Читать интересную книгу "Локомотив", который мы потеряли - Игорь Рабинер

Ничего не могу сказать по поводу разговоров, что якобы моего ухода хотел даже не Бышовец, а Липатов. С Липатовым не общался, позицию его не знаю. Но даже если это и так, то сильный человек никогда не выгонит игрока из команды из-за того, что на него кто-то надавил.

Впрочем, Семин меня предупреждал перед отъездом на первый сбор, чтобы я молчал и не поддавался ни на какие провокации. Раз он мне такое сказал – значит, что-то ему уже было известно. Но в Португалии бросилась в глаза одна вещь – не в отношении меня, а в отношении команды. Игроки и многочисленные тренеры жили строго через номер. В одном мы с Самедовым, в следующем -Кульков, затем Пашинин с Маминовым, за ними – Лютый, потом Лоськов с Гуренко – и Клейменов. Нетрудно было догадаться, что все это делалось для прослушки наших разговоров. Так оно на практике и оказалось. Лютый с нами в баню ходил… Короче, везде были уши. В «Локомотиве» к такому не привыкли. Мы всегда знали, что тренеры и руководство нам доверяют, и ничего не боялись. А тут…

Кстати, Бышовец сказал, что не хочет меня видеть в команде не только он, но и руководство. И назвал имена: Семин, Липатов. Липатов-то ладно, но Семин?! Я знал, что это не так. И убедился в этом, когда после двухнедельного сбора с дублем в Турции пришел к Юрию Павловичу и задал ему по этому поводу прямой вопрос. По его реакции уверен, что Семин сказал мне правду.

А вот в то, что я не нравился Липатову, очень даже верю. Я вообще об этом догадывался давно. Не умею прикидываться, что к кому-то хорошо отношусь, если это не так. Филатова я уважал намного больше, а Липатов для меня авторитетом никогда не был.

Он сразу некрасиво повел себя в команде. Едва познакомившись, начал рассказывать, за сколько секунд бегал 200 метров. Нам-то что? Разве ты благодаря этому сюда пришел?

Или вот еще случай. Познакомились мы с Липатовым в 2005 году, после поражения от «Рапида», в московском ресторане. Филатов пригласил тогда восемь футболистов, чтобы поговорить о том, что происходит в команде, и познакомить нас с Липатовым. Он нам про свои спортивные успехи рассказывал, а потом попрощался. И вдруг, уже выйдя, звонит Филатову и говорит: «Выгляни в окно и посмотри, на какой я машине». Машина была, конечно, хороша, но все это выглядело как какой-то детский сад. Вряд ли это кому-то из ребят могло понравиться.

Помню, он мне как-то дал свою визитку и сказал, чтобы я ему как-нибудь позвонил или в Лужники приехал. Думаю – зачем? Гуренко, который тоже участвовал в том разговоре, объяснил: «Он тебя пригласил в футбол поиграть!» Но мне это не надо было. Таким образом набирать очки у начальства – это не мое.

У меня есть одна проблема – новые имена быстро не запоминаю. И вскоре после той встречи после какого-то матча в раздевалке я имел неосторожность громко сказать Филатову: «Ну, где тот наш акционер?» Липатов же, как оказалось, стоял рядом и с Измайловым разговаривал. Посмотрел он на меня тогда очень внимательно.

Я всегда любил «душить» Филатова по поводу премиальных. После каждой победы говорил ему: «Когда будем делить наши деньги?» Валерий Николаевич к этому привык, а вот для Липатова это было что-то новое.

Теперь-то вижу, что когда денег в «Локомотиве» было относительно мало, все было хорошо. А когда их стало очень много, все «поплыло». Раньше в этом клубе все было от души, а теперь – от денег.

Сначала Липатов руками Филатова убрал Семина, не пустив его после сборной обратно в «Локомотив». Потом убрал Филатова руками Семина, сделав того президентом для болельщиков и прессы – а на самом деле он ничего не решал. И в конце концов убрал Семина, отправив его в отставку вместе с Бышовцем. Все было сделано красиво.

Мне люди рассказали, какой случай произошел перед отставкой Филатова. Их вдвоем с Липатовым вызвали к Якунину. «На берегу» они договорились, что будут говорить вместе и гнуть одну линию. А у Якунина говорил только Филатов. Липатов молчал. И через какое-то время, когда принималось решение, все шишки, естественно, достались Валерию Николаевичу.

Кстати, так уж получилось, что одну мою фразу Липатов использовал для того, чтобы снять Филатова. Тогда после матча последнего тура чемпионата-2006, когда мы заняли третье место, я, пробегая мимо телекамер, крикнул в них: «Спасибо Муслину!» Так вот от многих слышал, что Липатов сказал Якунину: «Вот видите, Филатов убрал Муслина, а Евсеев от имени коллектива крикнул в его адрес слова благодарности». Притом, что неизвестно, кто в действительности уволил Муслина – Филатов или Липатов. То, что Филатов взял ответственность на себя, ни о чем не говорит: Валерий Николаевич всегда был человеком прямым.

Мне было очень приятно, когда я в конце прошлого года позвонил Филатову – и Валерий Николаевич обрадовался моему звонку. Поговорили по душам. Я, честно говоря, боялся, что он после той реплики про Муслина затаил на меня обиду. Мне тогда еще говорили, что ему это очень не понравилось. Но он отреагировал нормально. Да и что нам теперь делить, когда из «Локомотива» убрали и его, и меня?

Я ведь и ту фразу произносил не в пику Филатову, а просто потому, что мы все так действительно думали. Всегда хотел сделать для коллектива только хорошее – и делал. Когда пришел в «Локомотив» из «Спартака», сразу сказал, что хочу, во-первых, обыграть «Спартак», а во-вторых, стать вместе с «Локомотивом» чемпионом. И того, и другого мы добились, и не раз.

А то, что я думаю по поводу увольнения Муслина, Филатов прекрасно знал. Сразу после отставки он вызвал группу игроков к себе и сказал: «Вы меня знаете, вам ничего не будет. Скажите то, что думаете». Я встал и спросил президента прямо в глаза: «Зачем вы убрали тренера, который всем нравился?» И ребята меня поддержали, каждый стал высказываться.

Разговор длился почти час, и в конце Филатов сказал: «Да, я думал, что вы будете другого мнения…» Жалко только, что Валерий Николаевич не узнал об этом до того, как решение было принято. А то приходим однажды утром на тренировку, и нам говорят, что тренера убрали. Я сказал: «Не понял юмора!» К Долматову у нас не было никакой неприязни, но после отставки Муслина у нас не было никаких эмоций. А без эмоций играть невозможно.

Когда заключал свой последний контракт с «Локомотивом», Филатов пообещал мне работу в клубе после окончания карьеры. Это не было записано в соглашении -мне было достаточно слова президента. То же самое бьшо у Лоськова и Овчинникова. Помню, мы в разговорах с ребятами распределяли, кто чем будет заниматься. Я говорил, что Лось будет аквапарком заведовать, а я там же буду инструктором. Ломали голову, куда бы Босса пристроить…

А в итоге и аквапарк на «Локомотиве» не достроили, и нас троих в клубе больше нет.

Филатову и Семину я благодарен за то, что они сделали из меня не только футболиста, но и личность. То, что я сейчас называю вещи своими именами, и нехорошего человека в лицо назову нехорошим человеком, – это их заслуга. Да, могу использовать при этом разные слова. Но никогда такого не будет, чтобы сейчас я говорил тебе комплименты, а едва ты повернулся ко мне спиной, тут же начал твоему соседу рассказывать о тебе гадости.

С Семиным почему так легко? Потому что он очень открытый человек. Да, может накричать, отругать. Но зла не таит, и если, остыв, понимает, что не прав, всегда извинится. Ему это не стыдно и не зазорно, несмотря на весь свой авторитет. Многим другим людям его уровня через свое «я» трудно переступить, вслух признать свою ошибку. А с Семиным это случалось не раз.

В какой-то момент я мог сбиться с правильного пути. Когда перешел в «Локомотив» из «Спартака», появилось очень много свободного времени, к чему я не привык. В «Локомотиве», в отличие от «Спартака», тебе доверяли, никто сзади над тобой не стоял. И с непривычки стали возникать разные эксцессы. В частности, на дорогах. Дважды за месяц случалось, что бил окна в пробках, когда меня нагло подрезали. Пришел к Семину, сказал: «Что-то у меня с головой происходит, неадекватно себя веду». Пообщались, поняли друг друга, он отнесся по-человечески. А напоследок отправил меня к доктору, и тот дал успокоительных таблеток. Да я и сам понимал, что надо пересмотреть отношение к жизни, не быть таким агрессивным. По крайней мере, за пределами поля.

Но на поле он всегда требовал боевитости. Знаете, как он учил команду не бояться «Спартака»? Когда Романцев был тренером «Спартака», Семин говорил так: «Представьте, что сегодня игру никто не посмотрит, и завтра все возьмут в руки газету. Если тренеры "Спартака" будут расписывать, как хорошо "Локомотив" играл – значит, мы точно проиграли. Зато если с их стороны начнутся сотряса-ния кулаками: "Костоломы! Агрессоры!" – значит, все в порядке». Против «Спартака» тогда можно было выстоять только так. Жестко, не давая ни метра свободного пространства и ни секунды времени. И ведь стало получаться в конце концов!

Юрий Павлович сам эмоционален и понимает эмоции других. У меня они иногда бьют через край. В 2002 году был случай. Я всю весну восстанавливался после разрыва крестообразных связок колена и только ближе к лету начал выходить на несколько минут на замену. В последнем туре перед перерывом, связанным с чемпионатом мира, играли дома с «Ротором». За неделю до того нас разбили в Самаре – 0:3. А тут еще и выбыли несколько защитников: Лекхето уехал готовиться к чемпионату мира, кого-то дисквалифицировали. И Семин мне за неделю до «Ротора» сказал: «Готовься, будешь играть».