по большому кораблю, отметив порты для весел, с помощью которых корабль выходит из гавани и набирает скорость, чтобы таранить вражеские суда, и огромный квадратный парус, который опускают при попутном ветре.
Все предметы на палубе военного корабля были надежно закреплены во избежание повреждений и травм в бурном море. В нескольких местах вниз уходили ступеньки, защищенные люками от сильных волн. Похоже, на корабле царил порядок, но до встречи с капитаном Юлий мог только гадать, что ждет его в течение следующих двух лет. Он чувствовал запах смолы, соли и пота – запахи чужого, незнакомого мира – и в какой-то момент поймал себя на том, что вдруг разнервничался и едва не рассмеялся.
Из тени на палубу вышел высокий мужчина в форме центуриона – крепкий и опрятный, с коротко подстриженными седыми волосами, в сияющем бронзовым блеском нагруднике. Настороженно глядя на трех ожидающих на берегу мужчин, он сошел на причал и представился.
– Добрый день. Я – центурион Гадитик, выполняю обязанности капитана этого судна, принадлежащего Третьему Парфянскому легиону. Мы отчаливаем со следующим приливом, так что я не могу уделить вам много времени, но имя консула Мария важно для меня и сейчас. Изложите свое дело, и я посмотрю, чем сумею помочь.
Коротко, по делу, без суеты. Юлий почувствовал, что начинает испытывать симпатию к этому человеку. Он достал из-под туники пакет с полученными от Мария документами. Гадитик взял пакет, сломал большим пальцем печать и стал читать, хмурясь и время от времени кивая.
– Написано до того, как Сулла вернул себе власть? – спросил он, не отрывая глаз от пергамента. Юлий хотел солгать, но понимал, что капитан проверяет его.
– Да. Мой дядя… не ожидал, что Сулла добьется успеха.
Гадитик смерил стоящего перед ним юношу спокойным и твердым взглядом.
– Меня огорчила весть о его смерти. Люди любили его, и он приносил пользу Риму. Документы подписаны консулом – значит они действительны. Однако я имею право отказать тебе, пока не узнаю, как относится к тебе Корнелий Сулла. Я поверю тебе на слово, если ты честный человек.
– Так и есть, – сказал Юлий.
– Тебя разыскивают за уголовные преступления?
– Нет.
– Ты убегаешь от какого-то скандала?
– Нет.
Центурион пристально посмотрел на него, но Юлий не отвел глаз. Гадитик сложил бумаги и спрятал их.
– Принесешь присягу как тессерарий, командир стражи. Продвижение пойдет быстро, если хорошо себя покажешь; в противном случае – медленно или вообще никак. Понятно?
Юлий кивнул, сохранив бесстрастное выражение. Разгульные римские деньки остались в прошлом. Пребывать в неге и расслабленности, наслаждаясь радостями жизни, позволяла городу вот эта сталь. Сталь империи. Ему придется снова проявить себя, на этот раз без помощи могущественного дяди.
– Эти двое, что с ними? – спросил Гадитик, указывая на Тубрука и Каберу.
– Тубрук – управляющий моим поместьем. Он вернется туда. Старик – Кабера, мой… слуга. Я бы хотел, чтобы он сопровождал меня.
– Он слишком стар, чтобы сидеть на веслах, но мы найдем чем его занять. На моих кораблях бездельников нет. Работают все. Все.
– Понял. Он искусный целитель.
Кабера непонимающе вытаращил глаза, но потом согласно кивнул.
– Годится. Подпишешь контракт на два года или на пять? – спросил Гадитик.
– Для начала – на два. – Юлий старался говорить твердо. Марий предупреждал не связывать себя с солдатской службой долгосрочными контрактами, поскольку могут представиться и другие возможности набраться опыта.
– Тогда добро пожаловать в Третий Парфянский, Юлий Цезарь! – резко бросил Гадитик. – Поднимайся на борт, поговори насчет койки и довольствия. Увидимся через два часа, когда будешь давать присягу.
Юлий повернулся к Тубруку, который протянул руку.
– Боги благоволят храбрым, Юлий. – Старый гладиатор улыбнулся и повернулся к Кабере. – А ты держи его подальше от крепких напитков, беспутных женщин и мужчин, у которых свои игральные кости. Понял?
Кабера издал губами неприличный звук.
– У меня свои игральные кости, – сказал он.
Гадитик притворился, что не заметил этого обмена репликами, и поднялся по сходням на корабль. Решение было принято, будущее прояснилось, и узел напряжения в голове распустился прежде, чем старик осознал, что он там был. Кабера ощутил, как у Юлия внезапно поднялось настроение, и повеселел сам. Молодые не утруждают себя размышлениями о будущем или прошлом, по крайней мере, не предаются им долго. Они поднялись на борт галеры, и мрачные, кровавые события в Риме словно бы остались в другом мире.
Юлий ступил на покачивающуюся палубу и перевел дух. Молодой солдат лет двадцати с небольшим, высокий и крепкий, стоял неподалеку с хитровато-насмешливым выражением. Лицо его было испещрено оспинами.
– Так и подумал, что это ты, рыбеха, – сказал он. – Увидел Тубрука на причале.
Юлий не сразу узнал говорившего. Потом в голове как будто щелкнуло.
– Светоний? – воскликнул он.
Легионер слегка напрягся.
– Для тебя – тессерарий Пранд. Я – командир стражи в этой центурии.
– Ты ведь теперь тоже тессерарий, не так ли, Юлий? – громко и ясно сказал Кабера. Юлий посмотрел на Светония. В этот день у него не было настроения щадить чьи-то чувства.
– Пока, – ответил он Кабере и повернулся к своему старому соседу. – И давно ты в этом звании?
– Несколько лет, – ответил Светоний, напрягаясь.
Юлий кивнул:
– Посмотрим, смогу ли я достичь большего. Не покажешь мне мое место?
Задетый столь бесцеремонным обращением, Светоний вспыхнул от гнева, отвернулся и пошел прочь.
– Старый приятель? – пробормотал Кабера, когда они последовали за ним.
– Нет, не совсем. – Юлий не сказал больше ничего, а Кабера не стал выпытывать подробности. В море будет время выяснить все, что нужно.
Юлий вздохнул про себя. С этими людьми пройдут два года его жизни, и ему будет непросто и без Светония, который помнит его гладкощеким мальчишкой. Область их ответственности – Средиземное море, их задача – охрана римских владений и торговых судов, и, может быть, их ждут сухопутные или морские сражения. Он пожал плечами. Пережитое в городе стало для него уроком: нет смысла беспокоиться о будущем – оно всегда готово преподнести сюрприз. Он повзрослеет и окрепнет, продвинется вверх. И в конце концов наберется сил, чтобы вернуться в Рим и посмотреть Сулле в глаза. А там уж будет видно. Рядом с ним будет Марк. Настанет час расплаты за смерть Мария.
Глава 35
Марк терпеливо ждал приглашения к префекту лагеря, встреча с которым должна была определить его ближайшее будущее. Коротая время, он еще раз перечитал письмо от Гая. Оно проделало долгий, занявший несколько месяцев путь, его передавали из рук в руки легионеры, пока наконец оно не добралось до Иллирии, где стоял Четвертый Македонский