Читать интересную книгу Belov.indd - Гомзяков Владимир

Не стану врать и притворяться лучше, чем я есть, — многое в современной Церкви мне непонятно. Мне непонятны разделения внутри нее, ее уклад часто кажется мне непродуктивным и непосильным, читать Библию мне проще, чем общаться со священником, в котором я все равно в первую очередь вижу мирского человека с мирскими же проблемами. В то же время интуиция позволяет мне без дополнительных доказательств и убеждений увидеть по-настоящему духовного человека — такого, как, например, отец Кирилл Павлов или отец Илий, бывший духовник Оптиной Пустыни, с которыми меня сводила судьба.

Мне кажется неправильным формализм в отношении к Богу. Библия и вера для меня — это наука духа, и я должен постигать ее добросовестно и осмысленно, как ничто другое. Но, как бы то ни было, по прошествии значительной части жизненного пути я во всех его перипетиях вижу теперь Божий промысел, и я благодарен Богу за все. Он вел меня по всей моей жизни, устраивая в ней все лучшим и полезнейшим для меня образом, давая силы для преодоления выпадавших мне испытаний и время от времени подбадривая меня большими победами.

Кроссом не исправишь...

Доля этих испытаний пришлась на семейную жизнь. В первый раз я женился в 1966-м. Наталья была моей юношеской любовью, я познакомился с ней в Баку на Спартакиаде школьников, где она также выступала. Далее были трогательная романтическая переписка, отчасти обусловленный этой романтикой переезд в Москву по окончании школы, неожиданное прекращение отношений, новое начало.

После женитьбы Наталья жила у меня в Свердловске, вместе мы вернулись в Москву. В 1969-м родилась дочь Наташа, появились квартира в Москве, достаток. К сожалению, ранние браки не всегда отличаются прочностью. В нашем случае основную роль сыграла жуткая судьба советского спортсмена, проводящего вне дома 11 месяцев в году. Именно мое постоянное отсутствие дома, да, пожалуй, лишние деньги, появившиеся в распоряжении жены, все испортили.

Я ушел из семьи в 1975-м, оставив жене и дочери все, что было мной накоплено за предыдущий отрезок жизни. С дочерью долго не общался, возобновил отношения по своей инициативе, когда ей исполнилось 16 лет, сейчас эти отношения вполне дружеские и комфортные. У дочери двое детей, она благополучна. Наталья умерла в декабре 2008-го.

Со второй женой я познакомился в период разрыва с первой семьей. Заключили брак в 1977-м. Она — из мира кино, много лет проработала на «Мосфильме». Во время моих испытаний Лидия поддержала меня, не отвернулась, во всем была со мной. В то же время наши отношения всегда отягощали ее сильный характер, стремление давить на меня, навязывать мне свое мнение, пренебрежительное отношение к моей профессии («все спортсмены — быдло.»). У меня, напротив, всегда вызывала недопонимание, допустим, столь почитаемая ею актерская профессия, в основе которой — попытки сыграть чужую жизнь, а за ними часто — собственная душевная пустота.

По-настоящему важным для меня результатом этого брака стало рождение в 1977-м сына Сашки. При всей любви к старшей дочери, сын для меня — что-то особое. Я его только что не родил, во всем остальном я возился и нянчился с ним от начала до конца. С трехлетнего возраста он всегда был рядом со мной, пока я играл, тренировался, потом сам тренировал. Постепенно я стал осознавать, что это не он был около меня, а я — около него, что его влияние на меня гораздо важнее для меня самого.

Сын очень тяжело и агрессивно перенес мой уход из семьи в 1997-м. Но я не мог поступить иначе. Давление со стороны жены стало плохо переносимым. Главное же — для меня в личных отношениях важны полнота, доверие, безусловная преданность и приверженность друг другу, по принципу «или все — или ничего». Именно этого «всего» между нами не стало, а в чем-то другом — взаимном обмане, компромиссах — я смысла не видел. Наши различия перешли определенную грань, за которой брак не мог сохраняться. То, что устраивает многих, не устраивает меня.

Ушел, естественно, опять оставив все. Снова оказаться на полном нуле — не могу сказать, чтобы я в этом находил удовольствие, однако должен признать — мобилизует. Во всяком случае, так честнее. Тем более, что деньги никогда не были для меня самоцелью, только средством обеспечения существования собственного и моих близких. Человек приходит в мир голым, голым должен и уйти.

С сыном отношения впоследствии нормализовались. Я помог ему получить образование в Штатах, где он параллельно играл в баскетбол. Нет нужды говорить, что мяч и спортзал существовали в его жизни с трехлетнего возраста. Вернувшись из-за границы в 2000-м, сын перенес испытание болезнью. Мобилизовать силы ему помог в какой-то степени тот же баскетбол — с 2003-го по 2008-й он выступал по профессиональному контракту в пермском «Урал-Грейте».

Будучи одаренным от природы, он неплохо играл на позиции защитника, но. себя не реализовал. Возможно, виной этому — отблеск отцовской славы, сформировавший в нем комплекс, который его всегда сопровождал. Хотя я с детства всегда учил его: «Ты — Александр Белов, кроме фамилии, в баскетболе нас с тобой ничего не объединяет».

Но такие уроки усваивать непросто, особенно когда экзаменовать тебя начинает жизнь.

Я доволен тем, что Александр сумел достаточно легко отойти от жизни профессионального игрока. Сейчас он получает второе образование — юридическое и руководит студенческой командой как играющий тренер. Я очень рад тому, что отношения между нами становятся все более доверительными и близкими.

Конечно, я сам не был идеален в семейной жизни. Особенно много интересного узнаешь о себе в период разрыва. Я никогда не снимал с себя ответственности, старался быть честным перед самим собой и, если сам напортачил, старался сам и исправить. Во время карьеры баскетболиста, выпив накануне, с утра не продолжал, как многие, а надевал 10 спортивных костюмов и скорее бежал кроссом выгонять из себя дурь. К сожалению, некоторые вещи не исправишь даже самым длинным кроссом.

Мой дом

С 1997-го я женат на Светлане Антиповой, Олимпийской чемпионке Барселоны по баскетболу. Наши отношения стали завязываться в период Игр 1996 года, куда мужская сборная, которую я тренировал, к моему колоссальному разочарованию, не попала, зато (нет худа без добра) у меня появился повод в качестве президента федерации больше внимания уделять женской сборной. Так вышло, что особое внимание я при этом уделил Свете. В Атланте девчонки были только четвертыми, но те Игры я вспоминаю добрым словом.

Для меня очень важно, что я наконец-то обрел свой собственный очаг, где все устроено так, как мне всю жизнь хотелось. Долгие годы я провел «на чемоданах», болтаясь между спортивными базами, гостиницами, аэропортами, меняя комнаты и квартиры. Даже в том месте, которое с известной условностью можно было назвать собственным домом, я, пока играл, проводил 1 месяц в году.

Уехав из родного города в 17 лет, я так и не прикипел к какому- либо месту, куда меня направляла судьба. Москва стала для меня на многие годы местом моей постоянной дислокации. Безусловно, я люблю Москву, это прекрасный город. В то же время в значительной степени Москва оставалась для меня — как, думаю, и очень для многих — местом работы. Москва — это особый город; она принимает всех, но не всех одинаково с любовью. Как я уже говорил ранее, описывая мои первые годы жизни «в людях», Москва любит победителей.

К сожалению, сейчас от старой Москвы, даже той, которую застал я в начале 60-х, осталось немного. Понятие городской культуры, в первую очередь культуры взаимоотношений между людьми, стремительно девальвируется, отношения становятся сугубо деловыми, бездушными.

Петербург — второй центр России — всегда был мне близок как душа моих родителей и любовь всей их жизни. В то же время перебраться туда жить я никогда не стремился, хотя подобный поворот моей судьбы был возможен, когда из московского «Лестеха» меня пытались перетянуть в Ленинградскую лесотехническую академию, где была и до сих пор остается хорошая баскетбольная школа. Не знаю, почему, но мне всегда казалось, что жить и работать с подлинно высоким качеством в этом городе может только тот, кто в нем родился.

Спортсменом, а позже тренером мне довелось много поездить по всему миру. Пока ты участвуешь в соревнованиях, заграничные впечатления в основном носят функциональный характер — игры, а в советское время — еще закупки. Над нами всегда довлела наша зацикленность на результате, а в этом случае достопримечательности чужих стран проходят мимо тебя, а в остальном — два кольца что в Бразилии, что в России — одно и то же. Я никогда не отличался «низкопоклонством перед Западом». За границей я так же, как и везде, обустраивал «свой угол», т. е. жил, как привык и как считал правильным; не смешивался с окружающей меня средой.

Видимо, недаром говорят: «Где родился, там сгодился». В конечном счете, сам того не планируя, я обосновался в российской глубинке, из которой когда-то в начале 60-х отправился покорять мир. Работа в Перми с первым в новой России по-новому же организованным профессиональным баскетбольным клубом «Урал-Грейт» стала важной и интересной частью моей спортивной карьеры, а заодно помогла мне обрести пристанище.