— Ваше приказание будет исполнено в точности, маркиз,— ответил Симон и вышел.
10. Побег
Уходя вместе с Симоном, Робекаль сообщил Ролле, что они едут в Ремирмон за жандармами, которые арестуют обоих атлетов.
Ролла и Перепелочка спали в одной комнате. Когда молодая девушка вошла туда, Королева Пушки, пьяная, сидела за столом, положив на него голову. Ролла злобно глянула на девушку и прошипела:
— Погоди, голубушка! Скоро спесь-то с тебя пособьют! Кто тебя утешит, когда они уведут твоего Фанфаро?
— Что такое? Фанфаро уведут? — с ужасом спросила Перепелочка.
— А, испугалась? Да, уведут: жандармы мигом будут здесь. За ними поехали Робекаль и… другой.
Ужас охватил Перепелочку. Неужели ее отцу и Фанфаро грозила опасность?
— Теперь я пойду и лягу спать,— пробормотала Ролла,— а когда проснусь, наши голубчики уже будут под замком.
Она закрыла глаза и вскоре захрапела.
Перепелочка без шума вышла из комнаты, хорошо закрыла за собой дверь и побежала наверх будить отца.
В коридоре она столкнулась с Бобишелем, которому немедленно сообщила все то, что услышала от Роллы.
Жирдель и Фанфаро были разбужены и оповещены о случившемся.
— Как же теперь нам быть? — спросил, обратившись к Фанфаро, Жирдель.
— Нам надо бежать,— ответил юноша,— служа родине и нашему делу, нельзя губить себя… Дай Бог, чтобы еще не было поздно!
— Итак, бежим!— сказал атлет.— Повозку придется бросить здесь и взять только лошадей. Я посажу к себе Перепелочку, а вы вдвоем сядете на другую лошадь…
— Нет, хозяин,— перебил его клоун,— это вы не дело задумали. — Вас-то и одного едва свезет лошадь. Пусть Фанфаро возьмет к себе Перепелочку, а я поплетусь пешком, а позже встретимся. Куда вы направитесь?
— В Париж, а теперь поспешим. Ты, Бобишель, ступай вниз и оседлай лошадей, а мы через окно — и тягу… Но только вот что: как нам быть с Роллой?
Он прошел в комнату жены и через минуту вернулся.
— Ролла совершенно пьяна и крепко спит; придется оставить ее здесь на попечение Шванна.
Между тем Бобишель моментально связал несколько простыней, и с их помощью акробаты спустились вниз. Через две-три минуты они уже выехали на большую дорогу.
Бобишель бежал за Жирделем. Вдруг он остановился и сказал:
— Я слышу топот лошадей, мы удрали как раз вовремя.
Когда жандармы вместе с Симоном и Робекалем доехали до гостиницы «Золотое солнце», беглецы были уже далеко. За ними тотчас же была снаряжена погоня.
Когда жандармы добрались до леса, то произошло нечто очень странное: три лошади, одна за другой, на полном скаку споткнулись и попадали. Жандармы подняли страшный крик: один сломал себе руку, другой вывихнул ногу, а лошади расшиблись настолько, что их тотчас же пришлось пристрелить.
Робекаль зажег фонарь, чтобы исследовать причину насчастья.
— Тысяча чертей,— крикнул он,— эти мерзавцы протянули здесь сеть между деревьями!
— Да, мерзавцы вообще были умнее других,— раздался чей-то голос, и с вершины дуба скатилась какая-то фигура и моментально скрылась в кустах.
— Негодяй! — бешено крикнул Робекаль и выстрелил вдогонку убегающему.
11. В Париже
Был конец февраля 1824 года.
Масленица доживала последние дни, и все парижское население слилось в общем веселье.
В одном ресторане вблизи Пале-Рояля сидели трое молодых людей, принадлежавших к так называемой «золотой молодежи» Парижа.
Один из них был Анатоль де Монферран — сын графа де Монферрана, получившего громкую известность после блестящей речи, сказанной им в палате пэров в защиту убийц маршала Брюна.
Другого звали Гастон де Ферретт, он занимал высокое положение в обществе по своим родственным связям, сопровождал в Испанию герцога Ангулемского и, несмотря на свои двадцать три года, уже имел несколько дуэлей, из которых всегда выходил победителем.
Третий был итальянец, аристократ по происхождению и принятый в лучших домах, звали его Фернандо де Веллегри.
Молодые люди, которые по случаю карнавала были в домино и масках, болтали, смеялись и весело шутили.
— Что это не видно нашего Фредерика? — спросил между прочим Анатоль.
— Он окончательно позабыл о нас,— заметил Фернандо,— и я, право, не понимаю, что с ним случилось.
— Позвольте, господа,— вмешался в разговор Гастон,— мне помнится, что он сегодня поехал куда-то с мадемуазель де Сальв.
— Которая скоро будет его женой.
— И которую он теперь, в силу обстоятельств, любит до безумия. Потом эта нежная страсть уже будет ему не к лицу.
— Так он любит ее?
— Конечно, и потому-то именно…
— Как вы усердно заботитесь обо мне даже в мое отсутствие, — послышался чей-то голос.
— А, Фредерик, наконец-то вы явились! А мы и не заметили, как вы подошли…
— Вы так увлеклись своим разговором…
— Неужели вы обиделись?
Подошедший молчал и как-то иронически глядел на молодых людей.
Фредерик де Тализак, а это был он, одетый весьма изящно, вполне представлял собой тип великосветского шалопая.
— Позвольте дать вам маленький совет,— сказал он небрежно, — бросьте эти глупые маски, нелепые плащи и оденьтесь, как одеваются все порядочные люди, а затем уж зайдите за мной в кафе Валуа.
Маски удалились, Фредерик остался один.
Виконт был весьма нехорош собой: резкие, некрасивые черты лица, косые глаза, застывшая улыбка да к тому же еще и горб, правда, ловко замаскированный искусным портным.
Виконт вошел в кафе Валуа и приблизился к группе молодых людей, одетых очень скромно в черное платье и манерами похожих на военных. Они отступили, даже не взглянув на Фредерика. Подойдя к одному из них, Тализак сказал:
— На пару слов, если позволите.
Красивый человек лет двадцати пяти обернулся и холодно ответил:
— Я к вашим услугам.
Они вышли на улицу, и виконт сказал:
— Прежде всего потрудитесь назвать мне ваше имя, я — виконт де Тализак!
— Я это знаю,— ледяным тоном ответил юноша.
— Тем лучше. Когда я узнаю, кто вы такой, решится вопрос, могу ли я говорить с вами, как с порядочным человеком, или я должен отколотить вас, как лакея.
Юноша побледнел, но совершенно спокойно произнес:
— Мне кажется, что между нами не может быть ничего общего.
Тализак вспыхнул.
— Знайте,— вскрикнул он,— что через месяц графиня Ирена де Сальв будет моею женой, и потому я нахожу ваше поведение крайне неприличным. Сегодня в полдень вы проехали мимо ее дома и бросили через ограду парка букет цветов.