написать «сестра».
Мы дружно рассмеялись. Что ж. Палевый шелк с бурым отливом, и по ровному тканному полю разбросаны алые листья кленов… Драгоценный наряд давно уж готов! Под яркими верхними юбками и кафтаном прятались белоснежные хлопковые нижние юбки – числом две – и полупрозрачная шелковая рубашка.
«Пожалуй, не по погоде», – решила я, однако отказываться было поздно. Да и цвет меня немного смущал. Вроде бы все неплохо, и платье прислали из управления делами дворца, но…
– Что-то не так, Маленький Цветок? – забеспокоилась принцесса.
– Платье слишком броское. В саду и так все полыхает. Вы не боитесь затеряться на этом фоне?
Меленькие островные клены, пересаженные садовниками в кадки, были готовы для любования. Им вторили алые хризантемы, высаженные вдоль прогулочных дорожек. Они будут еще долго радовать взгляды, пока не ударят морозы.
– Напротив! – улыбнулась Первый Снег. – Так и задумано. Все дамы нарядятся в зеленое или черное. Я буду выделяться на их фоне.
«…на их фоне», – сказала она. Ясно. За то недолгое время, что мы общались, мне не удалось привить ей вкус, однако принцесса компенсировала это природной сообразительностью. Действительно, прогулка не может длиться вечно. Придворные переместятся в крытый павильон у воды, где будет накрыт стол. Принцесса будет блистать, и прочие померкнут.
– В таком случае надо выбрать гребни со звенящими подвесками, чтобы на вас обращали внимание.
В открытом ларце как раз виднелись подходящие из коралловых бусин.
– У меня есть кое-что получше, – заинтриговала она. – Погоди, сейчас покажу. Только закончи с волосами.
Первый Снег сидела у зеркала, а я стояла позади и помогала ей причесываться. Ниспадавшие до колен длинные темные волосы я заплела в косу и спрятала кончик в черный шелковый мешочек. Потом эту роскошь я безжалостно скрутила вокруг валика, который закрепила на затылке. Впрочем, один виток косы я пожалела, подняв к макушке и выставив на всеобщее обозрение. В центр прически я воткнула несколько роговых гребней, скрепляя все сооружение.
Оставалось определиться с украшениями, переполнявшими расписной лаковый ларец. Глаза разбегались от увиденного великолепия. Чего там только не было! Жадеит, простой зеленый и благородный белый нефрит «баранье сало», жемчуг размером с ноготь большого пальца, резной перламутр… Ими же были оформлены массивные шпильки и гребни. С одной стороны блестел жесткий металл и камень, а с другой струился податливый шелк разноцветных кистей.
Отдельно лежали подвески и вышитые мешочки с ароматами. Ничего особенного, только разрешенные и одобренные дворцовыми целителями составы, как то: сосна, сандал, лепестки и корни ириса, а также сушеная цедра мандарина. Если подвесить на пояс, отобьет запах пота, но не более того! Квасцами девушка не пользовалась, чтобы не обманывать острый нюх Дракона.
«Что за привередливые создания!»
Но что же выбрать? Я терялась от такого изобилия. Принцесса все решила за меня.
– Вот эти, – указала она рукой на изящные шпильки, покрытые красным лаком, с длинными подвесками на них. – Воткни их, чтобы свешивались по бокам.
– Похоже на хинское украшение.
– Так и есть. Они не присланы из управления делами дворца, а дарованы лично королем, – улыбнулась Первый Снег. – Я как-то упомянула, что мне нравятся такие вещи.
Мне очень понравились украшения. Вместо привычных шелковых кистей с верхушек тонких шпилек свешивались нити, унизанные красным бисером. Когда наложница наклоняла голову, крохотные бусинки, выточенные из коралла, касались друг друга и тонко, нежно постукивали.
– Сестре к лицу это украшение, – одобрила я и лукаво улыбнулась. – Осталось показаться повелителю и дать понять, что его дарами не пренебрегают.
– Что ты! – восприняла она всерьез мою невинную шутку. – Как можно? Я бы не осмелилась огорчить его величество.
Принцесса раскраснелась, словно я ее в чем-то уличила.
– В таком случае надо с ним встретиться, чтобы он непременно увидел украшение в волосах сестры.
Опустив глаза долу и не глядя на свое отражение в полированном зеркале, она мечтательно улыбнулась.
* * *
– Уже начало осени, но ничуть не похолодало! – пожаловалась принцесса, раньше времени велев закончить прогулку.
Действительно, еще не пришли унылые дожди. Прохладная погода продержалась всего полмесяца, и вновь вернулось тепло. Мы решили отдохнуть в летнем павильоне без стен, где легко дышалось и царила тень. Дамы в многослойных нарядах, изнывающие от духоты, смогли найти достойное укрытие.
– Пожалуй, если жара продержится еще немного, лотосы не перестанут цвести, – заметила одна из дам, Сливовая Ветвь. – Однако мы не можем сменить наряды, и это угнетает…
– Придворный этикет еще никто не отменял, – ответила Первый Снег. – Остается по два раза на дню менять одежды.
Осенние наряды были по сезону, но не по погоде.
Павильон располагался подле пруда с цветущими лотосами и ирисами, и от воды веяло живительной прохладой. Садовники сновали у самого берега, проворно подрезая пожухлые стебли и увядшие бутоны, возвещавшие о неотвратимом наступлении осени.
– Как не вовремя, – сварливо проворчала другая дама из свиты принцессы. – Челядь мешает нам отдыхать и развлекаться! Нужно пожаловаться главному евнуху, – повысила она голос так, чтобы слуги ее услыхали.
Так и вышло. Бедняги засуетились, побросав ножи и серпы, и принялись часто кланяться, умоляя их не губить. Семечко Лотоса, нахмурившись, наблюдала за сим действом. Первый Снег, которая не любила понапрасну мучить простой люд, хотела вмешаться, но мать остановила ее повелительным взмахом руки.
Тем временем дама по имени Чистая Река совсем разошлась, упиваясь властью над беззащитными садовниками и желая выслужиться перед госпожой:
– Где бродили эти бездельники утром, когда здесь никого не было? Почему не подготовили все заранее? А теперь мы вынуждены смотреть на грязь и увядшие цветы! Что за оскорбление!!!
Пусть так: увядание означает мужскую немилость и утрату молодости, и придворным не следует это видеть. Все должно быть безупречно. Однако дама перегнула палку.
Она раскраснелась, под пудрой проступила испарина и румянец, и даже кисти рук порозовели. Изящный рот, подведенный красным, искривился, став вмиг уродливым, что на фоне зеленого наряда смотрелось по-настоящему нелепо. Красная ягода личи[40] в обертке из зеленых листьев, да и только! Перезрелая, но все равно кислая.
Тут уж всякому терпению пришел конец.
– О-хо! – осадила даму мать наложницы. – Люди делают свою работу, и чем больше вы их распекаете, тем дольше им придется здесь пробыть.
– Прошу меня простить, госпожа, – на словах устыдилась Чистая Река, но в ее глазах не было раскаяния. – Просто я не могла удержаться.
– Заметно, – оценила ее несдержанность собеседница, поджав губы. – Оставьте уже этих бедных слуг в покое, иначе сад зарастет сорняками.
Спасенные от наказания славили и благодарили мать госпожи. Вроде бы все разрешилось, но нет. Пока дамы освежались и поедали арбузы без