— Да, шеф, — поспешил уверить Лефевр, поднимаясь со своего места и торопясь раздать всем сидящим за столом копии отчёта.
— Отчетик что-то больно жиденький у тебя в этот раз получился, дружище, — со смесью скептицизма и напускной брезгливости на лице прокомментировал Уорвик, осторожно двумя пальцами, будто дразня ядовитую кобру, перелистывая страницы сброшюрованной тетради. — Зная твой стиль, могу предположить, что всего лишь семь жалких страниц текста — это практически капитуляция и признание в том, что тебе нечего было сказать.
— Это… — по лицу Лефевра пробежала тень недовольства, — до некоторой степени верно. Я уже подавал запрос привлечения к процессу расшифровки мисс Оуберли. Её экспертиза в вопросах криптографии могла бы оказаться неоценима.
— Не представляется возможным, — прервал его Альфред. — Она сейчас в штаб-квартире Центра, оказывает консультационные услуги нашим терпящим бедствие дорогим коллегам.
— И ты разрешил отправить нашу красу и гордость в лапы этих лжецов и развратников? — притворно ужаснулся Фредди, нисколько на деле не обеспокоенный судьбой мисс Оуберли Брукс. — Как там у неё дела, не просветишь?
— Судя по последнему донесению, малышку Брукс держат на холодной кухне⁵, не выпуская дальше, чем до ветру, — хмыкнул шеф. — Но я почти убежден, что даже в таком виде от неё сейчас больше пользы там, чем здесь.
— О, в этом я не сомневаюсь! — с теплотой в голосе откликнулся Уорвик. — Все дьявольские отродья просто-таки обречены встать на путь исправления, если не хотят лишиться пальцев или чего-то более ценного.
Всеобщая любимица и гордость всей Таможни, убежденная старая дева и в свои пятьдесят с лишним лет неисправимая оптимистка Оуберли Фишер Брукс, была бессменным и прославленным целым рядом достижений главой отдела мягких влияний. В пику возглавляемой Скуггой команде «ястребов»⁶, специалисты оных мягких влияний предпочитали решать свои задачи шантажом, шпионажем, подкупом и иными бескровными способами, такими как, например, удушение.
И пухленькая до тучности хохотушка мисс Оуберли, известная своей бульдожьей хваткой и способностью размотать целый клубок заговоров, потянув лишь за одну-единственную ниточку, в этом деле достигла впечатляющих высот, пользуясь непререкаемым авторитетом среди своих весьма специфических подчинённых.
— Что ж, — подвёл итог прошедшего не по тем рельсам разговора Бенуа, — в таком случае я продолжаю. На текущий момент нам удалось расшифровать три страницы архива исследовательницы Марууны из… — Лефевр устало вздохнул в ответ на скептически вздернутую бровь Фредди. — Да, Уорвик, из восьми сотен.
— И чем вызван столь впечатляющий прогресс? — ровным голосом поинтересовался шеф. — Учитывая, что я ставил эту задачу в качестве абсолютно приоритетной для вашего отдела. Кстати, можно ли полюбоваться на результаты ваших трудов?
— Э, да, разумеется. — Бенуа торопливо выудил из своего портфеля для бумаг увесистую пачку бумаги с кучей печатей и грозных предупреждений о неразглашении на титульной странице и передавал
ее начальнику. — Это первый том. Прорыв случился именно при попытке перевода этого фрагмента. Оказалось, что зашифрованная последовательность приобретает смысл, если внести поправки на космологические данные тысяча восемьсот двадцатого года и положение зодиакальных созвездий на небосводе в тот период.
— Что, зодиаки? — хмыкнул невесть чем раззадоренный Уорвик. — Вы что там, расшифровываете подшивку журнала «Звезды говорят»?
Шеф в это время машинально просматривал страницы архива, во что-то время от времени вчитываясь и ухмыляясь одному ему ведомым мыслям.
— Эта часть ещё не переведена, — попытался пояснить Бенуа, указывая на листаемые начальником страницы. — И нет, это не подшивка сборника гороскопов. Шифр Марууны представляет собой сложную систему энохианских символьных обозначений, каббалистических схем, нумерологии и современной криптографии. Расшифровать подобную защиту чрезвычайно сложно, но определённо стоит потраченных усилий. В переведенном нами фрагменте, к примеру, содержится информация о деятельности Чистильщиков на территории центральной Европы.
— Напомни-ка… — заинтересовался Фредди. — Что-то я таких не припомню.
— Чистильщики — это чрезвычайно законспирированная ячейка в составе Центра со своим внутренним руководством и специфическими задачами. О них известно прискорбно мало, и информация, собранная Марууной на эту тему, может оказаться невероятно ценной.
— Толковая бабенка, — одобрительно мурлыкнул Уорвик. — Жаль даже, что померла.
— Согласен. — Бенуа кивнул. — Несмотря на все её поступки, я не могу не восхищаться талантом Марууны не только в области её исследований, но и в криптографии. Её шифр без преувеличения гениален, и мы до сих пор не смогли до конца понять закономерность его изменения.
— Что ж, замечательно, — безмятежно ухмыльнулся Альфред, расслабленно откидываясь в кресле. — Продолжайте работать, Бенуа. Помните только, что мне от вас нужно не восхищение, а результат. Я уже дал вам разрешение вызвать из отпусков всех дополнительных сотрудников. Воспользуйтесь им и предоставьте, наконец, что-то ценное!
— Да, шеф! — рявкнул Бенуа, чувствуя себя школьником, не выполнившим домашнее задание. — Могу я сделать дополнительный запрос? Мне нужна вся имеющаяся архивная информация по индийским культам семнадцатого века. Мы нашли странно похожие закономерности в заметках Марууны, похожие на некоторые их специфические практики.
— Разумеется, юноша, — добродушно отозвался Эмрис, перебирая сложенными в замок сухими пальцами. — Зайдите ко мне на днях, я составлю подборку.
— А ты, Ску, будь добр, займись лично вопросом возврата пишущих принадлежностей Уорвика, — неожиданно для всех, в том числе для самого главы отдела магических разработок, заявил шеф. — А то мне, в отличие от него, дороги все части этого здания. Кстати, Фредди, ты так и не сказал, в чем именно заключается сущность твоего изобретения…
— Графическая визуализация червоточин пространственно-временной матрицы и их последующее наложение на локус оператора, — сухо отозвался Уорвик, но глядя на хмурые лица окружающих, неохотно дополнил объяснением: — Дырки. Оно должно было рисовать дырки в пространстве. И даже боюсь предположить, во что мне обойдётся твой альтруизм.
— Свои люди, сочтемся! — хмыкнул шеф. —Так что Ску, сделаешь?
— Да без проблем, схожу, — согласился мужчина, первым встав из-за стола.
— Вот и замечательно. — глядя на засобиравшихся на выход сотрудников, резюмировал шеф. — Благодарю за встречу, господа.
***
Закончив рассказ, Бенуа умолк, заранее догадываясь, что последует далее.
— Ну и что за хрень? — Вир, не стесняясь в жестах, покрутил пальцем у виска. — Что в описанном тобой тянет на предательство или что ты там себе напридумывал?
— Ничего, — сухо отозвался француз. — Но есть две странности. Первая — то, как шеф просматривал распечатку архива. Не поверхностно, а будто действительно читал то, что там написано. Любой достаточно опытный в нашем деле человек такое заметит.
— Хмм, допустим. Шутка в стиле Альфреда. Что ещё? — потребовал конкретики Скугга, хмуря лоб и стараясь не смотреть в глаза Бенуа.
— Ты, кстати. Помнишь дату этой встречи и что было потом?
— Забудешь там, пожалуй! Восемнадцатое. Через восемь часов я узнал о похищении Уриила и вам сообщил, между прочим. А что?
— Где ты был все это время? — продолжал гнуть свое Лефевр.
— Да на складе был, где ещё! — наконец вышел из себя телохранитель. — Застрял с этими гребаными карандашами. Не знаю, какой идиот их забрал, да ещё и рассовал по всем коробкам. Из семи штук один так и не нашли, сколько ни искали.
— Удобно, да? — ровно поинтересовался Бенуа. — Начальника боевого подразделения отсылают на весь день выполнять работу клерка. Да ещё и туда, где не работает телефонная связь. Насчёт пропажи я был не в курсе, но это, зная твою исполнительность, только ещё больше свидетельствует в пользу моей версии. — Аналитик натолкнулся на удивленный взгляд Вира. — Забыли, что ли? Помещение склада находится рядом с арсеналом. Все крыло экранировано свинцом и таким слоем бетона, что можно хоть взрывать там все к чертям — никто даже не услышит.