В этот раз я использовал энергию и силу условного рефлекса для своей собственной цели. Движением, слишком быстрым для Зел, чтобы бороться, я опустил ее по моему телу до бедер, захватив ее лицо в свои связанные руки.
Она выпустила шокированный вдох, когда мой рот обрушился на ее, и мы оба слились в беспощадном поцелуе.
Мой язык проник в ее рот с яростным голодом. Ее тело превратилось из жесткого и готового к борьбе в мягкое и податливое.
Я укусил ее, заставляя сдаться. С содроганием, она растянулась на мне, оседлав своими бедрами мои.
Мы оба замерли, когда ее влажность коснулась моего твердого как скала члена.
Наши взгляды встретились. Я больше не мог ждать.
— К черту это. — Я толкнулся вперед, заполняя ее одним движением. Мои глаза потеряли способность видеть, когда я глубоко погрузился в ее тело. Моя голова гудела от давления, мое тело напряглось, поглощенное желанием.
Она закричала, опустив свой лоб на мое плечо. Все ее тело лежало поверх меня. Белый шум становился громче, наполняясь криками приказов. Мои ноги дернулись, когда я пытался игнорировать.
Нет.
Мои руки разжались и сжались, отчаянно желая обхватить ее горло. Я был готов оттолкнуть ее, чтобы убить.
Но ее острые зубы вонзились в мое плечо, когда ее бедра стали покачиваться. Она вернула меня к себе — она вернула меня с темного места и дала мне гребаный свет в виде связи и приятного ощущения.
Я сфокусировался на ее жаре вокруг моего члена и ее вкусе внутри моего рта. Я оставался здесь. Я оставался с ней.
— Черт, Фокс. Да. О боже. — Глаза Зел были крепко закрыты, она яростно объезжала меня, пока я вбивался в нее. Мы оба преследовали цель, намереваясь добраться до долгожданного оргазма так быстро и бурно, как это возможно.
— Называй меня Роан, черт побери. Я хочу, чтобы ты называла меня Роан.
Ее глаза открылись, на губах танцевала улыбка. Ее руки снова погрузились в мои волосы, удерживая меня на месте, чтобы поцеловать меня так же жадно, как я целовал ее.
— Роан, — она прошептала у моего рта.
Мой член дернулся, когда трещина на моем сердце широко разошлась, и я предоставил себя ей на гребаном золотом блюдечке, чтобы она взяла меня. Ничего не осталось. Я был ее.
— Роан, боже, ох...
Мое сердце застучало быстрее, мне нравилось, как она произносила мое имя. Это чувствовалось так, будто она открыла еще одну часть меня, и на мгновение я забыл, что не был исцелен. Я не был нормальным, не был в безопасности.
Мои руки дернулись, разрушая связь.
Я открыл глаза, в ужасе, что зашел слишком далеко. Я заставил беспокойное состояние перейти в подчинение. Зел села прямо, положив руки мне на грудь. Давление от ее прикосновений, отправляло мой мозг в темноту, но я стиснул зубы, заставляя себя оставаться с ней.
— Сконцентрируйся на мне. На нас. Не покидай меня, Роан. Не покидай меня. — Ее бедра покачнулись сильнее, ее киска поглаживала всю мою длину.
— Я с тобой, — застонал я, запрокинув голову назад, когда первая струя жара желания выстрелила из моего члена и брызнула в Зел. Зел разгадала мгновение, когда я начал кончать.
Волна силы вспыхнула в моих мышцах, и я отдернул свои запястья друг от друга. Серебряные узы натянулись, борясь с моей мощью, но я не оставил им и шанса.
С тихим звуком, цепь ослабла и скользнула по моим запястьям.
— Нет, подожди. — Зел замерла.
Схватив ее за талию яростными пальцами, я прижал ее сильнее, погружаясь в нее жестче.
— Я в порядке. Правда. Не останавливайся. Не останавливайся, черт побери, Зел.
На ее лице сражались два желания: желание продолжить и желание бежать. В конечном итоге желание продолжить одержало победу, и она позволила мне раскачивать ее бедра, погружаясь вверх.
Вместе мы вбивались и принимали друг друга, беря, отдавая и трахая. Последняя капля освобождения дала мне что-то новое. Ушло яростное желание заполнить ее, сейчас я хотел заключить ее в объятия и защищать от всего. Я чувствовал себя почти невесомым, легким.
Цельным.
Я привлек ее в нежное объятие, с которым мог справиться.
Ее руки обернулись вокруг моей шеи, ее грудь прижалась к моей. Мое сердце взрывалось от нежности. Я никогда не думал, что смогу получить такой дар.
Такой простой жест, но он изменил мой мир.
В первый раз я обнимал кого-то со времен Василия.
Первый раз, когда я позволил кому-либо обнимать меня в ответ.
— Расскажи мне, почему ты голый, агент.
Я повесил голову, избегая смотреть на свой висящий член.
— Потому что я спал без одежды, сэр.
— А сейчас ты отправишься на миссию без защиты, пока твоя белая задница будет сверкать, чтобы твоя жертва увидела. Ты основная мишень. Я сомневаюсь, что ты вернешься живым сегодня.
— Есть, сэр. Извините, сэр.
Остальные кадеты смотрели на меня со смесью самодовольства и жалости. Шестеро из нас были отобраны для сегодняшней миссии. Все были одеты в черное. Все, кроме меня.
Командир предоставил нам наши обычные охотничьи ножи, лезвия в форме полумесяца и пистолеты с глушителем. Он указал на ожидающий грузовик, готовый отвезти нас на место назначения.
Я возился с тремя оружиями. У меня не было места, чтобы его положить, я должен был найти способ держать его.
Мой куратор усмехнулся.
— Ты всегда был слишком смелым, Фокс. Сегодня ты научишься на своих ошибках.
И он был прав.
В ту ночь мне подстрелили задницу, когда я бежал от охраны дипломата, которого убил. Его кровь покрывала мою обнаженную кожу, смешиваясь с моей собственной от пулевой раны.
Василий был тем, кто помог мне очистить рану. Ему было всего восемь, но он уже знал, как оказывать помощь раненым.
Никогда снова я не спал голым. Я никогда не повторял эту ошибку дважды.
Я резко сел, моргая, в панике.
Нет света.
Ничего, кроме сдавливающей, удушающей темноты.
Мои глаза взлетели к окну, где звезды и луна насмехались надо мной. Ты уснул до того, как взошло солнце, чтобы защитить тебя. Теперь наша очередь заставить тебя страдать.
Я упал назад, закричав от воспоминания убийства моего брата — единственного, которого я так упорно пытался избежать, — обрушившегося на меня с приливной волной горя.