или самоубийца, или все это сразу.
Погрузившись в пену до самого подбородка, я принялась размышлять как мне действовать дальше. По всему выходило, что я сама себе устроила союз косы и камня. Сбегу — дам повод Рандаргасту увериться в том, что он сильный, а я — слабая, непредсказуемая, да еще и истеричка. Будет он считать … и вот какая мне разница кем он будет считать себя или меня? Особенно, если все закончится моей смертью. Не все ли равно, что думает о тебе другой человек? Тем более, такой самоуверенный как Рандаргаст. Хотя он цепляет, тут я ничего не скажу. Возможно, именно поэтому я теперь и не хочу никуда убегать. Есть в нем обаяние, причем не хуже, чем у драконов, он по-своему красив и притягателен. Если я убегу — то не увижу его больше никогда. Что-то во мне надламывается от этой мысли. И чем это он меня так очаровал, хотела бы я знать? Неистовым сексом? Упрямством? Запихиванием меня в клетку и хватанием за всякие места? Грубостью и допросом? Да уж, всегда знала, что я — дура, но не представляла, что до такой степени.
Вечером я ужинала одна — Рандаргаст так и не вернулся. Не было его и на следующий день, который я безвылазно провела дома, боясь очередного нападения. От скуки я обошла все комнаты и раздала слугам ряд указаний по уборке и наведению порядка. Похоже в этом доме не жили постоянно, бо́льшая часть помещений имела совершенно нежилой вид. Потом я обнаружила дивный сад под стеклянным куполом на восточной стороне дома. Побродив здесь какое-то время в тихом восхищении, я даже украдкой прополола и очистила некоторые растения. Наконец, я наткнулась на гигантскую библиотеку, что занимала всю мансарду. Множество скошенных окон на крыше делали ее очень светлой и уютной. Я начала перебирать книги, открывая то одну, то другую, и в конце концов не заметила, как оказалась в пухлом кресле с одной из книг. Очнулась я когда вечерние сумерки похитили солнце, сделав чтение совсем невозможным. Отложив книгу, я вернулась к своей комнате, возле которой нервно ходила туда-сюда моя служанка.
— Леди! Где же вы были? — Спросила она с кротким упреком, поднимая на меня несчастные глаза. — Мы уж думали вас снова украли.
— Прости, милая, — я зевнула, изящно прикрыв рот рукой, — забыла сказать — я нашла библиотеку и зачиталась. Там очень здорово. А что, Рандаргаст уже вернулся?
— Да, господин пришел и сразу же ушел к себе в комнаты. Он сказал, что поужинал в доме, куда его пригласили по делу. Будете ли вы ужинать?
— А! Да, конечно!
В последнее время с моим аппетитом случилось что-то странное: я ела как конь, нет — я ела как слон, переживший худшую из голодных эпох где-нибудь в далекой безжизненной пустыне. Слуги смотрели расширенными до предела глазами как я уминаю двойную или даже тройную порцию, но ничего не говорили. Надо уже что-то с этим делать, иначе я скоро превращусь в колобка и Рандаргаст просто покатит меня по дороге в сторону столицы, потому что в клетку я уже не помещусь. Твердо пообещав себе, что я буду кушать как приличная барышня — то бишь как обморочная птичка, я все же не удержалась и на ужин съела все, что было приготовлено для меня и Рандаргаста. Да что ж такое! Ладно, завтра же сяду на диету. Или встану … нет, лучше лягу, так будет удобнее всего.
Поужинав, я вспомнила, что хотела устроить Рандаргасту сюрприз. Он-то, поди, думает, что меня давно и след простыл. На всякий случай я расспросила слуг и убедилась, что он ничего не знает о происшествии и обо мне не спрашивал. Промчался к себе, бросив на ходу, что он уже поел и заперся в своих апартаментах. Ну что ж, кажется, пришло время его удивить.
Я скинула домашние туфельки и надела плотные чулки, чтобы двигаться бесшумно, но при этом не отморозить себе ноги. Надела самое простое платье, без всей этой шуршащей мишуры, которой я поминутно цеплялась за косяки и углы мебели. Словом, подготовилась как самый настоящий преступник, идущий на дело. Затем заманила свою служанку в комнату и велела сидеть здесь, чтобы она не выдала меня. Сама же двинулась легкой бесшумной походкой по коридорам, все больше разгораясь от любопытства — чем же там настолько занят Рандаргаст, что все это время не выходит в общую гостиную? Может пишет свои бесконечные бумаги? Или рыдает и тоскует без моего общества? Ну, если так, то его слезы быстро высохнут, я полагаю!
Подкравшись к двери, что вела в его комнаты, я медленно и аккуратно открыла ее, стараясь не издать ни звука. Вот у него рожа будет, когда он меня увидит! Ха-ха! В гостиной, где состоялся наш ночной разговор, его не было. Я подобралась к следующей комнате и долго осматривала ее в щелочку, пока не убедилась — там мага тоже нет. Долго я тут еще буду в разведку играть, блин? — сердито подумала я и вдруг услышала голос, который звал меня. Странно, я же вроде осторожненько пришла, неужели все-таки заметил? А может у него тут какая-нибудь домофонная магия есть? И она уже доложила, ждите, мол, гостью, вон она, за той тумбочкой прячется, но скоро приползет ибо движется в вашу сторону. Я покрутила головой и прислушалась: Рандаргаст то ли сорвано вздохнул, то ли хрипло застонал. Боги проклятых сортиров, он что — ранен? На миг испугавшись, я рванула в сторону голоса, но тут же спохватилась и замедлила движение.
— Джуди! — С низким рычанием в голосе позвал он. Может репетирует как будет воспитывать меня?
Пробираясь сквозь огромную, напыщенно оформленную спальню, я вдруг сообразила, что голос доносится из ванной. Интересно-интересно, чем это он там занимается, да еще и меня при этом поминает всуе? Подкравшись к ванной, я кончиками пальцев поддела дверь, сделав узкую щелочку. Ракурс оказался что надо: Рандаргаст стоял ко мне спиной, чуть левее входа, прямо над вычурной ванной с львиными лапами. Брюки его были приспущены, ремень расстегнут, рубашка небрежно задрана, так что я могла видеть его крепкую поджарую задницу. От этой картины у меня нервно забегали мурашки по всему телу, вопя что-то вроде «внимание, сос, в ванной красивый голый мужик!». Чем это он занят, я не поняла? Поскольку Рандаргаст стоял ко мне спиной, а зеркало висело сбоку от него, видеть меня он не мог, так что я приоткрыла дверь пошире,