Читать интересную книгу Проект «Феникс» - Франк Тилье

— Так, чтобы люди даже и не знали, что им привнесли?

— Ну да. И распространяли ретровирус дальше при сексуальных контактах или эндогенно.

— Вы имеете в виду — от родителей к детям?

— И дальше, и с огромной скоростью, так что через несколько поколений могут оказаться заражены все. Люди станут умирать в двадцать-тридцать лет, опьяненные собственной жестокостью. Комиссар, расскажите нам все, что знаете, мы свяжемся с министром здравоохранения, мы начнем в срочном порядке новые исследовательские программы. Я кожей чувствую, что надо действовать максимально быстро. Чем больше проходит времени, тем сильнее мы рискуем, ведь кто-то же контролирует распространение этого вируса!

— Расскажи все, что знаешь, — повторил за ученым Белланже. — Тебе все объяснили, теперь твоя очередь — ответь нам тем же.

Шарко размышлял, он никак не мог прийти в себя. Ему надо быть предельно осторожным. Ни Белланже, ни Лемуан, ни остальные полицейские ничего не знают о расследовании, которое ведет Люси. Они ничего не знают о краже мумии кроманьонца, о кассете, о «Фениксе», об амазонском племени, о глубоком зондировании прошлого Тернэ, о матерях, которые умерли в родах. Сколько он может рассказать обо всем об этом, не рискуя причинить вред Люси? А с другой стороны, разве он имеет право держать это все при себе? В опасности люди — и одному Богу ведомо, сколько таких людей!

Он быстро окинул взглядом три стопки распечаток. Слева — кроманьонец с оригинальной версией вируса, пока чистой. Посередине Ламбер с еще активным, но уже мутировавшим вирусом. Справа — все остальное человечество, состоящее из носителей пассивного вируса.

Стало быть, тут представлены три разные эпохи. Но как это возможно, если учесть, что Ламберу не исполнилось и двадцати пяти?

Цепь времен, пришло ему внезапно на ум. Цепь времен из трех звеньев: кроманьонец, современный цивилизованный человек и между ними — уруру.

Это было как озарение, он сразу же понял.

Он провел по лицу рукой и вздохнул.

— Ни Феликс Ламбер, ни Грегори Царно не подцепляли этого вируса, — прошептал он. — И никто им его не вводил. Нет. Эта дрянь уже была в обоих, когда они появились на свет. Они получили ее от родителей, а те, в свою очередь… — Шарко замолчал и посмотрел шефу прямо в глаза: — Дайте мне еще несколько часов, мне надо кое-что проверить. А потом я все объясню, честное слово.

— Шарко, я…

Не дав начальнику возможности закончить фразу, комиссар повернулся к Лемуану:

— Вот это — последовательность нуклеотидов мужчины-кроманьонца, которому тридцать тысяч лет. Позвоните в Лион, в Европейский институт функциональной геномики, там получите ответы на все ваши вопросы.

После этого он повернулся, чтобы уйти, но через пару шагов остановился:

— Скажите, а может этот мутировавший вирус сделать человека левшой?

Биолог задумался, и его, кажется, тоже осенило.

— Ламбер был левшой, как Царно, и, значит, вы думаете… — Он опять немножко подумал и сказал: — Да, вполне возможно. Недавние исследования доказали, что существует ген, связанный с леворукостью, но для того, чтобы вам легче было разобраться, я должен рассказать вам о хромосомных транслокациях и…

Но Шарко уже не слушал, он развернулся и быстро скрылся в коридоре.

55

Педро умел читать книгу джунглей. Он чуял грозящую опасность, будь то насекомое, змея или паук… Он четкими, точными движениями разрубал с помощью мачете путаницу ветвей впереди, открывая путь, о существовании которого и помыслить было невозможно. Их маленькая группа углублялась в гущу тропического леса — ружья в руках, дорожные мешки за плечом. Джунгли словно подталкивали их, теснили со всех сторон, зажимали, вот-вот сожрут. Нескончаемые стебли бамбука вставали перед ними барьером, каучуковые и тиковые деревья вывешивали перед ними свои вяло растекающиеся паруса. Пройти на судне по этой топи было невозможно, приходилось десятками метров шагать по колено в стоячей воде. Люси вся вымокла. По лбу, спине, шее стекал ручьями пот. Каждый вдох сжигал легкие, — казалось, будто вдыхаешь нашатырный спирт. Педро продырявил ножом новенькие кожаные ботинки, чтобы вода не только попадала туда, но и вытекала и чтобы не образовывались волдыри. Его взгляд перебегал с места на место, выискивая темные завитки сплетений. Вот он пригнулся, всматриваясь в толстые лианы, протянувшиеся вдоль черных стволов.

— Поглядите! Они перерезаны!

Он сделал еще несколько шагов, указывая на свежие надрезы. Здесь начиналась узенькая, едва заметная, совершенно неожиданная тропинка.

— Это так называемая индейская дорога: след, оставленный в джунглях. Нет сомнений — уруру рядом.

Люси, встревожившись, осмотрелась, но в радиусе десяти метров не увидела ничего, даже синева неба пропала, скрытая густой зеленью.

— Мы не станем особенно удаляться от катера: через два часа стемнеет. Чувствую, что они появятся еще засветло, потому пройдем вперед еще немножко, сколько успеем.

Соблюдая максимум предосторожностей, они двинулись дальше. Ветки и листва стонали, кряхтели, вздыхали им вслед. Люси пришло в голову, что джунгли похожи на человеческий мозг: огромная сеть взаимосвязанных элементов, которые обмениваются сигналами, соединяются одни с другими.

Наконец они добрались до более или менее свободного пространства. Внизу журчала вода, и ею было пропитано все, даже кора деревьев. Люси остановилась перевести дыхание. Ей казалось, что болит каждая клеточка ее тела. Едва они отошли от Рио-Негро, москиты и другие кровососущие стали нападать целыми тучами.

Внезапно Люси заметила позади, между тесно растущими стволами, тень человека.

Тень двигалась — быстро и легко.

Тень приближалась.

И тут вокруг: справа, слева, впереди — начали шевелиться ветки, подрагивать лианы. Как будто в тишине совершалось некое действо, как будто вокруг них кто-то собирался в хоровод, нет, уже водил хоровод, уже танцевал — только очень медленно.

Люси сразу же вспомнились жуткие физиономии из книги Шимо.

А теперь они были вокруг нее.

Оба индейца, члены экипажа, по приказу Педро положили на землю оружие и подняли вверх руки — в знак того, что пришли с миром. Тени подступали все ближе. Между стеблями бамбука то возникали, то пропадали, подобно блуждающим маскам, лица, глаза, проткнутые костью носы… Потом раздались пронзительные крики, послышалось громкое пение, которое вызвало массовое бегство обезьян, мигом переместившихся в верхние ярусы тропического леса. Педро тихонько объяснил, что главное сейчас — не шелохнуться, пока их не удостоит своим присутствием сам Наполеон Шимо. Люси старалась стоять прямо, неподвижно, старалась выглядеть уверенно, но все внутри нее дрожало: ни ее жизнь, ни ее будущее — ничто уже не принадлежало ей.

Сколько времени они отвели на такое вот устрашение? Об этом она даже представления не имела. Здесь у времени нет меры, здесь летят к чертям любые ориентиры…

Наконец раздвинулись листья одной из пальм — и появился антрополог. Как будто один, хотя ощущение, что вокруг него все вибрирует, не покидало Люси. Наполеон Шимо оказался высоким, мощного телосложения человеком, одет он был в защитный камуфляж. Наголо выбритый череп, налитые кровью глаза, лоб и щеки разрисованы охрой. Уперев руки в бедра, он шумно тянул носом — как хищник, выслеживающий добычу. Люси вспомнила кадры с кассеты «Феникс № 1» — ногу, которая пинала лежавшие в хижине трупы. Ей хотелось схватить с земли ружье, приставить дуло ко лбу Шимо и держать так, пока этот злодей не скажет правду, но она понимала, что малейшее движение принесет смерть: штук тридцать топоров и пик в ту же секунду взметнутся над ней, чтобы размозжить ей голову.

Густой голос Шимо растекся по воздуху, как яд замедленного действия.

— Прошу назвать убедительную причину не убивать вас.

Антрополог не обращал никакого внимания на проводников, он адресовался прямо к Люси. Она, в свою очередь, подняла руку в знак мирных намерений, а вторую осторожно засунула в нагрудный карман рубашки. Достала оттуда снимок и протянула Шимо:

— Вот убедительная причина. Ева Лутц.

Она отвечала сухо, резко. Ей хотелось показать этому царьку, что силы не изменили ей, что она ничего не боится, ведь она достигла цели, достигла края земли. Теперь конец поискам. Теперь все должно закончиться.

Шимо нехорошо улыбнулся:

— Сюда, сюда подходите. Так, чтобы я мог как следует рассмотреть фотографию.

Люси, ни секунды не раздумывая, повиновалась и, отойдя от своих проводников, приблизилась к антропологу на расстояние примерно трех метров. Шимо протянул руку, взял снимок, знаком приказал Люси больше не двигаться, прищурил глаза, вгляделся.

— Да, допустим, это она, Ева Лутц. Ну а еще, дамочка? Что еще вы мне расскажете? Разве у вас за душой нет ничего, что возбудило бы мое любопытство?