Читать интересную книгу Тени забытых земель - Людмила Корнилова

— Что ж, уже неплохо. Надо уходить.

— Но как? — вырвалось у Андреаса. Он не мог понять, каким таким непонятным образом беглецы сумеют отплыть на этой лодке.

— А об этом надо спросить у твоего приятеля… — дядюшка Эдвард перевел взгляд на брата Титуса, который с все таким же невозмутимым видом смотрел на людей, сидящих на дне лодки. — Молодой человек, давайте сократим время, которое крайне дорого, и обойдемся без долгих увещеваний и разговоров о том, что вы не понимаете моих слов. Мне кое о чем сказал брат Якуб, да святится его имя, а остальное я додумал сам. Так что попрошу вас не изображать полное непонимание, а заодно подумать о том, что вот-вот сюда могут приползти и остальные наги, и тогда земной путь для нас закончится на этом самом месте. В общем, вы и сами прекрасно понимаете, что наше спасение целиком находится в ваших руках.

Андреас в недоумении переводил взгляд с дяди на брата Титуса и никак не мог взять в толк, о чем идет речь. В этот момент Абигейл, сидящая подле него, тихонько заплакала, уткнувшись парню в плечо, и Андреас на какое-то время отвлекся. Девушка, кажется, все еще не могла понять что к чему: похоже, она слишком долго находилась под воздействием магии нагов, и все еще окончательно не пришла в себя. Впрочем, не прошло и нескольких минут, как она заснула, прислонившись к плечу Андреаса, и тот лишь тогда обратил внимание на то, что лодка движется, а остров постепенно отдаляется. Непонятно…

— Если можно, говорите потише… — даже не попросил, а негромко приказал дядя. — В ночной тишине, и на воде звуки разносятся очень далеко.

С этим никто не спорил: понятно, что для людей сейчас самое главное — ускользнуть с этого острова, а для этого прежде всего нужны скрытность и тишина. А еще удача и милость Светлых Небес.

В тишине прошло четверть часа, а может, и больше — в темноте не понять. Люди молчали, только был слышен плеск воды за низкими бортами лодки. До этого острова их доставляли достаточно долго, так что беглецам придется набраться терпения, пока не покажется берег Запретных земель.

— Кажется, мы отдалились от того проклятого острова… — вновь негромко заговорил дядя Эдвард, а потом тяжело вздохнул. — Двух хороших парней здесь оставили. Ланьеж… Не знаю, как я пойду к его семье, и скажу им, что у человека, который долгие годы служил мне верой и правдой, не осталось даже могилы. А идти придется, причем мне самому — иначе нельзя. Ясно и то, что какие бы деньги я не передал его семье, отца и мужа они все одно не заменят. Если бы вы только знали, сколько ребят он обучил воинской науке! Не счесть. Честный, храбрый человек, да и доверял я ему безоглядно. Что же касается брата Якуба, то мне искренне жаль, что мы с ним не были знакомы раньше. Умный человек, только вот вращались мы с ним в разных сферах. Ладно, горевать о них будем потом, когда вернемся в монастырь, а туда мы должны дойти в любом случае.

— Дядя, я так и не понял, что произошло с братом Якубом… — Андреас спросил то, что давно не давало ему покоя. — С чего вдруг от него осталась только горсть песка?

— Я знаю немногим больше тебя… — дядюшка с досадой покрутил головой. — Наверняка в то заклинание, которое он тогда читал, вкралась ошибка — между прочим, наш ученый друг опасался того же самого — то есть, что он несколько неверно восстановил документ.

— Он еще говорил… — вспомнил Андреас, — что это заклинание очень сильное, и одно неверное слово может привести к непредсказуемым последствиям.

— Вот они и пришли… — махнул рукой дядюшка. — К тому же в том тоннеле, который он обрушил, было полно магии, да и колдуны змеиного народа в тот момент творили заклинания над телом убиенного соплеменника. Очевидно, все эти факторы смешались в общую кучу, а последствия мы увидели своими глазами.

— А я вам вот что скажу… — встрял в разговор брат Белтус. — То, что произошло с братом Якубом — это наглядный пример того, что происходит с теми, кто решается ступить на опасный путь. Вот что значит увлекаться черными науками и считать, что от темных знаний не бывает вреда! Мы воочию узрели наглядный пример того, что еретические занятия губят не только душу, но и тело! Зато с Божьей помощью на устах любое дело пойдет на лад!

Вновь воцарилась тишина. Говорить никому не хотелось, все слишком устали и издергались. Однако долго держать язык за зубами тоже не хотелось никому.

— Надо же, какая луна… — дядюшка смотрел на небо. — Красота. В такую ночь хорошо гулять с девушкой, стихи читать, или рассуждать о высоких материях, а я, как человек сугубо приземленный, мечтаю лишь о том, чтоб сейчас на небе появилось хоть небольшое облачко, и прикрыло это светило. Остается надеяться, что нас не рассмотрят — все же ночь, как говорят наши придворные поэты, готова прикрыть нас своим волшебным пологом…

Так, — отметил про себя Андреас, — дядюшка резко сметил тему, да и тон голоса графа стал куда более мягким. По долгому опыту молодой человек знал: если дядя изображает, что треплется, значит, он сосредоточен и отнюдь не склонен к пустословию, а в таких случаях не стоит соваться ему под руку. Тем не менее, молодой человек не удержался.

— Извините, но я так и не понял, каким образом движется эта лодка?

— То есть как это — каким? — дядюшка усмехнулся. — За это стоит благодарить твоего приятеля — брата Титуса, или как там его звать на самом деле. А если говорить серьезно, то я искренне признателен вам, молодой человек: вы уже в который раз выручаете нас из беды. Кстати, ничего не хотите нам сказать?

— Вы сами сказали, что сейчас лучше лишний раз не разговаривать… — чуть усмехнулся брат Титус.

— Дядя, — Андреас растерянно переводил взгляд от дядюшки к брату Титусу. — Я, очевидно, что-то упустил…

— Если честно, то я тоже не понимаю того, что происходит… — нахмурился брат Белтус. — Не дайте помереть полным дураком, поясните, что к чему!

Однако брат Титус помалкивал, и вновь инициатива ушла к дяде Эдварду.

— Причина из тех, что проще некуда. Для начала вам надо знать, что несколько часов назад брат Якуб сообщил мне тет-а-тет, что кроме него, в нашей небольшой группе есть человек, который так же, как и он, обладает определенными магическими знаниями, правда, куда более слабыми, чем у него. Молодой человек, вы неплохо умеете скрывать свои таланты, но более опытного мага вам обмануть пока еще сложно. И хотя чувства вы тоже хорошо прячете под маской спокойствия, но и я неплохой физиономист, понимаю, когда человек говорит правду, а когда о многом недоговаривает.

— Я вас не совсем понимаю… — откликнулся, наконец, брат Титус.

— Постараюсь пояснить. Брат Якуб был предусмотрительным человеком, да и мне не хотелось раньше времени дать вам понять, что мы кое о чем догадываемся. Тем не менее, должен сказать: брат Якуб не видел в вашем лице потенциальной опасности, и потому исподволь старался дать вам некие знания, которые могут пригодиться в будущем всем нам. Для чего он это делал? Как он говорил — «на всякий случай, мало ли что может со мной произойти…». Знаете, когда мой племянник выяснил, кем в действительности является то существо, которое двигает эту лодку (а это огромный угорь), то наш ученый собрат в открытую пояснял всем нам, каким образом можно управлять этой огромной рыбиной. Точно не скажу, что именно говорил брат Якуб — я в этих делах полный профан, но там было что-то о примитивном мозге, точном посыле импульсов, условном рефлексе, толчке в мысленных образах, и прочих заумных вещах… Знаете, для чего брат Якуб все это выкладывал? Потому что понимал — вы не упускаете ни слова из того, что он говорит, и все мотаете себе на ус. Брат Якуб, умница, был прав: никто, кроме вас, не сумеет управиться с этим созданием.

— Зачем вы мне все это говорите? — брат Титус был по-прежнему спокоен.

— Видите ли, молодой человек, все мы крепко влипли, и поэтому хочется знать, что за человек находится рядом с тобой, и можно ли на него положиться в сложной ситуации.

— Интересно, с чего это я стал вызывать у вас непонятные подозрения?

— Еще раз вам повторяю: мы все вам искренне благодарны за то, что сумели уйти с этого острова, но хотелось бы знать о вас немного больше, тем более что человек вы довольно замкнутый, и просто так, по-дружески, о себе ничего не расскажете.

— То, что у меня есть некие зачатки магических способностей, не делает меня лучше или хуже остальных.

— Ладно, тогда пойдем длинным путем… — вздохнул дядюшка. — Придется пояснять все поэтапно, раз вы не желаете быть откровенным. Не буду скрывать от вас, молодой человек, что брат Якуб немного коснулся ваших магических способностей, и вынес свой вердикт: у вас обычная классическая подготовка…

— Простите, какая? — хмыкнул брат Титус.

— Классическая. То есть когда взрослые люди отбирают для учебы ребятишек, у которых имеются хотя бы мало — мальские способностями к магии, а затем учителя… скажем так, должного профиля, с детских лет подтягивают этих деток до определенного уровня э-э-э… чародейства. Простите, но в монастыре Святого Фомиаса, где, по вашим словам, вы находились ранее, подобные науки не проходят. Там учат медицине, любви к убогим, уходу за больными и страждущими, а вот к магии тамошний настоятель относится весьма негативно.