Читать интересную книгу Гитлер идет на Восток (1941-1943) - Пауль Карель

Там к генералу Шаалю стали поступать все более и более удручающие новости. Врагу удалось осуществить глубокий прорыв в месте стыка между 36 и 14-й моторизованными дивизиями. Крупные соединения противника устремились в брешь, обходя Клин с севера, они блокировали путь снабжения корпуса и повернули к Клину через Ямугу. Для 3-й танковой группы осталась только одна дорога, и та находилась под значительной угрозой. Если бы врагу удалось перекрыть ее, вся танковая группа оказалась бы на пороге катастрофы. Личному составу пришлось бы пытаться прорваться пешими, бросив всю технику и тяжелое вооружение. Около полудня 8 декабря ситуация обострилась. Советские части взяли Спас-Заулок, а затем Ямугу, расположенную всего в восьми километрах к северу от Клина.

Тюрингская 1-я и венская 2-я танковые дивизии - два из трех соединений, с которых начинались танковые войска Германии (третья, берлинская 3-я танковая дивизия, действовала на участке Гудериана) оставались последней надеждой Шааля. Они должны были спасти положение и не допустить захвата противником жизненно важного пути отступления к новым позициям 3-й танковой группы на Ламе. 1-ю танковую дивизию, большая часть которой утром 7 декабря обороняла поворот дороги Рогачевo-Москва около Никольского, генерал Рейнгардт направил к Клину.

Возрастала опасность того, что эта транспортная развязка, столь жизненно важная для отхода моторизованных соединений, будет потеряна даже прежде, чем дивизия выйдет к ней, но 8 декабря положение спасла атака наскоро собранных сил особого назначения под началом полковника Коппа. Танковый 37-й инженерный батальон захватил и удерживал Майданово на северной окраине города. Таким образом, худшего на тот момент удалось избежать. Была организована и постоянно усиливалась оборона северной оконечности Клина, с целью продержаться до подхода первых частей 1-й танковой дивизии. Отвечал за проведение операции генерал-майор Зири.

Задача перед ним стояла нелегкая, поскольку противник прекрасно знал, что происходит. Генерал Шааль пишет: "Ободренные отступлением немцев, возбужденные тем, что они обнаружили на путях немецкого отхода, и подгоняемые приказами советского Верховного Главнокомандования, русские сражались с большим упорством и ожесточением. Более того, в своем продвижении - некоторые шли на лыжах, но основная масса пешим ходом или на легком транспорте при поддержке T-34 - русские пользовались всеми преимуществами рельефа местности. На этой лесистой и сложной территории тяжелым и неповоротливым механизированным немецким колоннам приходилось почти повсеместно передвигаться по дорогам с твердым покрытием. Все чаще и чаще сражение распадалось на отдельные рукопашные схватки, когда обычно столь отлаженное и неизменно приносившее немцам успех взаимодействие между различными родами войск становилось более невозможным, так что русские, как правило, превосходили нас".

Несмотря на все трудности, боевые группы усиленной 1-й танковой дивизии, вместе с боевыми группами 5 и 2-й танковых дивизий сумели держать открытым путь отступления на запад от Клина, выбивая врага с захваченных им в ходе прорывов позиций - хотя и чрезвычайным напряжением сил и с большими потерями - и обеспечили отход четырех подвижных дивизий и частей нескольких пехотных дивизий. На этом генерал Шааль решил, что пора положить конец отчаянным операциям по затыканию дыр. Он разработал смелый план, направленный на то, чтобы обрести некое пространство для разворота в действиях корпуса и танковой группы и дать им возможность перехватить инициативу.

Замысел состоял в том, чтобы сорвать намерения противника серией быстрых контратак. Полковник Хаузер, командир 25-го танкового полка, известный в 7-й танковой дивизии как человек инициативный и энергичный, должен был получить все имевшиеся в распоряжении корпуса танки, равно как и полсотни танков, обещанных группой армий, для того чтобы прорваться на восток от Клина, уничтожить засеченный радиоразведкой дивизионный штаб противника, расположенный между Ямугой, Спас-Заулком и Биревым, атаковать с тыла советскую артиллерию, вывести из строя орудия и затем, посеяв панику и хаос в рядах неприятеля, вернуться в круг немецкой обороны. Все было готово для контратаки. Тем временем две боевые группы 1-й танковой дивизии начали вспомогательную атаку на севере. Первым делом боевая группа Вестхофена вытеснила с позиций крупные силы противника к югу от Кирева. Затем, 9 декабря, около 10.30 боевая группа фон Витерсгейма, силами 1-го мотоциклетного батальона, полудюжиной Т-III под командованием лейтенанта Штовеса при поддержке артиллерийского дивизиона Борна, осуществила бросок в направлении Ямуги по Калининскому шоссе. Поначалу операция развивалась удачно. Несмотря на свое численное превосходство, русские не проявили упорства и подались назад. На поле боя около Ямуги осталось 180 убитых красноармейцев (еще 790 попало в плен) и большое количество тяжелого вооружения, включая три T-34. Само село, однако, немцы отбить не смогли.

Ближе к вечеру 1-я танковая дивизия отозвала боевую группу к северной окраине Клина и приготовилась к обороне. Преследовавшие возвращавшуюся группу части противника удалось отразить в рукопашной схватке. Ночью 9 декабря штабу 1-й танковой дивизии было вверено командование обороной Клина. Генерал Крюгер защищал город до 14 декабря. Теперь наступил момент для "операции Хаузера".

Все находилось в состоянии готовности - последние танки 1 и 7-й танковых дивизий, танковая рота 2-й танковой и около двадцати пяти танков 5-й танковой дивизий. В это время с правого фланга пришло донесение о прорыве противника в районе 4-й танковой группы на участке 23-й пехотной дивизии. 1-я ударная армия генерала Кузнецова образовывала северный клин наступления на г. Клин. Становилось очевидным, что советская 1 и 30-я армии стремились соединиться западнее города и окружить 3-ю танковую группу и все прочие немецкие войска, действующие на Клинском выступе.

Боевая тревога! Спасти ситуацию могла только безотлагательная и смелая контратака силами бронетехники. Как ни печально, но Шаалю пришлось перебросить боевую группу Хаузера на юго-восток, чтобы предотвратить надвигавшуюся катастрофу.

Утром 12 декабря немецкие танки устремились на юго-восток. Внезапно погода переменилась - столбик термометра заколебался около нулевой отметки. Солнце пригрело дороги, что заметно осложнило задачу танкистам, гусеницы машин которых находились на последней стадии износа. Тем не менее группе удалось перехватить русских, дать возможность рассеянным немецким частям опомниться и найти убежище на участке обороны 3-й танковой группы вокруг Клина.

Оборона города Клина, где, несмотря на постоянную их эвакуацию, оставалось еще полным-полно раненых, целиком и полностью лежала на трех формированиях. Поначалу город удерживали для обеспечения путей отхода дивизий путем наскоро созданных сил особого назначения под командованием полковника Коппа и подполковника Кнопфа, куда входили саперы, дорожно-строительные части, несколько противотанковых и противовоздушных подразделений и три штурмовых орудия, наземный штаб Люфтваффе, механики-ремонтники и несколько отремонтированных танков. За последние дни, однако, всех имевшихся под рукой людей задействовали для активной обороны так, на северной окраине сражалось двадцать пять барабанщиков из оркестра 25-го танкового полка, действовавших в качестве пехотинцев под началом дирижера. Теперь боевые группы Вестхофена, фон Витерсгейма и Каспара были развернуты по северо-восточной и северо-западной окраинам города. К тому моменту Клин вовсю обстреливала советская артиллерия, и в нем повсеместно полыхали пожары.

13 декабря командование танковой группы, с позволения Гитлера, отдало приказ об оставлении позиций к востоку от Клина. Все хлынули назад по единственной дороге - дороге через Клин.

С ночи тринадцатого числа восточную окраину города удерживала усиленная 14-я моторизованная дивизия с боевыми группами 2-й танковой дивизии и группой полковника Хаузера. Перед самой северной оконечностью Клина, ближе к западу, 1-я танковая дивизия прикрывала главную магистраль отступления, отражая яростные атаки советских войск с севера. Вновь и вновь она очищала путь от неприятеля, обеспечивая эвакуацию последних нескольких тысяч раненых и матчасти - тяжелого вооружения. Благодаря проведению этой операции вывод войск с Клинского выступа завершился к полудню 14 декабря. Но в то время как боевые части проявили необыкновенную храбрость, отступление тыловых подразделений и рассеянных войсковых частей превращалось в подлинную трагедию.

Вот как вспоминает об этом генерал Шааль в своих записках:

"Дисциплина начала рушиться. Все больше и больше солдат пробивалось на запад без оружия, ведя на веревке теленка или таща за собой санки с мешками картошки, - они просто брели на запад без командиров. Солдат, погибавших в ходе бомбежек с воздуха, больше никто не хоронил. Подразделения тыла, часто без офицеров, заполоняли дороги, в то время как боевые части всех родов войск, включая зенитчиков, отчаянно держались до конца на передовой. Целые колонны тылового обеспечения - за исключением тех, где имелось жесткое руководство, - в страхе стремились в тыл. Части тыла охватил психоз, вероятно, потому, что они в прошлом привыкли лишь к постоянным наступлениям и победам. Без еды, трясущиеся от холода, в полном смятении, солдаты шли на запад. Среди них попадались раненые, которых не смогли вовремя отправить в тыл. Экипажи самодвижущейся техники, не желая ждать на открытых местах, когда на дорогах рассосутся пробки, просто уходили в ближайшие села. Такого трудного времени на долю танкового корпуса еще не выпадало". Как же такое могло произойти? Как же вышло, что очень дисциплинированные и поистине героические солдаты, не раз доказывавшие свою храбрость на передовой, оказались столь близки к панике?