Судья Герцог. Я согласен, что вы (обращаясь к лорду Мильнеру) вправе сказать, что в обеих предложениях есть фундаментальная разница. Но я не могу согласиться с тем, чтобы для конечной цели, для достижения которой мы собрались, это было бы непреодолимым препятствием и чтобы результатов нельзя было достигнуть иначе, как согласившись с миддель-бургским предложением и отбросив наше предложение. Этого я совершенно не понимаю.
Лорд Мильнер. Таким образом вы признаете фундаментальное различие обоих предложений. Хорошо. В таком случае, я не уполномочен вести переговоры на основании совершенно различном с тем, какое заключает в себе предложение его величества. Я полагаю, что правительство его величества готово пойти, насколько возможно, вам навстречу. По крайней мере, таким духом проникнута телеграмма из Англии.
Главный коммандант Девет. Само собой разумеется, что я буду говорить не как юрист или законодатель. (Лорд Китченер, смеясь: «Совсем как и я!») Я присоединяюсь к тому, что сказали генералы Бота и Герцог относительно нашего желания заключить мир. Говоря кратко, я не понимаю, каким образом его превосходительство лорд Мильнер может предполагать, чтобы мы могли вернуться к нашему народу с тем же миддельбургским предложением, какое было сделано в прошлом году. Это значило бы прийти назад с тем же, с чем мы пришли сюда.
Лорд Мильнер. Нет. Если мои слова и произвели такое впечатление, то я этого не хотел. Но я думал, что вы говорили со своим народом, имея в виду решение правительства его величества, а из этого решения было ясно, что правительство его величества не согласно принимать условия, расходящиеся с принципами миддельбургского предложения.
Главный коммандант Девет. Я так это и понял; потому-то мы и пришли сюда с предложением, немного отличающимся от мидцельбургского предложения.
Генерал Смуте. Я полагал, что главная цель вашего правительства — это устранение независимости обеих республик, а в нашем предложении как раз и говорится об упразднении нашей внешней политики. Я полагаю, что на этом базисе обе стороны могут прийти к соглашению. Я никогда не думал, чтобы миддельбургские условия были единственными условиями мира.
Лорд Мильнер. Не в деталях, а в общем принципе. Никак нельзя, чтобы после того, как британское правительство положило в основу принцип, на обсуждение которого вы имели целых три недели в вашем распоряжении, вы теперь совсем бы его отложили в сторону. Лорд Китченер дал вам достаточно времени, чтобы советоваться с народом. И вот, вы возвращаетесь назад и, не входя даже в обсуждение миддельбургских условий, откладываете их в сторону, предлагая другие, свои условия и желая на них строить переговоры. Я не думаю, чтобы лорд Китченер и я это сделали; но ввиду того, что содержание вашего предложения совершенно другое, то британское правительство может быть спрошено, согласно ли оно, отложив в сторону прежнее решение, начать вести переговоры на новых основаниях.
Главный коммандант Девет. Мы, конечно, не можем помешать лорду Китченеру запрашивать его правительство, но желательно было бы, чтобы вы одновременно телеграфировали наше предложение британскому правительству.
Генерал Бота. Я не согласен с тем, что мы здесь встречаемся с новым базисом, потому что последствием наших переговоров в апреле было то, что британское правительство возложило на вас поручение предложить нам поставить условия, на которых могли бы начаться переговоры о мире. Наше теперешнее предложение находится в непосредственной связи с желанием вашего правительства.
Лорд Мильнер. Я сделал все зависящее от меня, чтобы получить от вас таковое предложение. Но вы этого не хотели сделать. Этим вы и принудили британское правительство сделать снова предложение со своей стороны.
Генерал Бота. Я полагаю, что мы должны были действовать солидарно.
Лорд Китченер. Вас просили своевременно поставить ваши условия; вы этого не хотели сделать, а теперь, когда британское правительство ставит свои, вы тоже предлагаете свои условия.
Генерал Деларей. Я полагаю, что мы сделали это после переписки между нидерландским и британским правительствами.
Лорд Мильнер. Переписка составляла начало переговоров.
Главный коммандант Девет. Если бы мы были обязаны ставить условия в апреле, мы не могли бы сделать этого так полно, как теперь, и тогда условия были бы невыгодны британскому правительству, потому что без предварительных совещаний с народом мы должны были бы стоять на полной независимости.
Лорд Мильнер. Я хочу напомнить, как было дело. Я делаю это не для того, чтобы сказать, что вы не правы, но чтобы выяснить положение совершенно ясно. Вы пришли с известным предложением. Британское правительство ясно ответило вам, отклонив его принять. Этот ответ был вполне чистосердечен и ясен. Оно сказало вам: «Мы хотим мира, хотите сделать другое предложение?» Вы сказали: «Нет, мы не уполномочены народом и должны с ним посоветоваться». Мы приняли этот аргумент. Тогда вы сказали: «Пусть британское правительство поставит свои условия». Оно исполнило это. И теперь оно ждет ответа. В какое положение ставите вы лорда Китченера и меня? Вы возвращаетесь к нам с совершенно новым предложением с вашей стороны и ничего не говорите нам о нашем. Вы неправильно поступаете относительно британского правительства, и мы не должны были бы даже обсуждать ваше предложение.
Судья Герцог. Я старался показать, что наш ответ не может быть принят не за ответ британскому правительству, потому что вопрос, затронутый в переписке, касался вопроса о независимости, и теперь, после переговоров с народом, мы говорим: мы готовы пожертвовать независимостью и определяем до какой степени. И как генерал Смуте правильно сказал, это и есть тот базис, на котором стоит наше предложение.
Лорд Мильнер. Вы сказали, что отдаете независимость в вопросах иностранной политики.
Судья Герцог. Да, но вы должны хорошо понимать, что это тот базис, который мы готовы разработать детально.
Генерал Смуте. Отдается независимость в делах внешней политики, что же касается внутреннего управления, то оно будет находиться под наблюдением британского правительства. Таким образом, получается следующее: уничтожается независимость, но обе республики не становятся суверенными государствами.
Лорд Мильнер. Я понимаю, что они тогда не будут суверенными государствами, но мой ум отказывается подсказать мне, что же они, собственно говоря, будут тогда.
Лорд Китченер. Это нового рода государство — «интернациональное животное» (International animal).
Генерал Смуте. В истории не раз случалось, чтобы вопросы разрешались компромиссами. А наше предложение настолько близко к колониальному управлению, насколько это возможно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});