чудесно относишься к людям, которых любишь, — говорит она, беря меня за руку. — Ты лучший. Ладно. Поехали.
Глава 55
Мэтт
Когда я просыпаюсь, то замираю на несколько секунд, вслушиваясь в то, что меня окружает. Это привычка, оставшаяся с тех времен, когда я служил. Это помогло мне перестать ворочаться и стонать, просыпаясь, во время секретной миссии.
Я лежу в незнакомой комнате, под тяжелой кучей одеял. Мои мышцы напряжены и болят, горло дерет, а голова чертовски болит. Пока я пытаюсь собрать всю эту информацию воедино, на меня накатывают воспоминания о прошлой ночи.
Брайар лежит на полу хижины, вся в крови, её щека и бок рассечены. Брайар стоит над телом X, сжимая окровавленный нож. Брайар лежит подо мной, пытаясь вырваться. Образы настолько яркие, что кажутся почти реальными. Какое-то мгновение я просто лежу, дрожа.
Затем я встаю.
Гостиная пуста. Гнездышко-кровать, которое Кента и Глен устроили на диване, представляет собой всего лишь смятую груду одеял и подушек. Я осматриваю комнату, заглядываю на кухню, затем через окно на балкон, но все будто испарились.
— Брайар! — кричу я. Мой голос грубый и хриплый из-за того количества сигарет, что я выкурил за вчерашний день. Я прочищаю горло и пробую снова. — Брайар! — Ответа нет. В гостиничном номере царит полная тишина. Снаружи птица с чириканьем садится на перила террасы.
Я выхожу из гостиной и направляюсь к её спальне, но когда я захожу внутрь, всё выглядит нетронутым. На комоде всё ещё разбросаны косметика и средства для волос, оставшиеся с её вчерашних сборов. Моя грудь сжимается. Я иду в ванную комнату. Там пусто. Её зубная щетка мокрая, а в воздухе витает сладкий аромат геля для душа. Где она, черт возьми?
Никто и никак не мог проникнуть сюда незамеченным, да? X находится под стражей. И я сомневаюсь, что он сможет выйти на свободу в ближайшее время, не говоря уже о том, чтобы проникнуть в охраняемый гостиничный номер.
Тем не менее. Это выводит меня из себя.
Я вылетаю из её спальни и широкими шагами иду по люксу в нашу мужскую комнату, рывком открывая дверь. Опять же, там пусто. Я чувствую, как во мне поднимается паника. Она ушла. Она исчезла. С ней что-то случилось. Я собираюсь поднять тревогу, когда слышу, как в ванной комнате льется вода.
— Брайар! — Я пересекаю комнату и ударяю кулаком по двери. — Брайар. Ты здесь?
Дверь открывается, и выходит Глен в футболке и джинсах, с полотенцем на шее.
— Хей, чувак. — Он пробегает по мне глазами. — Ты в порядке?
— Где она? — хриплю я. — Где она, черт возьми?
— Кента повез её на встречу с Джули. Им нужно было решить, как много они расскажут СМИ.
Страх захлестывает меня.
— Один? Он повез её куда-то один?!
Глен вздыхает, проводя полотенцем по волосам, когда протискивается мимо меня в спальню.
— Угроза исчезла, Мэтт. Он повез её в укромное место, ей не нужно больше одного охранника.
— Почему ты так уверен? — Я достаю пару джинсов из открытого чемодана и натягиваю на себя. — Скажи мне, где они.
— Не знаю, — медленно говорит Глен, опуская полотенце, чтобы взглянуть на меня. — Мэтт…
— Хорошо, я просто спрошу у него. — Я оглядываюсь в поисках своего телефона. Он заряжается на прикроватном столике. Я бросаюсь к нему.
Глен встает передо мной.
— Мэтт. — Я пытаюсь протиснуться мимо него, но он хватает меня за шею обеими руками, заставляя посмотреть на него. — Мэтт, послушай, — говорит он твердым голосом. — Тебе нужно успокоиться. Она прошла через ад. Ты лишь вновь напугаешь её, если она вернется и увидит тебя в таком состоянии. С ней всё в порядке.
Я ничего не говорю. Мои кулаки сжимаются по бокам. Я слишком тяжело дышу.
Глен хлопает меня ладонью по спине.
— Давай же. Всё в порядке. Садись.
Он заталкивает меня в гостиную и подталкивает к дивану. Я сажусь и провожу руками по волосам.
— С ней всё в порядке? — спрашиваю я хриплым голосом.
— С ней всё в порядке.
Я закрываю глаза, качая головой. Я не могу нормально дышать.
— Она не в порядке. — Я знаю, что она в опасности. Я чувствую это. Мои руки сильно дрожат. — Не в порядке.
— С ней всё в порядке. Тебе нужно позвонить ей?
— Нет. — Пот стекает по моей спине. Я запускаю руки в волосы. Не хочу, чтобы она видела меня таким.
Мне кажется, что это худшая часть ПТСР. Не флэшбеки и кошмары. А медленный, окутывающий страх, пронизывающий всё.
Во время службы я видел, как взрывали людей. Били ножами. Стреляли в них. Я видел, как бомбили целые деревни. Я видел, как дети наступали на мины, а невинные мирные жители попадали под перекрестный огонь. Пять лет назад я принял сиюсекундное решение, которое на несколько месяцев погрузило троих моих самых любимых людей в кошмар наяву.
А потом, ни с того ни с сего, меня вытащили оттуда, подлатали и отправили домой. От меня внезапно ожидалась работа в офисе с девяти до пяти и накопления на ипотеку. Меня окружали люди, которых заботило продвижении по карьерной лестнице, соблюдение диет и просмотр нового фильма от «Marvel»[85].
Чтобы нормально функционировать в обществе, нужно верить, что ты в безопасности. Мы все знаем, что это ложь, но в эту ложь нужно верить, чтобы выжить. На самом деле, все знают, что однажды умрут. Все знают, что каждую секунду по всему миру людей убивают, избивают, грабят и насилуют. В эту самую секунду кто-то теряет своих детей, попадает под колеса, выясняет, что неизлечимо болен. Мы живем в гребанном фильме ужасов, но большинство людей могут убедить себя, что они в безопасности. И они живут своей жизнью, думая о деньгах, о надоедливых соседях и сплетнях о знаменитостях, как будто всё это, блять, имеет значение.
Мой мозг больше не позволяет мне этого. Он не позволяет мне притворяться, что я в безопасности. Или что Кента и Глен в безопасности. Или что Брайар в безопасности. Никто не в безопасности. Никто не в порядке. Рано или поздно ужасные вещи произойдут со всеми, кого я люблю. Завеса была приоткрыта, и теперь я воспринимаю мир лишь как одну гигантскую зону военных действий.
Правда в том, что я напуган. Блять, да постоянно. Каждую секунду бодрствования. Когда я писаю, или ем хлопья, или иду по улице, я в ужасе. Какая-то часть меня никогда не покинет комнату, где я наблюдал, как пытают моих лучших друзей. Какая-то