Читать интересную книгу Хризалида - RinoZ

между вами. Не говоря уж что ты не помнишь худшие из событий, так как по своей сути ты буйствовала в то время]

Я подошёл к неподвижному медведю и погладил его по спине одной ногой.

[Но ты должна понять что для нас нет пути назад после того, что он сделал. Потому что из-за него сотни, если не тысячи из выводка умерло. Беспомощные личинки, яйца, которые не сумели вылупиться. Это никогда не будет прощено. Колония будет выслеживать его, даже если это потребует сотню лет]

Я позволил этому заявлению зависнуть в воздухе.

[Тебе будет непросто] продолжил я, [я полностью понимаю. Если ты можешь это принять, то конечно же мы будем рады, чтобы ты осталась с нами, ты теперь часть семьи. Будешь ты сражаться или нет, будешь ты делать вклад или нет, среди нас у тебя всегда будет место. Тебе ничего не надо нам доказывать, никогда снова. Если же хочешь попытаться спасти его? Возможно нашим путям стоит разойтись]

[Он сделал это из-за меня] прошептала она, [мы все это знает. Каким образом это не моя вина?]

Я покачал головой.

[Он сделал это ради себя. Никогда не позволяй этой мысли сбить тебя с толку, он возможно и думал, что делал это ради тебя, однако это было ради него самого. У него имеется странное и искажённое мнение того, что будет в лучших твоих интересах, окрашенное ревностью и необходимостью обладать. Если бы у него представилась возможность, он бы отчаянно пытался убедить тебя, что лишь хотел помочь тебе, однако в реальности он просто хотел заполучить тебя только лишь для себя. И, думаю, ты это знаешь]

В последний раз погладив её массивную мохнатую спину, я развернулся и оставил её со своими мыслями. Жалко, что всё для неё так усложнилось, эмоциональная привязанность, укрепляемая годами, из-за, если говорить прямо, общего заключения. Для меня же? Для Колонии? Всё очень просто.

[Тихоня! Тащи сюда свою жопу!]

[Что такое жопу?]

[Неважно! Есть кое-какой крупный разговор]

Не нуждающаяся в повторении могучая разведчица на впечатляющей скорости примчала ко мне. Она явно не пропускала день ног, под чем я подразумеваю день, посвящённый мутации ног.

[Мы видели червяка Джима на севере. Мы пытались преследовать его, однако он убежал в секцию слоя около большого города. Путь охранял каармодо и он остановил нас, однако позволил пройти червяку]

Когда я назвал имя предателя, то мог почувствовать, как напряглась моя сестра, холодная ярость расцветала в её сердце. Она медленно кивнула, переваривая сказанное мною.

[Что ты хочешь, чтобы мы делали?] Спросила она.

Что бы я не сказал, они сразу же этим займутся. Если бы я потребовал разрушения того города, то они совершили бы это. Я погрузился в медитацию в попытке утихомирить свои эмоции.

[Мы не можем спешить] сказал я, мой мысленный голос внезапно стал спокойным, [я лишь недавно просил Колонию отступить и обезопасить свои позиции, я не буду всё портить чрезмерными усилиями. Мы долгое время не будем готовы к конфронтации с каармодо. Прямо сейчас нам нужна информация. Я хочу карту всей секции Подземелья, я хочу знать, с каким количеством демонов и ящериц мы имеем дело. И, самое важное, я хочу, чтобы края нашей территории были под надзором на случай, если этот червь приползёт обратно. Всё ясно?]

[Будет сделано, Старейший]

Глава 887. Извиваться и Червить

Горячий воздух третьего слоя обжигал его кожу и Джим ругнулся, пока его нежная плоть накалялась на открытом воздухе. Он не был устроен для такого открытого места, что вероятно было причиной, почему они потребовали его выхода из защищающей почвы для этого разговора.

Демонический город Аркеш возвышался над ними, пять ступеней плато гораздо выше исчезали в дыме и пепле. Он содрогнулся и кольца, из которых состояла его фигура, неосознанно сжались и закрутились.

Теперь, когда он полностью показал себя, три ожидающих его у основания столба каармодо прошло вперёд при сопровождении их слуг, приблизившись к нему, пока он медленно извивался от боли.

Без всяких предисловий он ощутил столкновение с общим весом трёх разумов, наиболее грубым образом отбросивших его мысли в сторону. Если бы у него и были какие-либо иллюзии, насколько высоко их отношение в его сторону, то это преднамеренное грубое вторжение всё прояснило.

К счастью, или возможно нет, смотря как на это посмотреть, Джим не имел иллюзий, что каармодо думали о нём. Для них он был инструментом, ни больше, ни меньше. На них он смотрел точно так же, и если это поможет ему достичь его целей, то он с радостью вытерпит некоторые унижения. В конце концов, разве не он пробыл в заключении у голгари в течении десятилетия? По сравнению с этим грубое отношение от гигантских разумных ящериц было ничем.

[Мы защитили тебя, как и обещали] объявил ведущий каармодо, [это достаточное доказательство нашей искренности, ведь так?]

Джиму хотелось фыркнуть и рассмеяться над нелепостью этого заявления. Защитили его? Они чуть не оставили его погибать! Если бы он не пополз напрямую в сторону города, то они могли бы уж позволить этому идиоту, Энтони, поймать его! Однако он не мог так поступить. Каармодо были обидчивыми, когда вопрос касался их морали, вне зависимости от сомнительности.

[Я очень благодарен за вашу защиту] сказал он, используя силу своего разума, чтобы найти немного равновесия в своей собственной голове, слегка назад отодвигая навязчивое присутствие. [Также мне бы хотелось думать, что мои усилия смогли более наглядно продемонстрировать угрозу, которую представляет Колония. Надеюсь, что старшие теперь будут более восприимчивыми к моим предупреждениям?]

Три ящерицы лениво смотрели на него, их слуги приглядывали за окружением. Было так трудно пытаться прочесть каармодо, их лица почти никогда не двигаются, если бы они хотели, то могли бы дни напролёт быть замершими, ни на миллиметр не переместив тело. Это было волнительное зрелище.

[Мы всё ещё не убеждены, что опасность столь велика, как ты предполагаешь] сказал ему каармодо слева, в первый раз обратившись в разговоре. [Мы слышали ужасные предупреждения, однако до этого момента мало видели и слышали об этой 'Колонии'. Один единственный муравей, вне зависимости от его мощи, нас мало беспокоит]

Что за придурки. Несмотря на всю боль, Джим вспомнил человеческий жест, который он возможно применял так давно, хлопая ладонью о свой лоб. У него больше не было ладоней, или лба, однако чувство осталось. Как они могли быть такими глупыми?

[Раз один единственный муравей может стать