— Ругаться пришли?
— Почему ругаться? По рации со своим фортом связаться хочу. Мне надо предать, что сегодня вместе с Борисом Михайловичем вернусь.
— Угу. Антоша, помоги нашему гостю.
— Говорите текст. Я позже сам предам. — спросил меня маленький круглоголовый и розовощекий парень с редкими светлыми волосиками на голове. Он напоминал мне толстенького коротышку из польского мультфильма про Болика и Лелика.
Я надиктовал простой текст из двух предложений, разместившихся на одной строке: «Приеду после 22–00 вместе с главным врачом. Алена, люблю тебя, целую.»
— Все? — спросил розовощекий.
— Да.
— А вы есть хотите? — неожиданно спросил меня Лисеев. — Составьте мне компанию за обедом.
Я понял, что хочу есть. Утром я не завтракал, только чай попил, а больничные пряники с джемом у меня уже переварились. Я согласился.
Попрощавшись с радистом, мы поднялись на этаж выше и оказались в просторной столовой. Лисеев провел меня в закуток, выгороженный перегородкой из цветных стеклоблоков. Стол там был уже накрыт. Меню не отличалось разнообразием и изысканностью, но все было очень сытно и вкусно. Кроме нас здесь никого не было.
Лисеев демонстративно вытащил плоскую металлическую фляжку и посмотрел на меня, вопросительно подняв брови.
— Нет, спасибо. Мне сегодня антибиотик поставили. Врач сказал пять дней воздерживаться.
— А, понимаю, — кивнул он. — А я, с твоего позволения, товарищей помяну.
Он налил прозрачное содержимое фляжки в столовский граненый стакан и выпил залпом. Поморщившись, он занюхал выпитое котлетой и откусил от нее здоровенный кусок. Мрачно сосредоточенно жуя, он смотрел куда‑то в сторону.
— Ребят жалко, — помолчав, сказал он и налил себе еще сто граммов. — Я с ними десять лет уже вместе. И огонь, и воду вместе прошли, а вот тут о трупы споткнулись.
Я молча ел. Говорить не хотелось. Меня захватило подавленное настроение Лисеева. Есть забинтованными обожженными руками было непривычно сложно — вилка постоянно занимала самое неудобное положение и норовила выскользнуть.
— Ты прости меня, зла не держи, — неожиданно он переключился на меня. — Сам понимаю что значит буквально с того света вернуться, а назавтра опять туда же попасть. Не думали, что так получиться. С огневым прикрытием на несколько раз перестраховались. Морфы раньше от боя уходили если силу чувствовали. Они твари хитрые, осторожные и себя берегут. А эти не берегли — на пулеметы перли.
— Мы так же с собаками попали, — поддержал разговор я, — Думали, что они побегут, когда стрелять начнем, а они на нас поперли всей сворой. Наших много погибло. Места себе не нахожу.
Он внимательно посмотрел на меня.
— Тебе бы напиться сейчас. Это самое лучшее. И бабу погорячее.
— Нет. Мне домой к жене и детям срочно нужно. Как они там без меня?
Сзади послышался звук шагов. Я не смог обернуться — раненая, замороженная до бесчувствия, спина мешала.
К нам присоединился Орлов.
— Приятного аппетита коллеги.
Он достал из кармана завернутые в салфетку столовые приборы и сел за наш столик.
— Чем кормят? — задал он дежурный вопрос и не выдержав сразу переключился на волновавшее его: — Вы даже не представляете, что за материал вы привезли. Мы еще только часть скачать сумели. Над остальным программисты колдуют. Но даже полученного на докторскую диссертацию хватит. Понимаете, там заснят не только процесс некротрансформации, но и поведение морфов в некой свободной среде. Жаль, что не все дис4ки перевозку перенесли.
— Извините, Альберт Борисович, мне идти пора, — поджав губы, сказал Лисеев, — Разрешите идти?
— Да, если вам надо.
Лисеев вытер губы салфеткой, встал и вышел. Его порция оказалась наполовину недоеденной. Я понимал его. Добывать информацию — это была его работа. Но цена в этот раз оказалась слишком высокой.
Орлов накинулся на меня:
— Вы представляете, Александр, морфы демонстрируют коллективное поведение с выраженными социальными элементами. То, что они охотятся парами- это мы уже изучаем. Но то, что они имеют особенность собираться в группы во вполне определенных местах и демонстрируют сложные социальные взаимодействия — это действительно ново. Причем в вне этих мест они ведут себя диаметрально противоположно — здесь они крайние индивидуалисты за исключения взаимодействия для совместной охоты.
Он выдержал интригующую паузу для того, что бы я ощутил важность услышанного.
— Меня все больше и больше поражают эти создания. Похоже, что некробиоты являются не только восставшими трупами, а представляют собой альтернативную форму существования, которая работает на новых принципиально отличных от всего известного принципах. Вот вы представьте. Существует растительный мир, который получает энергию за счет фотосинтеза. Животный мир получает энергию за счет окислительных процессов. Древнейшие формы микроорганизмов получают энергию за счет сбраживания. Есть на земле и иные формы жизни, например вокруг термальных глубоководных источников, где биохимия организмов построена на совсем иных принципах. А вот скажите мне, откуда энергию берут мертвые?
— Не знаю, — честно признался я.
— Я вот тоже не понимаю. Существует единый для всех закон сохранения энергии. В биологии он тоже действует. Ваш организм не может потратить энергии больше, чем вы извлекли из поглощенной вами пищи, а также использованного организмом кислорода для окисления сахаров, жирных кислот и прочих полезных веществ. Откуда энергию берут восставшие кадавры, мне не понятно. Даже если восставший труп остается без корма, он все равно мобилен, двигается и совершает определенные примитивные действия. Морфам полученного белка едва хватает на перестройку организма. Они используют полученный белок в качестве кирпичиков для некротрансформации. Для роста и перестройки организма помимо материала, нужна еще и энергия. А учитывая взрывной характер их изменения, энергии необходимо просто чудовищное количество. Он должны не только человека сожрать, они заесть его мешком сахара и еще бочкой оливкового масла запить. Вы понимаете, уравнение не сходится. На выходе мы все равно получаем больше, чем имеем в начале процесса. Баланс потребление — расход энергии нарушен многократно в пользу последнего. Я над этим, который день уже ломаю голову. Какую энергию они используют? Как они ее получают? Мертвая клетка продолжает работать, но совсем на иных принципах. Опять же, даже имея в достаточном количестве энергию и материал для перестройки организма, как им удается добиться столь быстрого роста тканей? Клетка может делиться, но скорость этого деления не беспредельна. Здесь тоже работают вполне известные законы и принципы. Зомби существуют вне этих законов и принципов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});