищет приюта.
То поселится где-то,
То уйдет почему-то…
Это было прекрасно. Я опустился на землю и подполз поближе, скрываясь в кустах. Наконец я оказался почти у берега и забыл обо всем, наблюдая за необыкновенным зрелищем. Я был уверен, что если упущу свой шанс, то больше такого в своей жизни не увижу!
Она тихая заводь,
Она бурная речка:
Может взять и растаять,
А может стать бесконечной…
Воистину, песня точно отражала ее исполнительницу! Ее танец был то страстный, то медлительный, ее движения были то порывисты, то тягучие и исполненные томной неги…
Наконец, песня завершилась. Я испытал глубочайшее по своей силе разочарование, но тут под моей рукой хрустнула ветка. Я выругал себя: идиот! И тут же прекрасное видение обратилось в кошмарную фурию: лицо исказилось в оскале, из тонких пальцев с металлическим щелчком выскользнули когти, остро блеснувшие в лунном свете. Кольца ее хвоста вздыбились и она с быстротой молнии скользнула к кромке леса, тут же исчезнув среди деревьев.
Я шепотом выругался. Теперь я понял, кто это была: та самая змеелюдка, убить которую нас послали. Но ведь с ней должны быть ее спутники — мятежная тройка паладинов и Охотник низкого разряда. Неужели она здесь одна?
Нет, я вовсе не жалел о том, что не убил шассу во время танца, как вы могли подумать такое? После увиденного я не мог даже представить себе, чтобы у кого-нибудь поднялась рука на такую красоту! Это же немыслимо — тот, кто собирается это сделать, должен быть святотатцем.
Нет, я жалел о том, что спугнул это чарующее видение. Теперь, возможно, я никогда не увижу ее, и еще я вспомнил, что меня и послали то за тем, чтобы убить эту богиню…
Я уже собрался отползать — неясное беспокойство все еще не отпускало меня. Но тут мое тело придавило как будто… действительно, скосив глаза, я смог увидеть блеснувшую в отблеске лунного света чешую. Но тут меня грубо схватили за подбородок и отогнули голову назад; я почувствовал, как клыки входят в шею, и от места укуса мгновенно распространилась прохлада, сменившаяся онемением. Через секунду я не смог бы пошевелить и глазным яблоком.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});