В блаженном ромовом отупении Таул, можно сказать, и проделал весь путь. Пунш оказался превосходным средством против Ларна.
На Джеке остров отразился куда тяжелее. За те часы, что прошли между разрушением пещеры оракулов и следующим утром, Джек постарел лет на пять. Его волосы утратили блеск, и на висках появились седые нити. Хуже того его лоб прорезали морщины, и глубокие складки пролегли от носа ко рту.
Таул не стал говорить ему об этом. Зеркал на корабле не было - но скоро они причалят к Рорну, и Джек сам все узнает. С улыбкой Таул ощупал собственное лицо, опухшее и покрытое швами. Да, красавцами их обоих сейчас никак не назовешь.
Однако они еще дешево отделались. Им посчастливилось остаться в живых. Таул не понимал толком, что произошло в пещере и что пришлось испытать Джеку, но он почувствовал могущество этого места - оно пронизывало его тело до самых костей. Какая бы магия ни таилась там, она была несказанно сильна, и неудивительно, что взяла с них дань.
Таул прежде думал, что при успешном завершении дела ощутит облегчение, даже удовлетворение, но чувствовал только пустоту. Оракулы погибли, пещера уничтожена, но многие жрецы выжили, а в них-то и заключается истинное зло. Древняя магия никого не привязывала к камням.
- Каким, однако, красивым кажется Рорн отсюда.
Таул оглянулся. Джек подошел и стал рядом с ним на фордеке. Рыцарь в который раз подивился тому, как переменился его друг, - он все еще к этому не привык.
- Как ты себя чувствуешь?
- Неплохо. Только ром меня уже не берет.
- Тогда ты крепче меня. Четыре Файлеровых пунша - и я начинаю лизать палубу.
Бледный, изможденный Джек улыбнулся. Горячка оставила его всего два дня назад, и Файлер только вчера разрешил ему вставать.
- Нам с тобой предстоит еще долгий путь.
Таул смотрел на белые шпили Рорна, поднимающиеся на горизонте.
- Ты и оглянуться не успеешь, как очутишься в Брене.
"Чудаки-рыбаки" вошли в гавань с помощью двух тяжелых гребных буксиров. К Джеку с Таулом присоединились Карвер и капитан Квейн. Стоя вчетвером на фордеке, они смотрели, как их судно скользит мимо рыбачьих лодок и каравелл. Чайки выписывали круги в голубом небе, и бриз нес навстречу знакомые запахи Рорна.
На подходе к берегу Таул заслонил рукой глаза. На причале стояли две фигуры. Хвата он узнал сразу - камзол мальчишки был раздут, и за плечами висела котомка, а ноги за эти дни не стали толще, - но никак не мог разобрать, кто стоит рядом с ним.
Карвер поглядел в подзорную трубу.
- Одна нас уже встречает, капитан. Тощая маленько, зато живая.
Квейн заметил, что Таул смотрит туда же, и сказал:
- Не думаю, что она встречает нас, Карвер. Дал бы ты лучше трубу Таулу.
- Держи, приятель. Вон она, стоит рядом с мальчонкой. Молоды стали нынче сводники.
Таул посмотрел в трубу и не сдержал улыбки при виде Хвата. Тот стоял понурый, а его спутница протирала ему платочком лицо и шею. Девушка выделялась своей худобой и коротко остриженными волосами - если бы не платье, она сама могла бы сойти за мальчика. Вот она повернулась лицом к кораблю - и у Таула захватило дух. Это была Меган. Его Меган.
Он опустил трубу. Что с ней сталось? Куда девались ее чудные локоны и розовые щеки? Где ее пухлые губки, округлая фигурка, сияющие глаза? В сердце Таула закрался холодный страх. Он хорошо помнил, как, сойдя в прошлый раз с "Чудаков-рыбаков", побежал прямо к Меган, надеясь провести с ней ночь. Но ее комната была пуста, а пожитки раскиданы в беспорядке. Тогда он решил, что она просто ушла. А что, если он ошибался? Что, если с ней случилась беда?
Корабль медленно подтягивался к причалу. Обе фигуры спустились вниз по деревянному трапу. Таул теперь видел их ясно. Красивое розовое платье Меган, судя по блеску, могло быть только шелковым. Она куталась в теплую шаль, которую Хват то и дело заботливо оправлял, а потом снова брал девушку за руку.
- Эгей, Таул! - закричал Хват, подходя к кораблю. - Я привел тебе друга.
Таул, глядя сверху на Меган, даже с такого расстояния понял, что ошибся: ее глаза сияли по-прежнему. Она ничего не сказала, только улыбнулась - теплой, дружеской улыбкой, пронзив сердце Таула радостью, острой до боли.
Он сбежал по трапу, не дожидаясь, когда закрепят причальные концы, и бросился к Меган. Она была так тонка, что он боялся сломать ее в своих объятиях. По ее щекам бежали слезы, и она дрожала, как новорожденный жеребенок.
- Как же я рада, Таул! - проговорила она, прислонясь головой к его плечу. - Как я рада, что ты вернулся.
Матросы закричали "ура". Таул поднял голову и увидел, что все двенадцать выстроились у борта с ухмылками на лицах. Он не сдержал смеха. Славные они все-таки ребята. Он помахал им, Меган последовала его примеру, и они точно обезумели: вопили во всю глотку, посылали ей воздушные поцелуи и спрашивали, нет ли у нее подружек.
Таул, качая головой и улыбаясь до ушей, протянул руку Хвату. Мальчик пролез под рукой и прижался к его груди.
- И хорош же ты, Таул, должен тебе сказать.
Таул снова рассмеялся, обняв мальчугана.
- А ты, должен тебе сказать, мог бы и промолчать.
Джек простился с командой, обменялся несколькими словами с капитаном и тоже сошел вниз с каким-то странным выражением на лице.
- Джек! - Хват отцепился от Таула и бросился к нему. Джек обнял друга. Таул, обхватив Меган рукой за плечи, ждал дальнейших реплик. Долго ждать ему не пришлось.
- Борковы коленки, Джек! Что такое с тобой стряслось? На Таула смотреть страшно, а на тебя и подавно. Ты правда поседел, или это краска?
Джек поднял руку к волосам.
- Поседел?
- Да так, чуть-чуть, на висках только.
Джек поглядел на Хвата и засмеялся.
- Ну, если Ларн наградил меня только парой седых волос, то я еще легко отделался.
Таул вздохнул с облегчением и стал знакомить Джека с Меган. Хотел бы он знать, что пришлось пережить ей. Он уже разглядел темные круги у нее под глазами и ввалившиеся щеки.
- Рада познакомиться с тобой, Джек, - сказала она.
Голос у нее стал тоньше, чем помнилось Таулу.
Джек с поклоном взял ее руку. Таул улыбнулся, довольный, что тот обходится с Меган как с благородной дамой.
- Я поговорил с капитаном, - возник откуда-то Хват. - Сказал, что чуть позже мы вернемся и заплатим ему.
- Так ты при деньгах? - спросил Джек.
- А ты как думал? - вознегодовал Хват. - Кто я, по-твоему, - младенец желторотый? Не вы одни занимались делом, я тоже сложа руки не сидел. Встречался с важными людьми, спасал узниц, наживал деньги - трудился без устали, одним словом.
Таул, догадываясь, что обидел Хвата, бросив его в Рорне, сказал:
- Потому-то мы и оставили тебя тут, Хват. Мы ведь знали, что можем на тебя положиться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});