- Ага, - кивнул злостный вторженец.
Что-то не так. Что-то странное в тоне… и еще…
- И это ты приходил ко мне тогда… почти шестнадцать лет назад. Так?
- Я, - снова усмехнулся Леш, чуть склонив голову, - Рад видеть вас в добром здравии, Хранительница Анна.
Шестнадцать лет? Преисподняя! Шестнадцать… Лина едва удержала на лице невозмутимость. Дьявол. Это не Леш. Шестнадцать лет назад…
Алекс.
- Откуда ты знал?
- Что? - Алекс, судя по всему, прекрасно чувствовал себя в пещере Родового Пламени. Вошел как положено, склонил голову в знак уважения, уверенно присел на пол как раз там, куда полагалось усаживать редких (очень редких!) гостей… Он явно бывал в пещере раньше. Ну конечно, бывал… они ведь поженились с той, прежней Линой. Здесь…
С той. Не со мной. Когда Алекс смотрел на нее из глаз Леша, Лина чувствовала себя обманщицей. Или - вот же глупость! - захватчицей, занявшей чужое тело. Хотя захватчиком, если разобраться, был кое-кто совсем другой. Проклятье, когда это кончится? Лина, внутренне кипя, с невозмутимым видом отхлебнула чай из древней чашки еще китайского фарфора.
Вряд ли она обманула своей невозмутимостью эмпата Алекса и бабушку, которая знала строптивую внучку как себя. Но звание феникса обязывает.
- Знал? - чуть-чуть, на волосок, изогнулась темная бровь.
А Пламя засыпает его лицо золотыми отсветами…
- Ты… я думала о тебе все эти годы. Вспоминала. Не понимала. Ты пришел ко мне… и говорил так, будто знал. Ты и сейчас так говоришь. У тебя на руке был знак… наш знак, приемыша Пламени, Избранника феникса. А я точно знала, что не смешивала твою кровь ни с кем из дочерей Пламени. Ты пришел и потребовал свободы для одной из фениксов… не девушки - девочки, ребенка.
- Не свободы.
- Ну да. Возможности выбирать. Любви. Жизни, - темные глаза не отрывались от лица мага.
Для меня?! Подождите… Алекс изменил ее судьбу? Поэтому бабушка вмешивалась в ее воспитание? Поэтому? Но если это уже исправленный вариант, то какой же была моя жизнь там? В прошлой реальности? Словно ледяной ветер коснулся ее обнаженных рук - значит, было хуже…
- А еще ты сказал, что клан мой вымрет.
Что? ЧТО?!
Лицо Лёша снова показалось чужим. Старше и резче.
- Не вымрет.
- Нет? - Анна улыбнулась дрожащими губами, - Окажется на грани… из всех моих останутся лишь трое. Лишь трое… а я это допустила. Что я сделала не так, пророк?
Зеленые глаза снова сощурились.
- А мне показалось, что этому вы не поверили.
- Тогда не поверила. Ты напугал меня, но я не поверила. Тогда. И потом не поверила. Хоть мне и было стыдно, что чужак знает мою внучку лучше меня… что я не догадалась сама присмотреть за воспитанием Лины. А потом… - она замолкла и машинально протянула руку к многоцветному живому огню. То послушно потянулось к Хранительнице, обвило руку, будто лаская, утешая.
- А теперь?
- А теперь верю. Каждый раз, когда я вхожу в Пламя, мне видится… страшное. Каждый раз иное, разное. Мертвые поселки… мертвые Стражи… драконы над городом. Лиз на коленях перед человеком в короне. Потом и Лина. Серые чужаки. Мои сестры, сгорающие у границы эльфийского леса. Пламя словно видит то, что не вижу я, что-то недоступное… и хочет показать. Уберечь, помочь? Я не знаю. Но мне страшно…
Честно говоря, Лине тоже стало не по себе. Злость растаяла в недобром предчувствии. Пламя видит иной вариант развития событий? Прежний вариант? Кажется, примерно в это время Вадим уже должен был что-то завоевать. Любопытно… а на что еще оно способно?
По лицу Алекса прошла тень, словно он "услышал" что-то нехорошее, он даже шевельнулся, будто собираясь сорваться с места, но пересилил себя и остался. Только бросил взгляд куда-то вверх и головой качнул - видимо, Дим опять влип в какую-то передрягу, но уже выпутался.
- Серые… - наконец выговорил он после паузы, - это интересно. Хотел бы я поближе познакомиться с этим Пламенем.
Лина едва удержала чашку. Ничего себе у тебя желания, Алекс. Ты б поосторожнее с ними. То, что ты сейчас сказал… ну, вообще-то Анне полагается за такое оторвать тебе голову. Неужели та-я тебе об этом не говорила? Хотя, если у тебя есть знак приемыша, то… нет, я точно сойду с ума! Откуда знак-то? Ведь Алекс только памятью поделился. Или не только?
Анна, впрочем не возмутилась.
- Ему тоже любопытно… - чуть кивнула царственная голова. - Оно многое чувствует и видит. Ты ему интересен. Твой знак, такой странный, сейчаседва заметный… твоя магия. То, как ты снял наш блок - до сих пор таких случаев не было.
Юноша отставил чашку.
- Это не я. Это она сама. Знаете, ваш феникс ведь куда сильнее, чем вы об этом думаете.- короткий взгляд в ее сторону, - Но давайте о серых пришельцах. Тут Пламя не ошиблось - они уже здесь.
Шли большие корабли,
По пути они зашли
В Африку, в Австралию,
В Индию, в Италию,
В Аргентину, в Уругвай,
Кто остался - вылетай!
Кешка с наслаждением "вылетел" и побежал прятаться. Здесь, в заброшенной деревне, прятки были не то что в одесском дворе, с местами, которые все знали наизусть. Здесь были пустые дома и сарайчики, кусты, заросли бузины. Прятки часто затягивались до вечера…
Вот зря мама ругала папу! Куда, мол, тебя понесло, к черту на личку… то есть на кулички, в заброшенную деревню… Если так достали конкуренты, прятался бы тут сам, а семью не втягивал бы. Папа виновато бурчал, что как раз о семье и думает - мол, тут сейчас куда спокойнее, чем в Одессе. Мама сердилась еще больше и предлагала посчитать убытки: в такие дни от продажи лечебных травок и заговоров прибыль вдвое больше, все нужны. Папа вздыхал, что всех денег не заработаешь, и в дни конфликтов лучше от этих самых конфликтов держаться подальше: нейтральных магов многие не любят, и за травки-эликсиры-заговоры могут и вовсе не заплатить, а забрать, да с жизнью вместе. И вообще, они ж тут не одни: и Борух со своими здесь, и Симочка, и Миша с семьей. Мама притихала… а потом начинала жаловаться на отсутствие водопровода и удобств, и они начинали обсуждать, как бы эти удобства обеспечить…
А Яше и Кешке тут очень нравилось! Тут был свежий воздух, тут не шумели за окном машины, тут было тихо, без людей, и можно свободно пробовать магию… Конечно, им не хватало компьютера, но кристаллы были, и фильмы все равно можно смотреть спокойно. Вечером, когда темно. А днем… сколько ж тут нашлось тихих уголков, заброшенных чердаков с пыльными сокровищами и удивительных вещей! Голос мамы, звавший на обед, каждый раз выдергивал их будто из сказочной страны, полной чудес. Они являлись "пред мамины очи" в пыльных рубашках и перемазанных шортах, иногда с паутиной на макушках… и она каждый раз хваталась за сердце и говорила, что эти ходячие пылесборники сведут ее в могилу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});