Читать интересную книгу Режиссерские уроки К. С. Станиславского - Николай Горчаков

Приходите завтра с какой-нибудь одной сценой, мы выберем ее с Николаем Михайловичем после репетиции и объявим вам ее. Я постараюсь на репетиции, на игре актеров, показать вам, Михаил Афанасьевич, что мне хочется еще получить от вас для образа Мольера.

М. А. Булгаков. Я думаю, что это будет самый правильный способ работы с автором, Константин Сергеевич.

К. С. Вот и отлично. Еще раз повторяю, сделано очень много. Играют актеры хорошо, и во многих сценах найдена и внешняя и внутренняя форма выражения их.

РЕПЕТИЦИЯ «ПО СХЕМЕ»

Как часто неожиданно случается в театре, на следующий день заболели три основных исполнителя пьесы: В. Я. Станицын, М. М. Яншин, М. П. Болдуман, и репетицию, которую задумал К. С. Станиславский для М. А. Булгакова, пришлось заменить другой, не по основной линии пьесы, не по образу Мольера.

И опять так случилось, что через неделю-полторы, когда Константин Сергеевич и мы все были уверены, что такая репетиция состоится, ибо все исполнители были налицо, собрались уже перед сидевшим в своем кресле К. С. Станиславским в «Онегинском» зале в Леонтьевском переулке в час, когда должна была начаться эта репетиция, позвонили от Михаила Афанасьевича и сообщили, что на этот раз он сам заболел и не может прийти на столь важную и необходимую ему, как автору, репетицию.

Подумав две-три минуты, Константин Сергеевич решил провести ее без Булгакова, но просил подробно записать ее и передать запись Михаилу Афанасьевичу.

Репетировать должны были картину из третьего акта — «В доме Мольера». Первый «кусок» картины: Арманда и Муаррон репетируют сцену из какой-то пьесы Мольера, и Муаррон, пользуясь подходящей ситуацией по тексту этой пьесы, увлекает Арманду в свою комнату.

Второй кусок: приход Бутона с рынка и его ужас, когда он слышит любовное объяснение в соседней комнате.

Третий кусок: возвращение Мольера домой. Сцена ревности и изгнание Муаррона из дому.

Мы проиграли сначала всю картину Константину Сергеевичу так, как играли ее на показе ему.

Замечания были следующие:

К. С. Прежде всего, что это за пьесу Мольера вы репетируете?

А. О. Степанова. Это сцена из балета «Амур и Психея»…

К. С. В таком случае, вам надо идти года на три в балет учиться танцам. Вероятно, Арманда так и училась. В те времена театральное искусство начиналось с танцев, потом учили пению, а затем уже позволяли играть драму. Боюсь, что на материале балета вам эту сцену не сыграть. А кого изображает Борис Николаевич?

Б. Н. Ливанов. Мы думали, фавна!

К. С. Возможно. Но мне кажется, что репетиция сцены Психеи и Фавна не раскрывает гения Мольера-писателя. Балеты — это не самая сильная сторона его творчества. А между тем, если бы Булгаков захотел показать его талант, он мог бы заставить вас репетировать любую гениальную сцену из его пьес. Какую вы знаете парную сцену, которую вы хотели бы репетировать?

А. О. Степанова. Я помню сцены из «Жоржа Дандена» и «Смешных жеманниц».

И. М. Горчаков. А не подошла бы сюда сцена из «Дон Жуана» между Шарлоттой и самим Дон Жуаном?

Б. Н. Ливанов. Это замечательная сцена. Я всегда мечтал сыграть Дон Жуана, Константин Сергеевич, позвольте нам взять ее. Я помню почти весь текст. Сейчас я расскажу его Степановой, и мы вам экспромтом ее сыграем…

К. С. (смеется). Вот видите, как вы загорелись от одного предположения сыграть замечательную сцену… Вот это-то мне и надо. В том, как вас заразило одно только упоминание о гениальном произведении Мольера, я вижу влияние таланта Мольера на всех вокруг. Вот этого волнения окружающих, живущих в доме с Мольером лиц и не хватает мне, как зрителю. Я очень жалею, что Булгакова нет сегодня на репетиции. Если бы он увидел ваши лица, он понял бы лучше всего, чего мы от него ждем!

Б. Н. Ливанов. Значит, можно репетировать эту сцену? Мы сейчас уйдем с Линой за колонны, и я ей все расскажу, а потом покажем вам…

К. С. Никуда уходить не надо. Рассказывайте ей при нас все, что вы помните про эту сцену. Пусть Муаррон будет немножко режиссером, заместителем Мольера. А получится как раз тот процесс обучения одним актером другого, который на нашем языке называется репетицией. Начинайте — действуйте. В этой же выгородке, в этих же декорациях. В предлагаемых для этой картины Булгаковым обстоятельствах вы можете оправдать, Ангелина Осиповна, почему вы, как Арманда, будете слушать рассказ Бориса Николаевича — Муаррона о Дон Жуане?

А. О. Степанова. Могу. У меня сегодня вечером как раз премьера этой пьесы, и я просила Муаррона пройти со мной эту сцену…

К. С. Позвольте, но ведь по пьесе в эту сцену врываются любовные отношения. Если у вас вечером премьера, то можете ли вы утром заниматься любовью?

А. О. Степанова (с абсолютным серьезом). Могу. (Общий взрыв хохота ее не смущает.) Конечно, могу. Я ведь этого не хотела, я даже боролась с этим, но так вышло, что мне пришлось уступить Муаррону. В жизни так и случается, что любовь врывается в течение дня…

К. С. (очень довольный). Совершенно верно. Начинайте репетировать сцену из «Дон Жуана» — рассказывайте ей как режиссер, Борис Николаевич, что Арманде надо делать как Шарлотте, а если в ваш рассказ ворвется любовный текст Булгакова, говорите и его, действуйте им.

С большим увлечением Ливанов и Степанова начали репетировать сцену из «Дон Жуана». Ливанов довольно быстро рассказал ее, и они перешли к мизансценированию сцены, но вскоре были остановлены Станиславским.

К. С. Простите, что приходится вас остановить, но вы репетируете не так, как следует. Не со мной, Станиславским, а друг с другом. Вы для нас представляете процесс репетиции, но не репетируете на самом деле для того, чтобы чему-то научить друг друга. Борис Николаевич все время говорит: «Поднимите голову», «опустите руку… так, теперь шаг вперед». Разве искусство Мольера, то, чему он вас учил, заключалось в этом? Разве об этом написана сцена из «Дон Жуана»? Неужели для такой ерунды вы хотели, Ангелина Осиповна, пройти сцену с Муарроном? Разве вы не хотите стать хорошей актрисой?

А. О. Степанова. Арманда уже сейчас первая актриса в труппе.

К. С. А если это так, то чему же вас может научить Муаррон? Поднимать на несколько сантиметров выше руку? Это не искусство Мольера.

А. О. Степанова. Возможно, я просила его поправить мне всю сцену…

К. С. Вот и попались. Вы говорите «возможно», а на сцене надо все знать так же наверняка, так же твердо, как вы знаете всегда в жизни, что и для чего вы делаете. А ведь это должна быть очень важная сцена в пьесе. Правда, она еще не написана. Но и Михаил Афанасьевич, для которого мы ее готовим, не сумеет ее написать, если мы не покажем ему, для чего она нам нужна. У вас сейчас нет прошлого для этой сцены, а без этого играть ее нельзя…

А. О. Степанова. Я думаю, что Арманда много читала, думала, работала над собой как актриса…

К. С. Это годится, если это имеет отношение к сквозному действию, а если нет, то это лишний балласт к данной сцене. Какие ваши взаимоотношения с Муарроном? Не ухаживает ли он еще за кем-нибудь в труппе? Нужен он вам или нет? Может быть, вы хотите его удержать, как своего партнера по целому ряду пьес, а он заглядывается на вашу товарку по сцене не только как на хорошенькую женщину, но и как на талантливую партнершу. В театрах с хорошей труппой и так бывает. А у Мольера была, как известно, первоклассная труппа. Чувствуете ли вы, что живете с ним в одной квартире, что он двадцатилетний красавец, ваш приемный сын?!

А. О. Степанова. Он мне очень нравится… Я его держу при себе как пажа.

К. С. А его авторитет талантливого актера? Он нужен вам? Вы верите ему как художнику? Ваши таланты актеров устремлены друг к другу, дополняют один другого, когда вы по вечерам выступаете в комедиях и драмах Мольера. Это ведь совсем особенное чувство, еще более сильное, чем плотская любовь, — единение талантливых партнеров на сцене. Это дает огромную творческую радость. Это сильнее, чем страстный поцелуй! Думали ли вы об этом?

Арманда — А. О. Степанова. «Мольер» Людовик XIV — М. П. Болдуман. «Мольер»

Б. Н. Ливанов. Не очень. Мы думали о влечении любовном друг к другу.

К. С. Одно не мешает другому. Пройдите еще раз сцену и в репетицию встречи Дон Жуана и Шарлотты включите любовный текст Муаррона и Арманды по Булгакову.

Б. Н. Ливанов. Ох, и задаст нам за это Булгаков!..