Читать интересную книгу Как пальцы в воде. Часть 2 - Виолетта Горлова

– Ты же сам сказал, что анонимки посылали разные люди! – разозлился Тодескини.

– Фрэнк! Мало ли что я предположил! Мы все должны проверить! Нам нужен спор, в котором и рождается истина, если верить голландцу Спинозе.

– Этот сказал грек Сократ, – исправил меня Адлер.

– Нестрашно, Сократ для меня не менее авторитетен, – парировал я и, обращаясь к хакеру, сказал: – Продолжай свою мысль, Фрэнк.

Недовольно поморщившись, тот продолжил:

– Я не исключаю Эмму… – пожал он плечами, – но она и не скрывает своего явного интереса к Крайтону, как, впрочем, и агрессии к своим потенциальным соперницам. Да и глупа эта девушка, по-моему, беспросветно, – заметил Тодескини, скептически нахмурив лоб.

– Не знаю, не знаю, – усмехнулся я. – Мне как раз кажется, что именно женщина, «не страдающая» большим умом и затеяла подобное «развлечение». С момента, когда произошло отравление, я пытался представить психологический профиль человека, стоящего за всем этим. – Мне пришлось замолчать, чтобы попытаться выстроить из клубка моих размышлений более-менее стройную причинно-следственную цепочку.

– Ну и какой «портрет» ты написал? – уколол меня Тодескини, хлебнув виски.

– Не получается у меня один, по твоему выражению, «портрет»– ответил я и вновь сделал паузу, но теперь уже драматическую. – У меня получилось два профиля, как минимум. Первый – это неудавшийся отравитель и автор первых двух текстовых анонимок, и второй, любитель, вернее, любительница магических обрядов.

– И кто же этот первый, если в качестве второго ты уже назначил Эмму Старлингтон? – спросил Тодескини.

Макс задумчиво молчал.

– Ты сам, Фрэнк, ответил… – Я с удовольствием наблюдал, как его длинная физиономия вытянулась еще больше, – частично, разумеется. – Ты же сам назвал тех, кто не испытывал серьезной необходимости устранять любым способом своих соперниц.

– Ты хочешь сказать, что Эмма и Линда такую необходимость испытывали? – недоуменно спросил Фрэнк, округлив глаза.

– Не уверен, конечно, на все сто процентов, но давайте немного порассуждаем. Из всех девушек только Эмма наглядно, не особо стесняясь, добивается мужчин. Любой ценой. Поначалу – красавчик Джеймс; их недолгую совместную жизнь девушка купила дорогими подарками. Но потом, после развода, эта влюбчивая дама уехала отдохнуть, развеяться, ну и залечить свои сердечные раны. И ей это удалось. Я сам беседовал с девушкой после ее приезда и понял, что она просто не может существовать без какого-либо – реального, а не абстрактного – объекта своей неутоленной любви. Она вновь ощутила, как говорится, смысл и радость бытия, потому что нашла нового красавца. Вскоре об этом знали все в нашем городе и в его окрестностях. Но вдруг вновь появляются проблемы: соперницы, красивые и успешные. В первом случае с Джеймсом ей помешал родной брат, хотя она его простила, как, впрочем, и своего бывшего гражданского мужа. Полагаю, свое возможное счастье с Эдвардом Эмма не собиралась упускать: так вся жизнь может пройти без любимого спутника жизни. – Я вновь замолчал, чтобы промочить горло. – Впрочем, не исключено, что она таким образом развлекается, так сказать, проводит свой досуг. Несколько необычно, конечно, я бы даже сказал, весьма неординарно… Однако кто вообще бы мог ее упрекнуть в тривиальности? Эта особа явно заслуживает пристального внимания психологов.

– Подожди, но ведь девушка подозревает, что не нравится Эдварду, – удивился Адлер.

– Нет, Макс, – хитро заулыбался я. – Эмма не подозревает, она знает об этом. И это ее не останавливает. Полагаю, именно этот важный аспект еще больше разогревает ее не совсем здоровую психику. С ней уже, как мне стало известно, Минерва жестко беседовала об этом, – договорив, я поднялся, собираясь выйти в туалет.

– Может, Эмма не поняла сути этой беседы в силу своей недалекости? – прокричал мне вслед Тодескини.

– Знаешь, Фрэнк, вести диалог с психопатом можно только после того, как на него будет надета смирительная рубашка. Боюсь, Элизабет поняла это слишком поздно, – мрачно резюмировал я, выходя из кабинета.

Спустя пять минут мы продолжили дискуссию и, несмотря на поздний час, нам все же хотелось дождаться рождения истины.

– Покупка любви, секса, брака и даже детей уже стало нормой в нашем обществе, – объявил Тодескини таким тоном, будто сам, единолично сделал это открытие. Но убить… не думаю, что Эмма способна на такое.

– И я так не думаю, – задумчиво проговорил Адлер.

– А я и не утверждаю, что она пыталась отравить Линду, – отрывисто бросил я. – Эмма слишком глупа для этого, во-первых, и, во – вторых, она вообще не всегда осознает, что делает, а, в-третьих, обратиться к кому-то за помощью – как раз в ее стиле.

– А если предположить, что отравление Линды – следствие какого-то колдовства? – перебил меня на полуслове Фрэнк.

– Не думаю. Письма с землей и цветком – это результат. Ты же сам сказал. И отравление не имеет к этому обряду никакого отношения, во всяком случае, мне так кажется, – задумчиво ответил я, мысленно согласившись, что такое предположение нельзя совсем уж исключить, но моя интуиция была против… и я с ней согласился.

А вслух сказал: – Полагаю, что Эмма, узнав от нас ложь об анонимке, присланной Минерве, решила под эту кампанию разослать и свои письма, впрочем, это могло быть и совпадением по времени. Она планировала такой план давно, а тут кто-то еще проявил активность, представился хороший случай удобного дублирования посланий. И не надо забывать: если бы не отравление Линды – никто, возможно, и не стал бы признаваться в получении этих писем, во всяком случае, такая вероятность была. Это ведь с подачи миссис Старлингтон мы стали выяснять об анонимках. А если смотреть глубже – все началось с мисс Доэрти. Некто прислал ей две анонимки, затем последовало отравление. Но совсем не обязательно, что анонимщик и отравитель – одно и то же лицо. Ведь так? – задал я вопрос тоном, подразумевающим подсказку. Однако мои партнеры не обратили на это должного внимания. Они сосредоточенно молчали. Спустя пару минут Макс хитро посмотрел на меня и спросил:

– А ты на чем все-таки остановился?

– Точно скажу завтра, после посещения винного бутика… надеюсь.

– А, кстати, как Эмма доставляла свои цветочки, ведь конверты с этими послания не имеют никаких надписей и почтового штемпеля? – спросил Фрэнк, задумчиво добавив: – С Джулией и Кейт – понятно. Они нашли письма в своих почтовых ящиках, так как они одиноки, поэтому понятно кому и адресованы были эти послания. А Энн и Линда? Как они получили анонимки? Как анонимщица могла подложить их в личные вещи, то бишь сумки этих девушек? Она что, следила за ними? Это достаточно сложно.

– Думаю, Эмма поступила проще, наняв не особо щепетильного иногороднего детектива. – Я одним глотком допил виски – предстояла длительная речь – и продолжил: – Кстати, думаю, что этим помощником могла быть Мирел, и она следила за девушками. Энн пошла в спорткомплекс и, как предполагает сама мисс Старлингтон, могла не закрыть свой шкафчик, отправляясь принимать душ. А Линда, по словам Элизабет, вечером пошла развеяться в бар. Посидев немного, она посетила туалет, а когда возвратилась, бармен передал ей конверт, сказав, что его оставила девушка, внешность которой он не успел рассмотреть, тем более что незнакомка была в больших темных очках и в шляпе… избитый прием, конечно, но действующий нередко безотказно. В принципе – зачем изобретать велосипед? – риторически спросил я.

– Может, еще по порции вискаря? – спросил Макс.

Мы с Фрэнком благодарно кивнули, пустившись вразнос. Неплохо было бы перекусить, но остальные об этом не заикались, поэтому оставалось ждать, хотя ожидание, по идее, не должно было затянуться надолго: я знал, с минуту на минуту Фрэнк красочно продемонстрирует нам свои голодные колики. Так и случилось. Тодескини, неожиданно встрепенувшись и жалобно простонав, стал сетовать, чтобы хотя бы кто-нибудь из нас подумал о его здоровье, «если не хотите думать о своем». Усмехнувшись, Макс взялся за телефон. Я – тоже, но не для проведения спасательной акции, а чтобы проверить одну версию. Через минуту я услышал повеселевший голос Энн:

– Добрый вечер, Марк. Очень рада вашему звонку, даже если вы сообщите мне не очень приятные новости.

– Я говорил вам, Энн, что у вас очень красивый голос?

Несколько секунд я слушал тишину, видимо, мне удалось вывести девушку из состояния равновесия: она даже перестала дышать.

– Говорили, мистер Лоутон. Правда, очень давно.

– А почему так официально?

– Не знаю… От неожиданности, наверно, – усмехнулась она. – Давно не слышала от вас комплиментов.

– Обещаю исправиться. Скажите, Энн, вы случайно не знаете код от дверного замка каюты Линды?

– Знаю, – ответила она, явно удивившись. Отмечать дни рождения Линды на яхте стало уже традицией. Мне приходилось заниматься торжественным оформлением ее апартаментов… экибаны, цветы… А что случилось? – тревожно спросила мисс Старлингтон.