— Они сами, — выдохнула честно. — Маро и Рагнар велели мне не покидать пределы академии и учиться, что я и делала. Но Маэстро… Я и глазом моргнуть не успела, как оказалась здесь.
— Нет, ребёнок. Ты — Ласси Миа Нанд. Ты та, кто слышит мир, кто говорит с ним, и он меняется по твоему желанию. Обстоятельства складываются наиболее подходящим тебе образом, люди говорят то, что в твоих интересах, помогают тебе, не задумываясь, почему это делают. Было ведь такое? Наверняка было.
— Постоянно, — не стала таиться я. — Даже бедные драконы находят истинные пары, которые истинными не являются. Один уже вторую такую нашёл, — покаялась, склонив голову и покраснев.
— А ты умеешь веселиться, — рассмеялся повелитель огненных тёмных. — Ну что, прогуляемся в храм? Они как раз завершают песнь призыва. Кстати, знаешь, о чём поют?
— Нет. Не понимаю языка.
— Эти замечательные господа и дамы поют ритуальную песнь, активирующую мою камеру пыток. Вода начинает активно пить из меня энергию, собирает её на поверхности озера и передаёт присутствующим в храме монархам и воинам. А сегодня они поют, поют, а энергия всё не идёт. Интересно, почему, да? — хмыкнул повелитель, но в голосе его звучала не шутка, а обещание жестокой расправы.
— Волны поднялись, — заметила я, разглядев белые хлопья пены за храмом. — Странно, этого не было во сне.
— Пора нам спускаться. Если дамы перешли к морю, значит, во дворце и городе закончились враги и они заскучали, — с нежностью произнёс повелитель. — А нам это не нужно, правда ведь?
Он вновь подмигнул, я же смутилась, не сообразив, что он имеет в виду. Неужели не планирует уничтожать мир сайрен? Или я вновь мыслю человеческими категориями, а на самом деле тёмный тоже хочет немного встряхнуться и «развлечься», если использовать лексикон Маэстро.
Повелитель не отпускал моей руки и придерживал, не позволяя оступиться или поскользнуться. А я неожиданно засомневалась, справимся ли мы вдвоем. От меня толку не было, а отец ещё слишком слаб по сравнению с вытянувшими его силы сайренами, которые, к слову, находятся непосредственно у накопителя — соединённого с камерой озера. Кроме того, местные ведь однажды уже смогли поработить огненного тёмного…
— Меня заманили хитростью, дочь, — объяснил отец, бессовестно подслушав мои мысли. — Позволили поговорить с Гранад, пустив в её камеру. Без артефактов, конечно, и под честное слово не использовать силу. Как тебе?
— Это придумала женщина, — убеждённо произнесла я.
— Однозначно. Они обставили всё весьма разумно: аудиенцию назначили на следующий день, а ко мне подослали продажного, не посвященного в дела правящей семьи, слугу, который за приличное вознаграждение и под честное слово провёл меня к твоей матери. Слуге наверняка «совершенно случайно» кто–то из коллег подсказал хитрость с честным словом повелителя, сам бы вряд ли додумался. Приготовились загодя.
— Вы не смогли прочитать в его мыслях ничего подозрительного и пошли.
— Да, — просто согласился отец. — Привык, что у меня нет достойных врагов, расслабился и получил по заслугам. Так, ну что, дочь, последнее тебе испытание. Нужно разорвать ошейник. Если сделаешь это сама, получишь право распорядиться жизнями родственников. Нет — решу по своему усмотрению.
Мы уже достигли снежного поля, и я опасалась говорить громко, однако повелитель и не думал таиться. Видимо, мы были скрыты магией от окружающих, а я не чувствовала.
— Как это сделать? — уточнила, настраиваясь встретиться с чудо–родственниками со стороны матери.
— Без понятия, — выдал повелитель явно подслушанную у меня фразу, потому что она даже звучала точь–в–точь. — О! Я придумал, как тебя подтолкнуть к решению данной проблемы! Запрещу выходить замуж за дракона и назначу ещё с десяток неприятных ограничений, — с улыбкой до ушей проговорил отец.
— Кхе. А вы умеете вдохновить на свершения.
Глава 33
Я — Ласси Миа Нанд. Я — огненная тёмная.
Мотнула головой, не понимая, что не так. Кровь не пробуждалась.
Посмотрела на отца, осторожно высвободила руку.
— Простите, я… нужно без вашей поддержки, — проговорила, покраснев по уши. В присутствии только что найденного родителя я чувствовала себя настолько защищённой, что не выходило пробудить в себе ярость и злость, поднять с глубины души спрятанные в самом тёмном закоулке инстинкты.
— Дело не только в моём присутствии. Мир напоён моей силой, пропитан до основания, а потому — о, сайрены наверняка не рассчитывали на этот эффект! — подчиняется тебе безоговорочно. Так же, как нам с Маро. Здесь ты практически всесильна и бояться тебе нечего и некого, — с улыбкой заметил повелитель огненных тёмных, вновь подавая мне руку и помогая подняться в храм по белоснежной лестнице. — Насладись моментом власти прежде, чем познаешь её цену.
Меня отпустили, немного подтолкнув вперёд, а далее скрывающее меня поле исчезло. Звуки стали громкими, ветер — промозглым и злым, воздух насытился каплями морской воды, мгновенно промочив одежду. И все присутствующие в храме обернулись ко мне.
Я не успела проверить, виден ли отец, или для окружающих я здесь одна, но почему–то казалось, что он скрывается — ведь я хотела самостоятельности. А тёмные, как я уже не раз успела убедиться, выражаясь земными категориями — те ещё тролли, любят подшучивать, издеваться и ёрничать.
Расправила плечи, мягкой плавной походкой направилась к озеру, у которого застыли, сверкая глазами, повелители этого мира: мужчина и женщина. Дедушка и бабушка, если перевести на земной. Однако я не обманывалась родством — они мне не друзья, не союзники, а враги. Жестокие и беспощадные, хитрые чудовища. У их ног истекала кровью жертва — обнажённый мужчина с алебастровой кожей. Алые струйки неспешно вливались в озеро, наполняя его жизненной силой. И именно это взбесило настолько, что я в одно мгновение переменилась.
Кровь зашумела в ушах, пропиталась голодной, злой тьмой, хищной, ни капли не холодной и вязкой, как прежде бывало. Вены обожгло тёмным пламенем, кожа покрылась искрами и даже волосы вдруг вырвались из плетений, рассыпались по плечам, делая мою фигуру больше, основательнее.
Я сделала ещё шаг и, повинуясь моему желанию, золотая плита пола треснула, словно разбитое стекло. Ещё шаг — трещины поползли по всему храму, проникая в фундамент, заставляя дрожать и шататься величественные белоснежные колонны.
Стоящая пара в золотых венцах не дрогнула, а в их глазах, таких же небесно–голубых, как у меня, я видела не страх, а предвкушение. Они подстраховались со всех сторон, были уверены, что никто и никогда их не победит, да даже не нападёт. Не с таким «запасом прочности». Ведь повелитель огненных тёмных в качестве батарейки и его дочь, связанная по рукам и ногам древней рабской магией, — отличный аргумент, чтобы держаться от мира сайрен как можно дальше.
Сейчас я чувствовала, как пытаются они пробиться к моему сознанию, приказать остановиться, покорно слушать команды, да только случилось то, что они не предусмотрели — я, дитя двух рас, оказалась самой сильной в роду сайрен, а значит, по древним законам, власть переходила ко мне. Считалась только внутренняя сила, та, что почувствовали во мне меч–кровопийца, хитрая живая стихия, коварная фея. А не наворованная, накопленная чужая. И отец это знал. Потому и отправил меня одну «на разборки», потому и едва сдерживался, чтобы не расхохотаться во всё горло над сложившейся ситуацией. Я ведь чувствовала его шальное настроение, а теперь поняла его причину. И тоже немного «заразилась» весельем.
Подошла ближе, остановилась у распростёртого тела. Мужчина был ещё жив и тихонько постанывал, потому я, не глядя, бросила в него сгусток силы, позволяя быстро восстановиться.
— Приветствую вас, — произнесла, рассматривая мужчину и женщину, на которую я была похожа, как две капли воды, только глаза у неё были жестокие и бездушные, нечеловеческие, с вертикально вытянутым зрачком. — Не помогают жертвы, да? — спросила участливо, делая вид, что заглядываю в озерцо, хотя на самом деле непрерывно следила за старшими родственниками.