Винченти пришпорил коня и бросился вперед. За ним его конники, рыцари. Одурманенные предстоящей схваткой с врагом, они не видели перед собой ничего. Перемахнув через край взгорья, всадники задали темп остальным.
— Еще не протрубили сигнал к атаке, Кристиан!
— Мы не имеем права ждать сигнала, Антонио. Да и Гелиоса мне не удержать.
И Гарди вместе с дворянином-мальтийцем тоже рванулись вперед. За ними в нарушение всех приказов свыше последовали и оставшиеся кавалеристы из Мдины. Снялись с места и командиры де Ла Корны — бросив посты, они последовали зову славы и крови. Постепенно гул переходил в громоподобный рев. Затрубили фанфары — то ли сигнал к возвращению, то ли к атаке, кто разберет? Широким фронтом войско христиан грозно накатывалось на турок.
В унисон с сердцем в голове Кристиана ритмично стучал топот конских копыт. Ритм этот сводил с ума, гипнотизировал, оглушал. Гарди видел безликую массу развертывающего силы неприятеля, видел устремившихся вперед, в атаку, людей, лошадей. Кое-где пехотинцы, втиснувшись между парой лошадей кавалеристов и удерживаясь за сбрую, неслись вперед, в бой. Казалось, всех охватило радостное безумие, желание вклиниться в стоящую на пути массу врага.
— Направо, Антонио! Разгромим язычников! Вперед!
И оба врубились в массу турок, пронзив ее чуть ли не насквозь. Казалось, громыхнул сам перенасыщенный ненавистью воздух. Натренированный Гелиос задними ногами молотил айяларов, передними топтал сброшенных наземь конников. Наверху Гарди вел свой бой — он пользовался малейшим замешательством неприятеля, раздавая удары налево и направо. Перед ним вырос янычар с угрожающе поднятым топориком. Топорик его оказался маловат — Гарди, размахнувшись, одним ударом выбил его из рук турка. Справа другой турок, явно из новобранцев, неловко направил на Кристиана копье, но его тут же сбили с ног. Один из кавалеристов, получив стрелу в грудь, с воплем свалился прямо в гущу копошившихся в пыли язычников.
— Ко мне, братья! Ударим по врагу!
В воздухе развевались черные плюмажи турецких всадников. Враг обрушил на рыцарей град стрел, но не тут-то было! Гарди вместе со своим отрядом атаковали их, копьями, мечами и боевыми молотами стали сбрасывать наземь.
Сражение распалось на множество очагов схваток. Наемники-немцы, размахивая над головами огромными двуручными мечами, прорубали кровавые просеки в рядах неприятеля. Вот один ударом семифутового меча враз снес пять турецких голов. Другой располосовал по очереди сверху донизу двух турецких офицеров. Потом подоспели испанцы со своими пиками и звенящими гибкими рапирами, за ними итальянцы, быстро подавившие сопротивление язычников секачами и косами. Опьяненные жаждой крови простолюдины действовали по своим правилам.
Внезапно прогремел выстрел из мушкета. Боевые порядки дрогнули, словно от удара.
— Кристиан, у них башня! И меткие лучники! — выкрикнул Антонио.
— Мы с ними справимся! Не отходи от меня и вызови на подмогу пехоту!
Друг не ответил. В считанные секунды его окружила толпа янычар. Антонио размахивал саблей, отражая атаки со всех сторон. Доспехи пока защищали его от коварных ударов, но Кристиан понимал: еще минута — и они одолеют Антонио, повалят его наземь. В криках янычар зазвучали восторг и упоение схваткой. Однако они не учли Гелиоса, они не были готовы к появлению пирата-англичанина в бригантиновой куртке, размахивавшего мечом.
Вместе с Антонио Гарди сумел пробить проход. Раскроенные напополам головы, дикие предсмертные вопли, отсеченные от ног туловища, дергающиеся в конвульсиях конечности. Где-то вдалеке затрепетал штандарт Асканио де Ла Корны. Сражавшийся чуть в стороне Винченти Вителли приветственно взмахнул рукой. Обезумевшая лошадь тащила за собой в гору обезглавленного всадника; выпущенные кишки, багровея, словно боевое знамя, волоклись следом.
Башня была взята, турецкие лучники выброшены оттуда. Самого Гарди пару раз едва не прикончили, однако его меч и его Гелиос даровали Кристиану защиту, наделили могуществом, заставлявшим османов дрогнуть.
Чутье не обмануло его — враг пал быстро. Когда во фланг туркам нанесли удар конные рыцари, они не выдержали. Куда ни глянь, на них устрашающе ощерились пики, отовсюду со свистом летели пули мушкетов и стрелы лучников. Они и раньше были бы рады отплыть восвояси, не ввязываться в очередное побоище, а уж сейчас и подавно. Всего в паре миль лежало их спасение, избавление от кошмара — стоял на якоре флот Пиали. Проскочить между холмов, выбраться в широкую долину за ними, и они спасены. Крики ужаса сливались в хор. Еще немного, и турок сомнут, раздавят, не позволят сесть на корабли. Исход кампании предрешен.
— Чудовище ранено, Кристиан!
— Оно готовится спастись бегством. Солдаты бросают оружие, они уже не соображают, что делают.
— Будем преследовать их до самого конца.
— Когда-то я считал тебя спокойным, мирным парнем, Антонио.
— Я и правда не из злобливых, вот только это место ни к миру, ни к спокойствию не располагает.
Англичанин отер клинок о чепрак.
— Гелиос слишком устал для преследований.
— Почему ты не хочешь пропустить меня?
— Мы выполняем приказ военного совета, фра Роберто.
Святой отец взглянул на двух стражников у входа на временный мост через ров у Сент-Анджело. На другой стороне у крепости с самодовольным видом застыли еще двое стражников. Пехотинцы де Понтье. Как же они торопятся — не успели покончить с великим магистром, как уже вовсю действует его преемник.
Фра Роберто недоуменно поднял брови:
— А я разве не брат из вашего же ордена?
— Вы брат, фра Роберто. Но вас мы не пропустим. Ясно вам?
— Не пропустите? Яснее некуда.
— Сойдите с моста. Вам здесь нечего делать.
— Но Господь велит мне быть рядом с моим другом, великим магистром Жаном Паризо де Ла Валеттом.
— Он под надлежащим уходом.
Приглядевшись к стражникам, святой отец криво усмехнулся:
— Наши воины ведут смертельный бой с иноверцами всего в нескольких милях отсюда. А что, если они потерпят поражение? Что, если турки снова надумают атаковать ваши жалкие стены?
— Это не нам решать, а военному совету.
— Кое-что и вы решаете. Вы не имеете права стоять здесь и настаивать на соблюдении формальностей — не там угрозу ищете!
— Возвращайтесь к себе, святой отец.
Было видно, что присутствие здоровяка фра Роберто смущает стражников. Они нервно перекладывали пики из одной руки в другую. Привлеченные конфликтом, стражники у крепости насторожились. Фра Роберто молчал, поигрывая деревянным распятием на боку. Главное — выиграть время.