Читать интересную книгу Холодные медные слёзы. Седая оловянная печаль - Глен Кук

— Вареных сорняках? Да ты хоть раз заплатил за жратву в моем ресторане из собственного кармана?

Я так устал, что забыл, как Морли умеет изображать праведное возмущение, и допустил грубейшую ошибку, честно ответив:

— Зачем? Если можно не платить…

— Ага, жрешь задарма и еще жалуешься! А знаешь ли ты, чего стоит эти сорняки собрать? Это редкие, дикорастущие травы, их на продажу не выращивают, это не то что всякий мусор, который пережуют и в рот тебе положат.

Морли разошелся не на шутку, искренность так и перла из него, но я не поверил до конца. Цены в его ресторане действительно не низкие, но это, наверное, для рекламы. Просто надо убедить посетителей, что продукты и готовка здесь — высший класс.

— Замнем, Морли, не время сейчас для серьезных споров. — Я примирительно поднял руку. — Пошли поглядим, чем нас отравят сегодня.

— Выбирай выражения, Гаррет. Черт с тобой, пошли.

38

Лет сто назад кухарка сготовила завтрак на сто человек и с тех пор только разогревала его. Сегодня, во всяком случае, она подала то же жирное мясо с подливкой, лепешки и все такое — пища настолько тяжелая, что могла бы потопить и корабль. Настоящий деревенский завтрак. Бедняжка Морли — как он мучился!

— По крайней мере гроза прошла, — пробурчал он, пытаясь заставить себя проглотить кусочек лепешки.

И правда, ветер утих, но зарядил моросящий дождик и заметно похолодало — нехороший признак: значит, опять пойдет снег.

Дженнифер не показывалась. Я ничуть не удивился, как, впрочем, и все остальные. Видимо, это не в первый раз. Уэйн тоже отсутствовал, а оставаться без завтрака не в его духе.

— Где Уэйн? — спросил я Питерса.

Сержант по-прежнему ползал точно дохлая муха: боль еще не утихла.

— Ушел, — ответил он. Этого я и боялся. — Только рассвета дождался и ушел, как собирался. А Кид, я слышал, уже упаковал вещи, он тоже почти решился.

Я взглянул на Кида. Так и есть. Он кивнул, хотя было заметно, что решение далось ему нелегко.

— Значит, остается три человека, — пробормотал я.

— Я выдержал целую битву с самим собой, — продолжал Питерс. — Мне очень хотелось уйти.

— О чем это вы, ребята? — громовым голосом вопросила кухарка.

Скорей всего она действительно ни о чем не слыхала. Я поведал ей о смерти Чейна. Я едва не позавидовал ему: ведь главный могильщик Уэйн слинял, а значит, Питерсу, или мне, или нам обоим не миновать тащиться на кладбище и барахтаться в грязи, закапывая останки Арта Чейна. Я знал, что Морли палец о палец не ударит, не нанялся же он мне в самом деле! Его кислая усмешка — небось представил себе старину Гаррета с лопатой — подтвердила мои опасения.

Итак, теперь приходится по восемьсот с чем-то тысяч на нос. И среди оставшихся в живых нет ни одного сколько-нибудь похожего на убийцу.

Я подумал, не сжечь ли мою копию завещания прямо тут, у всех на глазах. Но зачем, если неизвестно, последняя это копия или нет? Ужасная мысль промелькнула у меня в голове.

— Завещание было заверено?

Так делают, чтобы предотвратить склоки между наследниками. Если завещание Стэнтнора зарегистрировано, значит, копия хранится у нотариуса и нашему злодею дела нет до моей копии и не имеет значения, спалит ли генерал свою.

Они переглянулись, пожали плечами. Придется спросить у генерала. Я уже хотел заявить, что желаю видеть его, но шум с улицы остановил меня. Грохот, топот, будто к дому подходил кавалерийский полк.

— Какого черта, кого еще принесло? — пробормотал Кид и с трудом поднялся со стула. Казалось, к его семидесяти с хвостиком прибавилось еще годков сорок. Все, кроме кухарки, поплелись следом. Кухарка не покидала своего поста из-за всяких пустяков.

Мы столпились на парадном крыльце.

— Дьявольщина какая-то, — сказал Питерс. — Что за дурацкий карнавал!

Действительно, карнавал. Пестро разодетая толпа, кареты, тележки… В некоторые повозки впряжены не лошади, а быки или даже слоны, а такое можно увидеть только на карнавале. Седоками были гролли — помесь гоблинов с троллями, они бывают ростом под десять футов и настолько сильны, что могут с корнем вырвать дерево — большое дерево.

Двое гроллей приветственно помахали мне.

— Дорис и Марша, — наконец узнал я. — Давненько не виделись.

Худенький парнишка вприпрыжку взбежал на крыльцо. С ним мы не встречались еще дольше.

— Кого я вижу! Дожанго Роуз. Как делишки, черт тебя побери?!

— По правде говоря, не очень, дурная полоса пошла, — усмехнулся он.

Этот малыш непонятных кровей утверждает, что он, Дорис и Марша — тройняшки, но от разных матерей. Не напрягайтесь, все равно не поймете, как так получилось.

— Что за потеху вы устроили здесь, Дожанго? — спросил Морли.

Точно не знаю, но подозреваю, что они с Дожанго дальние родственники.

— Медико-цирковое шоу доктора Рока, а также спиритическая помощь на дому. Один приятель сказал доку, что у вас завелся злой дух, с которым необходимо разделаться. — Дожанго расплылся в улыбке. Его рослые братцы Дорис и Марша весело галдели, абсолютно не принимая во внимание, что я ни слова не понимаю по-гролльски.

Потом они вместе с прочими чудными существами принялись за работу — начали разбивать лагерь на лужайке перед домом.

Я взглянул на Питерса и Кида. Они, не двигаясь, изумленно взирали на творящийся средь бела дня беспредел.

— Морли? — Я поднял бровь чуть ли не на фут. — Штучки твоего приятеля-лекаришки?

Он вяло ухмыльнулся:

— Похоже на то.

— Эй! — окликнул меня Дожанго. Почувствовал, наверное, что появление их никого не обрадовало. — Доктор Рок — не шулер какой-нибудь, по правде говоря. Он настоящий укротитель духов, заклинатель бесов, демонолог, медиум, даже, по правде говоря, немного колдун. Но, по правде говоря, спрос на такие услуги невелик. Вам, людям, редко когда придет в голову призвать на помощь сверхъестественные силы, чтобы дознаться, куда дядюшка Фред припрятал серебро, прежде чем откинуть копыта. Понимаешь? Вот Року и приходится крутиться — то здесь заработает, то там, по правде говоря. Главным образом мелочевкой промышляет, продает всякие там пилюли. Ну ладно, сейчас приведу его — сам увидишь. — Он побежал вниз по ступенькам, к карете. Оказывается, еще не все пассажиры вылезли из нее.

— Черт-те что, — злился я. — Нельзя их показывать старику: он со страху в штаны наложит.

Морли промычал нечто невразумительное, глаза его стали совсем стеклянными.

Вернулся Роуз.

— Кстати, доктор Рок — парень с причудами, по правде говоря. Отведите ему комнату и наберитесь терпения. Понимаете, что я имею в виду?

— Нет, — отрезал я. — Смотрите не переборщите с причудами. Я тут уже всякого насмотрелся, и терпения у меня осталось самая малость.

Дожанго усмехнулся. На этот раз он обошелся без своего любимого присловья. По правде говоря. Он молча скрылся в попугайски разукрашенной карете, в солнечный день эти краски резали бы глаза. Диковинные существа суетились вокруг. Двое раскрыли гигантские зонтики. Третий вытащил складную лесенку и приставил к карете. Четвертый расстелил дорожку из брезента от лесенки до ступеней крыльца.

Мы с Морли опять переглянулись. Дожанго открыл дверцу кареты и согнулся в поклоне. Гролли тем временем выстроились полукругом на лужайке.

— Ты что-нибудь слышал о докторе Роке? — спросил я Морли.

— По правде говоря, слышал, — улыбнулся он. — Дожанго верно говорит, этот парень не просто так, кое в чем он здорово сечет.

— Заметно, по правде говоря.

Кид плюнул и вернулся в дом.

Фигура семи футов ростом и, наверное, килограммов триста весом выбралась из кареты. Понять, что это такое, было трудновато: фигура куталась в широченный черный плащ, он напоминал палатку и весь был покрыт серебристыми, мистического содержания рисунками. Из-под плаща высунулась огромная ручища. Фигура милостиво помахала своему войску. Долговязый гролль вытащил что-то из кареты и водрузил на голову доктора Рока, от чего тот стал еще на пару футов выше. Такие нелепые, замысловатые головные уборы носят священники.

С видом сошедшего на землю божества он направился к нам.

— Вы доктор Рок? — уточнил я. — Назовите мне хоть одну причину, по которой я могу’ принимать вас всерьез после устроенного здесь балагана.

Дожанго, по-щенячьи восторженно скачущий вокруг доктора, споткнулся.

— Эй, Гаррет, по правде говоря, не годится так разговаривать с доктором Роком.

— Я говорю так с королями и колдунами. С чего это я буду делать исключение для клоуна? Сворачивайте ваши палатки и выкатывайтесь подобру-поздорову. Придурок, который вас сюда направил, совершил большую ошибку.

— Гаррет, не гони лошадей. Этот человек не шулер. Просто он немного актер и склонен слегка преувеличивать значение своей персоны, — одернул меня Морли.