— Вот и обдумай все как следует, — посоветовала Мэй. — Увидишь, что к чему, так, глядишь, и заставлять себя не придется.
Дортмундер лукаво усмехнулся.
— Береги меня от соблазна.
Как раз именно об этом она и думала. Но только молча улыбнулась и в ответ вынула изо рта окурок. Тут в гостиную вошел Келп с пивом.
— Почему бы мне и впрямь это не сделать? — спросил он, раздавая банки. — В смысле — позвонить Марчу?
Дортмундер пожал плечами.
— Валяй.
Глава 7
Стэн Марч, в форменном синем кителе, стоял на тротуаре перед отелем «Хилтон» и с недовольным видом наблюдал, как такси одно за другим сворачивают к главному входу. Неужели больше никто не путешествует на своих машинах? Наконец на Шестой авеню показался «крайслер–империал» с мичиганским номером, который свернул на подъездную дорожку «Хилтона» и остановился перед входом. Из дверей с правой стороны машины вышли женщина и несколько детей, а слева тяжело выбрался водитель — высокий мужчина в пальто из верблюжьей шерсти с сигарой в зубах.
Марч оказался у двери, прежде чем она успела открыться, и, услужливо распахнув её перед дамой, вежливо сказал:
— Сэр, просто оставьте ключи в машине.
— Угу, — буркнул мужчина, не вынимая сигары изо рта. Встав рядом с машиной, он потянулся. Марч быстро скользнул за руль.
— Подождите, — окликнул его мужчина.
— Простите, сэр? — с готовностью откликнулся Марч.
— Вот, держите, — сказал мужчина, вытаскивая из кармана сложенную долларовую бумажку.
— Благодарю вас, сэр. — Марч отсалютовал рукой, в которой была зажата банкнота, сел за руль и отъехал от отеля. Сворачивая направо на 53–ю улицу, он улыбался — не каждый день клиент дает тебе чаевые за то, что ты угоняешь его машину.
Час пик был в самом разгаре, и прежде чем Марч добрался до Одиннадцатой авеню, ему пришлось три раза «подрезать» такси. Соответственно, его стиль вождения трижды вызывал «восторженные» отклики, когда таксисты, резко затормозив, выскакивали из машины и яростно грозили ему вслед кулаками.
По опыту Марч знал, что в это время суток Уэст–Сайд–хайуэй не годится для быстрой езды, но можно было сэкономить немало времени, если ехать под ней, прямо вдоль доков. Конечно, приходилось то и дело объезжать грузовики, припаркованные у обочин чуть ли не в каждом квартале, но и не более того.
Как обычно, туннель Бруклин — Бэттери был безнадежен, но в час пик другого разумного способа добраться до Бруклина просто не существовало, и Марч был вынужден пережидать, пока не рассосется дорожная пробка. Он сидел, не выключая мотора и постукивая кончиками пальцев по рулю в такт музыке, звучавшей из стереомагнитофона — «Барток для сонных влюбленных в обработке Мантовани»; эта кассета оказалась весьма кстати, особенно в туннеле, где поймать что–либо по радио было невозможно.
Оказавшись по другую сторону туннеля, Марч оплатил проезд и, не мешкая, рванул наискосок сквозь семь рядов машин и, оставив позади яростно сигналящих водителей, свернул на неприметную улочку. Пока остальные машины, подчиняясь сигналам светофоров, по–черепашьи ползли по Флэбуш и Проспект–экспрессуэй, Стэн Марч уже пересекал глухой район, где чужого лица не видели, наверное, с тех пор, как закрылась бруклинская военно–морская верфь. Немного не доезжая до Шип–шейд–бэй, он остановился перед серым кирпичным гаражом с металлическими воротами. На маленькой двери рядом со въездом в гараж виднелась табличка: «Джей и Эл. Технические новинки. Доставка». Марч просигналил три раза. Дверь открылась и оттуда высунулся тощий негр с перевязанной узким цветастым платком головой. Марч помахал ему, тот кивнул, исчез и через секунду металлическая дверь гаража со скрипом поползла вверх.
Марч въехал в просторный ангар с цементным полом и металлическими колоннами, похожий на подземную автостоянку. Вдоль стен было расставлено около десятка машин, оставляя центральную часть ангара свободной. Все машины находились в процессе перекраски. У одной из колонн стояла старая бочка из–под бензина, более чем наполовину наполненная номерными знаками — в основном из других штатов. Десяток рабочих, большинство из которых были неграми и пуэрториканцами, вовсю трудились над машинами. Чувствовалось, что хозяин гаража явно считает, что представители любой расы должны иметь равные возможности заработать. Пластмассовый приемник с треснувшим корпусом в дальнем углу был настроен на WABC — местную рок–радиостанцию — и орал на полную катушку.
Тощий негр жестом показал Марчу, куда поставить «империал» — у стены справа от гаражных ворот. Марч подогнал машину, куда тот просил, на всякий случай заглянул в бардачок и, не найдя ничего интересного, направился к выходу.
— А ты много тачек пригоняешь, — улыбнулся ему негр, закрывая ворота гаража.
— На улицах этого добра навалом. — Марч пожал плечами. — Передай мистеру Маркони, что я был бы признателен, если бы он заплатил побыстрее, ладно?
— Куда тебе столько денег? Что ты с ними делаешь?
— Я единственный кормилец у моей матери.
— Разве она ещё не вышла на работу?
— Она все ещё носит корсет на шее, — проворчал Марч. — Водить–то она может, только обычно клиенты не любят ездить в такси с водителем, у которого корсет на шее. Лично я считаю, что это предрассудок.
— И сколько ей его ещё носить?
— Пока суд не кончится. Так ты передай мистеру Маркони, хорошо?
— Конечно, передам, — кивнул негр. — Кстати, теперь он уже никакой не Маркони. Он официально сменил фамилию на Марч.
— Да? С чего это вдруг?
— Его заставила лига «Наш дом — Америка».
— Г–м, — задумчиво произнес Марч. — Сальваторе Марч. Звучит неплохо.
— Сам–то он, понятное дело, не в восторге, — усмехнулся тощий. — Да только что он может сделать?
— Верно. Ну ладно, пока, ещё увидимся.
— Пока.
Выйдя из гаража, Марч прошел пешком целых четыре квартала, прежде чем ему удалось поймать такси. Бросив на него испепеляющий взгляд, водитель прорычал сквозь зубы:
— Только скажите, что вам нужно в Манхэттен.
— Да я бы с удовольствием, — вежливо улыбнулся Марч, — но моя мать живет в Канарси.
— Канарси, — с отвращением повторил водитель. — А я–то думал, что хуже уже ничего быть не может. — Он завел мотор и поехал через шестую и седьмую кольцевые дороги Бруклина.
Вскоре Марч сказал:
— Послушайте, не хотите пару советов насчет маршрута?
— Заткни пасть. — Шофер произнес это совсем тихо, но резко подался вперед и сжал руль с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
— Дело ваше. — Марч пожал плечами.
Тем не менее они добрались до места живыми и невредимыми. Дав таксисту на чай пятнадцать процентов от суммы счета, Марч открыл своим ключом дверь и, войдя в квартиру, застал свою мать без шейного корсета.
— Эй, — сказал он, — а если бы я был страховым инспектором?
— Тогда ты позвонил бы в дверь.
— Или заглянул в окно.
— Стэн, перестань меня донимать. Если я буду продолжать сидеть здесь взаперти, то скоро сойду с ума.
— Почему бы тогда тебе не сходить прогуляться?
— Стоит мне выйти на улицу в этом чертовом ошейнике, как ко мне тут же подлетают соседские мальчишки и начинают спрашивать, не рекламирую ли я фильм «Планета обезьян»?
— Маленькие засранцы, — проворчал Марч.
— А ну–ка, следи за выражениями.
— Вот что я тебе скажу. Устрою–ка я себе завтра выходной, и давай куда–нибудь съездим прокатиться.
Она слегка вскинула подбородок.
— Куда?
— Ну, скажем, в Монтаук–Пойнт. Достань карты, разработаем маршрут.
— Стэн, какой ты у меня хороший мальчик. — Она довольно улыбнулась.
Вскоре оба сидели в гостиной, разложив на столе карты и, сблизив головы, увлеченно обсуждали, по какой дороге им ехать. Неожиданно в дверь позвонили.
— Черт! — выругалась миссис Марч.
— Я пойду открою, — сказал Марч, — а ты побыстрее надевай корсет.
— Он у меня при деле.