Читать интересную книгу «По своим артиллерия бьет…». Слепые Боги войны - Владимир Бешанов

«Ввиду того, что противник вел губительный артиллерийский огонь по нашему расположению и саперы вынуждены были отражать контратаки противника, 08.08 поставленную задачу батальон не выполнил и был использован в качестве усиления пехоты.

НИС корпуса за 09.08 доносил командованию корпуса следующее:

«1.08.08 согласно Вашему приказанию было приступлено к производству оборонительных работ на выс. Заозерная. Было сосредоточено 2 роты сапбата 43-го ск. Несмотря на попытки производить отрывку окопов, последняя ограничивалась устройством отдельных ячеек, так как противник вел сильный артиллерийский огонь и на протяжении всего дня забрасывал наших саперов гранатами и бомбометным огнем.

В ночь на 09.08 было сосредоточено 4 роты саперов (3 роты сапбата 43-го ск и 1 рота сапбата 40-й сд — остатки после боев 05.06.08).

В результате всех этих работ в основном построены щели на наших скатах. Все попытки вести окопные работы даже ночью успеха не имели, так как саперы в основном вели бой за удержание высоты в качестве пехоты…

В ночь на 09.08 саперы ходили в атаку и сейчас закрепляются на наших скатах.

Работам мешает сильный артиллерийский огонь тяжелой артиллерии вдоль наших скатов выс. Заозерная, беглый огонь полевых батарей с левого фланга…

Прошу для обеспечения выполнения поставленной задачи:

1. Овладеть полностью выс. Заозерная,

2. Подавить артиллерийский огонь.

3. Усилить прикрытие работ стрелковыми войсками и использовать саперов во 2-м эшелоне только по назначению и в бой вводить только в крайних случаях.

4. Подготовить немедленно и выслать саперный батальон, так как снять саперов с боевой линии в данный момент совершенно невозможно и необходимо ожидать 09.08 контратак противника».

09.08 продолжались работы по укреплению выс. Заозерная, производство оборонительных работ осложнялось тем, что противник все дни до перемирия держал высоту и особенно наши скаты под артиллерийским, гранатометным и минометным огнем. Кроме того, вся в целом высота Заозерная к этому моменту взята не была, так как на ее советских гребнях были расположены японские окопы с пулеметными точками. Далее на правом фланге был совершенно открытый для противника участок, никем не занимаемый…

Все это создавало чрезвычайно тяжелые условия для ведения оборонительных работ, и все попытки выдвинуться за гребень высоты с задачей поставить проволочные заграждения даже ночью успеха не имели».

В целом «наши специалисты» эффективность японской артиллерии оценивали невысоко, политработников она доводила до истерики: «Вы работаете на японцев. Почему безнаказанно стреляет японская артиллерия и почему до сих пор не уничтожена?» Советская артиллерия произвела более 70 тысяч выстрелов, истребители и штурмовики, обладая абсолютным господством в воздухе, охотились за японскими пушками персонально, однако уничтожить «самурайские» батареи или хотя бы надежно их подавить не удавалось: «В течение 10 августа японские войска вели артиллерийский обстрел высот с сопредельной территории». Они вот какую «новинку» придумали — они меняли позиции! Об этом вполне серьезно пишет маршал Н.Н. Воронов:

«Я спросил Василия Константиновича:

— Что нового было обнаружено в действиях японской артиллерии?

Он ответил, что противник прибег к новинке: стрельбой отдельными орудиями вводил в заблуждение наших командиров, и потому мы посчитали, что у него больше артиллерии, чем было на самом деле.

Я взял со стола командующего наш новый Боевой устав артиллерии и прочел статьи, в которых говорилось о действиях кочующих орудий. Это оказалось для него не меньшей новостью».

Штерн, кстати, упоминает такую особенность театра, как отсутствие всяких средств маскировки: «Ни леса и даже маленького кустарничка не было. Если бы действовала авиация противника, мы могли бы иметь большие потери». Но японцы свои орудия все-таки умудрялись прятать, и большие потери мы все равно имели. Собственная артиллерия, согласно оценке комкора, «работала посредственно» — это фактически в полигонных условиях, без смены позиций, без противодействия противника. Среди основных недостатков отмечались неподготовленность штабов, полное отсутствие взаимодействия с пехотой, авиацией и танками, неумение использовать артиллерийские инструментальные средства, осуществлять маневр колесами, да и огнем тоже, пользоваться иными средствами связи, кроме телефона. Командиры батарей и личный состав, оно и понятно, «лучше справлялись с огневой работой», когда наблюдали цель визуально, и хуже, если приходилось вести стрельбу по невидимому объекту. Последнее требовало некоторых познаний в геометрии, что трудно совмещалось с «математической немощью». Со своей стороны пехотные командиры, ввязавшись в бой, об артиллерии забывали, не умели правильно ее использовать, не были обучены давать целеуказания.

К 10 августа на «Хасанском фронте» сложилась патовая ситуация. Ну, «не летели наземь самураи», а ведь еще тремя днями раньше было отрапортовано, что «наша территория очищена от останков японских войск и все пограничные пункты прочно заняты Красной Армией». В ночь на 11 августа Штерн, планируя еще одну генеральную атаку, подтянул к передовой 8000 человек пополнения и потребовал подвезти 5000 винтовок и 40 пулеметов. Однако утром из Москвы пришел приказ о перемирии. В 12 часов военные действия были прекращены.

Кроме неоправданно больших потерь в личном составе, советская сторона потеряла 72 танка, 32 орудия и огромное количество стрелкового вооружения — 1939 винтовок, 756 пистолетов и револьверов, 132 пулемета. Что выглядит довольно необычно для наступавшей стороны и может быть объяснено только полным отсутствием системы материального учета. Оружие и массу другого имущества, вплоть до тракторов, просто «потеряли».

По всему Союзу гремели победные фанфары, однако в Кремле понимали, что экзамен на боеготовность Дальневосточный фронт не сдал. В приказе наркома обороны № 0040 от 4 сентября 1938 года среди основных недочетов в боевой подготовке и устройстве войск на первом месте стояло «недопустимо преступное растаскивание из боевых подразделений бойцов на всевозможные посторонние работы». И конечно — «сидевшие рядом с Блюхером многочисленные враги народа умело скрывались за его спиной, ведя свою преступную работу по дезорганизации и разложению войск». В результате «все рода войск, в особенности пехота, обнаружили неумение действовать на поле боя, маневрировать, сочетать движение и огонь, применяться к местности, что в данной обстановке, как и вообще в условиях ДВ, изобилующего горами и сопками, является азбукой боевой и тактической выучки войск». Этим же приказом В.К. Блюхера отстранили от командования Дальневосточным фронтом и направили в распоряжение Главного совета РККА, а сам фронт расформировали на две отдельные армии с непосредственным подчинением наркому обороны. Осенью 1938 года на Дальнем Востоке пролился дождь награждений и присвоений внеочередных званий и прокатилась новая волна арестов. Был арестован ряд лиц начальствующего состава, в том числе командующий 1-й Краснознаменной армией К.П. Подлас и начальник штаба армии К.П. Помощников, командиры дивизий и полков. Маршал Блюхер недолго находился «в распоряжении»: его взяли 22 октября и убили в ходе «следствия». 10 марта 1939 года Василия Константиновича за «шпионаж в пользу Японии» и «участие в антисоветской организации правых и в военном заговоре» приговорили к высшей мере наказания «посмертно» — его тоже можно занести в список безвозвратных потерь.

Японское военно-политическое руководство, опасавшееся «удара в спину», удостоверилось, что Красная Армия не способна помешать операциям в Китае.

С точки зрения японского командования разведка боем прошла успешно. Выяснилось, что русские воюют неважно даже в условиях численного и технического превосходства, а их военачальники не отличаются инициативой. Эти выводы, сделанные на основании локальной приграничной стычки, а также желание принудить СССР отказаться от военной помощи Китаю толкнули Токио весной 1939 года на развязывание широкомасштабного конфликта с использованием танков и авиации. С формальной точки зрения инцидент выглядел бы как столкновение Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го из-за спорных территорий у реки Халхин-Гол, которым, соблюдая «союзнические» обязательства, окажут помощь части Красной и Квантунской армий. В общем, «урок, преподанный японским захватчикам у озера Хасан, не пошел им впрок».

Сначала события развивались не слишком удачно для советско-монгольской стороны: в ходе июльских боев японским войскам удалось захватить часть территории МНР по восточному берегу реки Халхин-Гол и прочно на ней закрепиться, японская авиация господствовала в воздухе, выявился ряд недостатков в боевой подготовке советских войск. Оборонявшиеся удержали за собой плацдарм на восточном берегу, но снова, как на Хасане, возникла патовая ситуация. Между тем в Европе явно запахло порохом, в Кремле давно мечтали «вмешаться в эти дела» и готовились принять исторические решения, «военные игры» на Востоке необходимо было быстро и решительно заканчивать.