Читать интересную книгу Режиссерские уроки К. С. Станиславского - Николай Горчаков

Расхождения Станиславского и Булгакова становились все сильнее и сильнее. Я явно не умел их примирить и к тому же был, как режиссер, нетерпелив, стремился к премьере, был уверен, что игра актеров, общая наша работа над пьесой закроют от зрителя те недочеты исторического и идейно-философского порядка, о которых говорил Константин Сергеевич.

При всем своем терпении, настойчивости и целеустремленности Станиславский, не находя выражения своих мыслей в авторском тексте, посвящал невольно многие репетиции лишь искоренению отдельных недостатков игры.

И эти репетиции были чрезвычайно содержательны и важны. Они определяли метод работы Станиславского над текстом, над образом, над воспитанием актером в себе нужного сценического самочувствия.

РАБОТА С АКТЕРОМ

Предпоследняя картина в пьесе М. Булгакова происходит в подвале дома Мольера. В предыдущей картине Людовик XIV лишил его своего «покровительства», а кавалер д’Орсиньи по наущению «кабалы святош» вызвал его на дуэль и едва не заколол. Вернувшись в дом, Мольер узнал, что его покинула Арманда. Он близок к сумасшествию. Друзья Мольера — актер Ла-Гранж, Бутон и вернувшийся, раскаявшийся в своей измене Мольеру Муаррон, — боясь нападения «святош», уговорили его спрятаться в подвал, а сами охраняют дом и внутри и снаружи.

Станиславскому эта картина нравилась, он охотно ее репетировал, но требовал от актеров предельной искренности, глубины и силы переживаний.

— Когда вы прошлый раз добились правды, — говорил на одной из таких репетиций Константин Сергеевич актерам, — то это произошло оттого, что вы верно действовали физически, а о чувстве не думали. Помните, я вам говорил о киноленте, которая как бы проходит перед внутренним глазом актера, когда ему надо вспомнить что-то из прошлого. Вот вы сейчас все собрались в подвале дома Мольера, вы его охраняете; вам, Михаил Михайлович, и вам, Георгий Авдеевич (Г. А. Герасимов — Ла-Гранж. — Н. Г.), надо сейчас вспоминать, как дошло дело до того, что пришлось всем забиться, как мышам, в подвал. Пусть перед вами развертывается кинолента на эту тему, живите ею.

Мольер близок к сумасшествию. Это очень опасный момент в роли, так как актеру разыгрывать сумасшедшего всегда очень приятно. Сумасшедший вокруг себя видит все по-другому. От вашей фантазии, Виктор Яковлевич, зависит вместо этой комнаты видеть лес, населенный какими-то чудовищами. Задайте себе вопрос: что бы я не от чувства, а от физического действия стал делать, чтобы спастись от этих чудовищ? Может быть, на стул вскочил бы; спросите себя: что бы вы стали делать, если бы вы, Виктор Яковлевич, сошли с ума, а не Мольер? Что значит сумасшедший? Это — всемогущий человек. Раздайте всем окружающим вас реальным предметам роли: этот стул вот — медведь, этот — удав, а шкаф — мамонт, и начинайте логически рассуждать: «что мне делать, чтобы от них спастись».

В. Я. Станицын. Я не совсем понимаю, почему мне, Мольеру, моя комната должна представиться, как лес, населенный чудовищами?

К. С. Если вы способны так рассуждать, значит вы еще не сумасшедший. Сумасшедший никогда не задает себе вопроса: почему? Он лишен этого вопроса, лишен способности анализировать. Он видит, слышит, действует, но не рассуждает, не спрашивает себя: почему я это вижу, слышу, хочу уничтожить или, наоборот, безумно дорожу обломком вилки, который считаю волшебным жезлом? Ваша кинолента пущена как бы в обратную сторону, и в нее еще вклеены куски из других кинолент самого неожиданного содержания. Только иногда попадаются знакомые куски жизни, отдельные, запечатлевшиеся особенно глубоко в памяти фигуры и лица.

В. Я. Станицын. Совершенно верно! Я хочу спастись от чудовищ в этой комнате, но мне все время представляется, что из их страшных рож на меня глядит стеклянный, холодный глаз человека!..

К. С. Это уже ближе к сумасшедшему, к киноленте его видений…

В. Я. Станицын (репетируя роль). А здесь, здесь, на этом стуле, только что сидела Мадлена… Вот она опять здесь со мной! Спаси, спаси меня от него, от этого истукана с изумрудными глазами. Он не король — он тиран! Я уничтожу его, если ты мне поможешь, Мадлена…

М. М. Яншин (по роли). Опомнитесь! Госпожа наша, Мадлена Бежар, умерла три года тому назад. (Фантазирует.) У ней на могиле памятник — помните, вы велели высечь из мрамора госпожу Бежар в роли Донны Анны, а архиепископ приказал приставить ей крылья…

В. Я. Станицын. Я протестую! Я протестую! Мадлена была моим ангелом-хранителем, но крыльев у нее не было… Не было…

М. М. Яншин. Были, но вы их не замечали…

К. С. Простите, что я вас прерываю, но, насколько я помню, в пьесе про памятник Мадлене Бежар ничего не говорится?

Н. М. Горчаков. Нет, не говорится! Это новая тема!

В. Я. Станицын. Но так могло быть!

М. М. Яншин. Мы находимся в таком состоянии — Бутон и Мольер, — что нам может показаться и то, чего не было. Я фантазировал…

К. С. И могли совершенно свободно сочинить новую картину в пьесе. Как опыт, упражнение на фантазию это недурно, но это не имеет прямого отношения к тому моменту, который мы репетируем. Я зову вас не к сочинению новых, хотя бы вполне возможных фактов из прошлого Мольера, нет, мне необходимо, чтобы вы нашли самочувствие Мольера и всех его друзей именно в данную минуту их жизни, когда они загнаны в подвал, затравлены, доведены почти до сумасшествия. Я предлагаю вам создать в вашем творческом воображении не любую киноленту, а ту, которая приведет вас в нужное и указанное автором самочувствие его героев в данной картине. Перечислите мне, Виктор Яковлевич, все мысли, факты и действия, которыми Булгаков предлагает пользоваться Мольеру в этом моменте пьесы.

В. Я. Станицын. Протест против короля, несправедливо обрушившего свой гнев на Мольера, страх перед «Одноглазым»…

К. С. Страх — это не действие и не факт…

В. Я. Станицын. Вы правы, Константин Сергеевич, не страх, а необходимость решить сегодня вопрос: играть завтра «Мнимого больного» — выступить на сцене — или бросить все, бежать куда-нибудь в провинцию, в глушь, может быть, в Италию, перемахнуть через Альпы…

К. С. (очень довольный). Это другое дело, это мысли, это стремление к действию, в результате их может родиться страх. Дальше…

В. Я. Станицын. Пожаловаться Мадлене, так как я вижу ее здесь перед собой сидящей на стуле, что мне плохо, что меня все бросили, затравили; пусть она придумает, как мне спасти себя: она столько раз выручала меня из беды.

К. С. Отлично, отлично, дальше…

В. Я. Станицын. Убить Муаррона! Отомстить ему за все зло, что он мне причинил!

К. С. И это годится. Дальше…

В. Я. Станицын. Долой короля! Ведь бывали же дворцовые перевороты! Пусть будет король, но другой, новый какой-нибудь!

К. С. Дальше!..

В. Я. Станицын (неожиданно) …Все, кажется, вернее, выдохся!

К. С. (смеется). Хорошо, пока достаточно. Сочиняйте киноленту точно по перечисленным действиям… Рисуйте в своем воображении картины на те темы, которые вы назвали. Теперь ваша очередь, Михаил Михайлович.

М. М. Яншин. Факты: Мольер — сумасшедший. Всех нас казнят! Муаррон — предатель. Вижу Гревскую площадь: виселица, народ, солдаты; на балконах придворные, среди них д’Орсиньи, кардинал. Нас везут в тележке. На груди дощечка: «За оскорбление короля!» На помосте палач громадного роста со свирепой наружностью. Действия: проснуться — это все сон! Спасти Мольера — завязать ему рот, чтобы не кричал, чтобы никто не услышал на улице его криков. Муаррона бить по щекам, топтать ногами, пока не издохнет мерзавец!

К. С. Очень ярко и точно. Живите этой кинолентой. Рисуйте тоже в своем воображении картины на эти действия. Теперь ваша кинолента, Георгий Авдеевич!

Г. А. Герасимов. Дети! И Мольер, и Муаррон, и Бутон — это взрослые дети… Всегда были таковы. А сейчас попали в беду, и только я могу что-нибудь придумать, чтобы нам всем спастись от мести «кабалы святош». Всегда говорил, что не надо настаивать на постановке «Тартюфа». Да разве мэтра убедишь. «Это дело моей жизни! Это моя обязанность вести борьбу с лицемерами, ханжами, самодурами!» Вот и довоевался! Играть в Париже больше нельзя. Завтра в ночь уезжаем в провинцию, во Фландрию. Только бы убедить мэтра. Дождусь, пока они все устанут спорить, и тогда примусь за дело — надо ведь все имущество упаковать, приготовить в путь.

К. С. Вижу, что теперь все строят свои действия, исходя из конкретных фактов. Это очень важно. Только конкретность мыслей, точность действий и знание действительности делают наше искусство актера сильным, впечатляющим и, что самое главное, реалистичным. Поэтому я всегда против фантазий вообще, фантазий во имя сочинительства, а не раскрытия, обогащения предлагаемых автором фактов и обстоятельств. Теперь вы готовы. Действуйте, живите перечисленными фактами! Я буду иногда вам вслух подсказывать линию ваших действий, а вы, не прекращая вашей сценической жизни, включайте и мой «подсказ» в линию своего поведения. Начинайте.