– Не понимаю, – медленно начала Елена. – Ведь ты же мертва! Все погибли! Мама, отец и ты. В живых осталась только я. Мне это сто раз говорили. Безумие какое-то! Наверное, ты мне снишься, Юлия! Или это сон наяву?
Услышав русскую версию своего имени, сказанную мягким голосом Елены, Джулия снова почувствовала себя на грани слез. Эта девушка – ее сестра, родная кровь! Она вспомнила ее во всех мельчайших подробностях.
– Это правда я! – сказала она. – И я живая! Никаких снов! – Она запнулась на мгновение, а потому широко распахнула объятия навстречу сестре. Ей нужно было не только видеть ее, но и прижать к своей груди, услышать, как бьется ее сердце, чтобы еще и еще раз осознать: да, это ее сестра. Только бы она ее не отвергла.
20
Елена медленно двинулась ей навстречу и нехотя сомкнула руки в неловком объятии. И тут же отступила прочь. Сестры снова уставились друг на друга. Потребуется не один день, чтобы обе они привыкли к мысли, что отныне их двое. Полузабытые картинки детства, спрятанные в самых дальних закоулках памяти, вдруг стали всплывать сами собой. Джулия вспомнила детскую, в которой они спали вместе с Еленой. Очень часто на одной кроватке, потому что боялись спать порознь. Они все делали вместе: вместе смеялись, вместе плакали, вместе играли. Как же она могла забыть о существовании Елены? Ведь она была ей не просто сестрой, а ее второй половинкой. Близнецы! Вместе родились, а значит, должны были быть неразлучны всегда. А жизнь разлучила их на целых двадцать пять лет.
– Где… где ты была все эти годы? – спросила у нее Елена.
Джулия растерялась, не зная, с чего начать.
– В Сан-Франциско, – ответила она коротко. – Меня туда привезли после России.
– Далеко! А почему тебя отвезли туда, а меня сюда? Они тебе тоже сказали, что меня нет в живых?
Как признаться сестре, что ей вообще ничего не говорили и она ничего и никого не помнила все эти годы? Пожалуй, огорошить Елену таким признанием будет неправильно. Но сказать же что-то надо!
– Меня вырастила женщина, которую звали Сарой. Она сказала, что я ее родная дочь, и я верила в это. Сама не знаю, почему и как это произошло. Мы с Сарой, можно сказать, были неразлучны. А потом она вышла замуж за одного хорошего человека, у них родилась дочь, и до недавних пор все эти люди были моей семьей.
– Не понимаю! То есть ты меня совсем не помнишь?
Джулия снова почувствовала себя виноватой. Конечно, можно было бы солгать, чтобы лишний раз не огорчать Елену. Но хватит с нее лжи!
– Я ничего не помнила вплоть до вчерашнего дня, пока мне не назвали твое имя. Вот тогда память вернулась ко мне, и я даже вспомнила, как мама сказала, что некоторое время нам всем придется пожить врозь. Я помню, как мы тогда испугались!
– А я этого не помню! – Елена взглянула на сестру. – Я вообще не помню родителей. Какие-то смутные образы, тени вместо людей. Я бы их никогда не узнала! А вот твое лицо я хорошо помню. Я всегда тебя помнила! Неужели наши родители умерли? Но если ты осталась в живых, тогда…
– Нет, здесь все правда! Родители погибли еще до того, как мы покинули Россию.
– Ты уверена? Мне говорили, что их не стало, когда мы уже были здесь! – Елена бросила напряженный взгляд на Джулию. – А что тебе известно о них? Я спрашивала о них много раз, но никто не назвал мне даже их имен. Для меня они просто папа и мама.
– О, у меня есть что рассказать тебе о них! – воскликнула Джулия и, перехватив любопытный взгляд сестры в сторону Алекса, спохватилась, что совсем забыла о нем и даже не познакомила с Еленой. – Прошу прощения! Позволь тебе представить Алекса Мэннинга. Это он помог мне найти тебя. Как ты предпочитаешь, чтобы я тебя называла? Елена или так, как зовут тебя все – Элайна?
– Вообще-то я привыкла к Элайне, но теперь…
– Да, в России нас звали несколько иначе: Елена и Юлия. А здесь я стала Джулией. Видно, наши приемные родители хотели, чтобы наши имена ничем не отличались от американских.
– Пожалуй, так! – согласилась с ней Елена. – Рада познакомиться с вами, мистер Мэннинг!
– Я тоже счастлив! – галантно расшаркался перед нею Алекс. – Мы можем где-нибудь поговорить?
Елена не успела ответить, ибо снова звякнул дверной колокольчик, и в магазин вошел курчавый молодой человек лет двадцати в мешковатых джинсах и обвисшей майке, не по размеру большой.
– Что тут у тебя происходит? – начал он и запнулся, увидев Джулию. – Какого…
– Это моя сестра, – поспешила Елена ввести его в курс дела.
– А мне казалось, что у тебя нет родных.
– Мы долгое время жили врозь. Колин, мне надо отлучиться на короткое время. Побудешь в магазине вместо меня?
Колин впился глазами в Джулию.
– Точная копия тебя! Только у тебя волосы длиннее.
– Я расскажу тебе нашу историю позднее! А пока поднимусь к себе. Если что, зови! – Елена повернулась к Джулии. – Моя квартира прямо здесь, над магазином, на втором этаже. Приглашаю!
Джулия согласно кивнула головой. Когда Елена стала подниматься по лестнице, ее хромота стала более заметной. Да, сестре пришлось пережить много больше, чем ей. Им еще столько предстоит узнать друг о друге! Джулия сгорала от нетерпения, предвкушая долгий и обстоятельный разговор.
Квартира Елены, по сути, стала продолжением магазина. Она тоже была заставлена антиквариатом и разнокалиберной мебелью, но здесь было гораздо теплее. Большая комната, судя по всему, служила одновременно и столовой, и гостиной. Сбоку виднелась крохотная кухонька.
– Я не ждала гостей! – сказала, словно оправдываясь, Елена и подхватила с дивана корзину с бельем. – Присаживайтесь! – и удалилась с корзиной в спальню.
Джулия глянула на Алекса.
– Что скажешь?
– Я бы твою сестру везде узнал! – улыбнулся он. – Вы действительно похожи друг на друга как две капли воды. Забавная история!
Джулия вздохнула.
– А я вот пока не вижу ничего забавного! Что-то я очень нервничаю! Даже живот свело. Не знаю, с чего начать разговор.
– Начни сначала, Юлия, и все будет хорошо.
Дай-то бог, подумала она, чтобы всегдашний оптимизм Алекса не подвел его и на сей раз.
– Начинай, Елена, ты первой! – предложила Джулия, когда Елена вернулась к ним. – Рассказывай с того самого момента, как ты оказалась в Штатах.
Елена сосредоточенно глянула на свои руки, лежавшие на коленях, и задумалась.
– Рассказывать особенно нечего. Но если вкратце, то меня удочерили супруги по фамилии О’Рурк. В этой приемной семье я прожила три года, а потом они развелись, и их лишили права опеки. Меня передали в другую семью, а потом еще в одну и так далее. Каждые пару лет я вынуждена была переезжать с места на место. Детство, сама понимаешь, выдалось не очень счастливым. Больше всего на свете я любила заниматься в балетной студии. Где бы я ни жила, мне всегда удавалось убедить своих очередных приемных родителей или воспитателей из приюта позволить заниматься танцами. Когда мне исполнилось пятнадцать, у меня случились крупные неприятности в одной семье, я убежала из дому и даже бросила академию танцев, в которой тогда занималась. Меня отыскала миссис Кей и забрала к себе. Она-то и стала мне настоящей приемной матерью, а впоследствии помогла стать балериной. – Грустная тень скользнула по лицу Елены. – Вот и вся моя история! Твоя очередь.