- Всегда ненавидел фатализм, - недовольно пробурчал Мамонтов. - Фатализм - это означает покорность, а покорность - слабость.
- Ты не прав, Валера. Фатализм - означает смелость, когда человек вверяет себя судьбе и не боится ниспосланных ею испытаний. Он не поворачивает назад, а идет вперед, как бы это не было опасно и трудно.
- Ну, если так, - усмехнулся Мамонтов, - тогда мне нечего опасаться. Свою судьбу я уже вверил провидению, иначе никогда бы не оказался здесь. А что ты думаешь, Джамаль?
- Аллах покровительствует праведным.
- Что-то не припомню таких случаев, - насмешливо отозвался Мамонтов. - Впрочем, ни на что другое в нашей ситуации надеяться не приходиться. Будем молиться Аллаху, а в его лице всем богам, которые были, есть и будут. Может быть, коллективно они нам помогут.
- Не кощунствуй, - улыбнулась Анжелика. - Кто знает, как отзовутся наши слова.
- Все равно. Хуже было бы можно, да некуда, - махнул он рукой. - Такое ощущение, как будто мы голову положили в пасть льва, а теперь молимся, чтобы он бы ее не откусил.
- Не стоит запугивать себя раньше времени. Пока наши головы на наших плечах. И давайте прекратим этот разговор, он лишь треплет нам нервы, а толку от него никакого.
Никто не стал возражать, и между ними воцарилось молчание.
То, что они вступили на враждебную территорию, Анжелика поняла по тому, как изменилось поведение людей Рамзана. Малейшее проявление вальяжности исчезло, стих не только смех, но и разговоры. Некоторые передвинули автоматы со спины на грудь. Анжелика нашла глазами их предводителя и увидела, что он очень сосредоточен. Рамзан подозвал двух боевиков, что-то им и сказал, и те поскакали вперед. И без всяких объяснений было ясно, что они ушли на разведку.
Но пока все было спокойно. Они медленно продвигались в сторону гор по плоской равнине. Кроме них, сколько хватало глаз, вокруг не было ни души.
У горного отрога они спешились. Рамзан ничего не объяснял, он даже не приближался к ним, и Анжелика терялась в догадках, что происходит. Внезапно появились посланные вперед разведчики, и что-то доложили своему командиру. И все тут же зашевелились.
Только тогда Рамзан подошел к ним.
- Разведчики обнаружили впереди отряд, - пояснил он, все также, стараясь, как можно меньше смотреть на Анжелику. - Их совсем немного. И есть возможность подобраться к ним незаметно и уничтожить. - На его лице вдруг появилась откровенная радость. - Старайтесь не шуметь. Вы поняли?
- Поняли? - за всех ответил Мамонтов.
Какое-то странное чувство внезапно охватило Анжелику. Кажется, он рад предстоящему убийству, оно доставляет ему удовольствие. И все, кто с ним, испытывают сходные ощущения, это было заметно по вмиг ожившим лицам. Даже в Валерии пробудились какие-то древние инстинкты, иначе как объяснить этот блеск в его глазах. Еще две минуты назад его не было и в помине. Кажется, возможность убивать доставляет человеку большое наслаждение. Хотя многие до того момента, как им предоставляется шанс сделать это, и не подозревают о том, что это желание сидит глубоко в них и ждет только благоприятного момента, дабы вырваться наружу и проявить себя во всем своем могуществе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но дальше размышлять на эту тему к облегчению Анжелики времени не было, отряд двинулся вперед. Они находились у входа в ущелье, куда вела хорошо утрамбованная дорога. Но, к ее удивлению, они не пошли по ней, а направились в сторону. Судя по всему, им предстоял тяжелый подъем. Достаточно было посмотреть, как круто вверх устремлялись скалы.
Они поднимались вверх, и с каждым пройденным метром идти становилось тяжелей и людям и лошадям. К тому же тропа, кроме того, что становилась отвесней, еще становилась и уже, и один неверный шаг и можно было распрощаться с жизнью. И Анжелика едва его не сделала, вернее, ее кобыла. Она вдруг споткнулась, и одна ее нога уже повисла над пропастью. До того, как полететь в нее, оставалось несколько секунд.
Ее спас Рамзан. Как он оказался рядом с ней, Анжелика не могла понять, мгновением раньше она его не видела. Но он схватил что есть сил лошадь за узды и каким-то невероятным усилием удержал ее от падения те несколько мгновений, которые необходимы были Анжелика, дабы справиться с ситуацией.
Несколько секунд, Анжелика и Рамзан, оба тяжело дыша, смотрели друг на друга. Затем он, как ни в чем не бывало, поехал дальше. И вместо благодарности ей лишь оставалось смотреть ему вслед.
Ночью он едва ее не изнасиловал, а днем спас ей жизнь. В каком из поступков проявился истинный Рамзан? Или в том и другом? А может, в чем-то третьем. Впрочем, ей сейчас не до психологических экскурсов.
Они поднялись уже довольно высоко, и с это точки хорошо было видно, что делается внизу. А внизу расположилось с десяток вооруженных людей, которые наблюдали за входом в ущелье. Их они не видели.
Рамзан отдал приказ своим людям, а сам подошел к ним.
- Вы должны оставаться тут и никуда не уходить, - повелительно произнес он. - Только не все скопом, а надо рассосредоточиться. Иначе одна граната - и вам всем конец.
Анжелика выбрала удобную позицию, с которой ей было хорошо видно все происходящее внизу. Бойцы Рамзана незаметно спускались ко дну ущелья. Расстояние между двумя отрядами сокращалось, но те, кто охранял его от проникновения в него чужаков, все еще не знали, что они уже тут и в руках несут им смерть.
Все началось неожиданно. Висящая над ущельем тишина оказалась мгновенно разорванной на тысячи кусочков автоматными трелями. Расстояние между отрядами было совсем небольшим, и Анжелика видела, как один за другим падали их противники. Слабая попытка сопротивления была пресечена несколькими брошенными гранами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Все было кончено буквально за пару минут. Десять только что живых человек, истекая кровью, теперь неподвижно лежали на дне ущелья. От этого зрелища Анжелике стало жутко, просто удивительно, до чего же легко убить человека. Легкое нажатие на курок или гашетку автомата - и вся жизнь оказывается перечеркнутой в одно мгновение.