– Я имел в виду не Иззи. Я про малышку. Если бы не она, тебя бы здесь сейчас не было. Нам пришлось перелить тебе немного крови Иззи, и благодаря крови ребенка, которая намного сильнее, твои ребра излечились намного быстрее.
– Не называй ее так, – сказал Крис глухо.
– Кого? Иззи? Ты ее так зовешь. Я бы еще понял твою злость, если бы назвал ее Гномиком, но...
– Я не ее имел в виду. Не называй... – Он сделал глубокий вдох и покачал головой, пытаясь прояснить мысли. – Мы не оставим ребенка.
– О чем, черт побери, ты толкуешь? – спросил Джошуа растерянно. И Крис совершенно ясно понял, кем был. Пока он ждал свою пару, чтобы получить партнера, с кем сможет разделить свой долг, его семья ждала, когда Крис заведет собственную семью, потому что они верили – это сделает его счастливым.
Это не так.
Иметь собственную семью для него слишком. Он не мог справить со стрессом из-за чувства ответственности перед ними, боясь разочаровать или опечалить их, потому что не был достаточно хорош. Крис также не мог вынести мысли, что кому-то из них причинят боль или убьют, и чертовски уверен, что не справится с самой идеей о том, что переживет своих детей, а именно так и случится, если у них родится этот ребенок, этот человеческий ребенок.
Если им повезет, они проведут вместе восемьдесят или девяносто лет, но за это придется заплатить тем, что они будут наблюдать, как их ребенок взрослеет и медленно умирает. И следующие девяносто лет ему придется жить с болью потери собственного дитя. Нет, черт нет, он не вынесет этого.
– Мы не оставим ребенка, так что пошел ты, Джошуа, – подтвердил Крис, заставляя себя сесть. Он осмотрел себя и заметил, что одет в одну из серых футболок отца и пару его джинсов, но ему нужна обувь. Крис оглядел полки и выдвижные ящики вагона на одной стороне и понял, что тот принадлежит одному из лагерей.
"Они останавливались в бостонском лагере по пути, когда искали его?" – задался Крис вопросом, но отогнал эту мысль. Узнает об этом позже, а прямо сейчас есть более важные вещи для беспокойства. Он прижал обе руки к ноющим ребрам, подошел в задней двери и отодвинул темную занавеску в сторону, чтобы увидеть, где они находились. Вскоре он понял, что в Бостоне, и это означает, что ему нужно быть настороже. Крис увидел стальные носки своих походных ботинок под небольшим обогревателем и вытащил их.
– Почему нет, Крис? Ты любишь детей, – напомнил Джошуа, будто он сам забыл.
– Джошуа, я люблю вас, ребята, и без сомнений буду обожать и баловать маленьких демонят, которые появятся у тебя, но не хочу собственных детей, – сказал Крис, похлопав брата по спине, пока одевался, натягивая бронежилет через голову и стараясь не морщиться, когда задел больные ребра.
Ему не нужно спрашивать, чтобы узнать, какой он везучий сукин сын. Крис помнил, как испоганил свои ребра прошлой ночью или, вернее, этим утром. Без сомнения, он должен быть сейчас мертв.
– А что на счет нее? – потребовал Джошуа.
– Что с ней? – спросил Крис, не удосуживаясь взглянуть через плечо.
– Она хочет этого ребенка? Иззи никогда не простит тебя, если заставишь ее избавиться от желанного ребенка, – отметил Джошуа очевидное.
– Не имеет значения, простит она меня или нет. Иззи будет на острове, где и должна быть, – бросил Крис, запасаясь оружием и удивляясь, как сильно его отец хотел перетащить вагон, чтобы перевезти его по железной дороге.
– Ты все еще собираешься отослать ее? – недоверчиво спросил Джошуа.
– Да, – сказал он, совсем не колеблясь.
– Но...
– Никаких "но", Джошуа. У нас нет будущего, – ответил Крис сухо, ненавидя свое призвание впервые за много лет. Ненавидя то, что приходится делать выбор между Иззи и семьей. Ненавидя всю эту долбаную ситуацию и то, что ему придется отправить свою пару на чертов остров, только чтобы спать по ночам и знать, что она в порядке.
Впервые после того, как узнал, что отличается от других, он задался вопросом, что если бы он был обычным человеком, с обычной работой и обычной продолжительностью жизни. Стал бы неудачником, как предсказывали куча людей? Или доказал бы, что они ошибаются, привел бы все порядок и сделал что-то достойное из своей жизни? Был бы достаточно хорошим для Иззи?
Нет, не был бы. Он знал это и не сомневался. Черт, он недостаточно хорош для нее даже прямо сейчас, а Крис, как предполагалось, приходился ей духовной парой, ее второй половинкой. Считается, что он защитит ее и останется с ней, но даже этого не смог сделать, не трахнув ее и не оставив уязвимой.
Лучшее, что Крис мог для нее сделать, так это отослать туда, где ее защитят.
– Как только мы достигнем лагеря, она уедет, – добавил он, игнорируя то, как его сердце заболело при мысли остаться без Иззи. Крис знает ее всего несколько дней, но она уже стала всем его миром, но он не мог допустить этого, нет, если хотел обезопасить ее и семью.
– Не тебе решать.
Крис невесело улыбнулся. Почему его не удивляет, что его малышка-невеста все еще упрямится?
– Да, – сказал он спокойно, сопротивляясь желанию оглянуться через плечо, запомнить ее образ и выжечь его в памяти.
– Нет, я против, – ответила Иззи сухо, когда вагон затормозил.
Крис сжал челюсть и смолчал. Не хотел ругаться с ней. У них не так много времени, и он не собирался тратить его на мелочное дерьмо, кроме того ему нужно, чтобы его мозг оставался ясным.
Им нужно доставить ее в лагерь, и побыстрее.
– Иззи, нет! – закричал Джошуа, когда Крис уловил что-то черное боковым зрением.
Крис повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как его маленькая пара пытается сбежать. Она открыла заднюю дверь и отчаянно пыталась выпрыгнуть из вагона, но, к счастью, брат удержал ее за лодыжки. Ее голые лодыжки. Крис резко выругался, когда осмотрел свою пару и послал убийственный взгляд брату, которому хватило смелости печально улыбнуться, когда голый зад Иззи качнулся вперед и назад, пока она пыталась пнуть Джошуа по рукам.
Последний раз посмотрев на брата, Крис схватился за низ огромной черной футболки, футболки Джошуа, и знание того, что Иззи ее носила не разозлило его, нисколько, и дернул ее вниз, чтобы прикрыть ее прелестный зад, затем притянул ее к себе и захлопнул дверь.
Крис взглянул на брата и сказал:
– Иди вперед к отцу.
Джошуа схватил пистолет и коробку с патронами. Вздохнув, отпер переднюю дверь, открыл ее и вышел.
– Думаю, твой сын бесится, потому что его пара хочет меня, – сказал Джошуа, посмеиваясь.
– Ты тоже это заметил, да? – с юмором ответил отец.
"Ублюдки".
Джошуа подмигнул Крису, когда закрыл и запер дверь, оставляя его с полуобнаженной и очень разозленной Иззи.