Читать интересную книгу Бизнес с русскими или без? - Никита Бутомо

Что же до архетипа «стремление к смерти — стремление к жизни» — то стремление к смерти как архетип коллективного подсознания вряд ли найдет свое выражение в группе архетипов коллективного сознания, отображенной на рис. 19. Скорее всего, возобладает «стремление к жизни», хотя это — гипотезы.

В нашей главе про китайцев мы намеренно ушли от привычной по предыдущим главам манеры изложения в виде диалога.

• Наш китаец Му не очень-то разговорчив. Пообщавшись с русским, он стал еще большим молчуном.

Давайте скажем о нем несколько теплых слов — он это заслуживает.

Стив:

— Друзья! Я хочу сказать несколько слов о человеке, день рождения которого мы сегодня празднуем. Это Му — вы все его хорошо знаете.

Что я хочу сказать об этом человеке?

Кто убирает за всеми, когда они срываются на работу и забывают все и вся? Му.

Кто безропотно принимает на себя самый неблагдарный труд? Му.

Чак:

— Неправда! Самую тяжелую работу делаем мы!

Стив:

— Это потому, что Му ее сделать не может физически, а так он бы ее делал.

Му — это воплощенная надежность — это камешек в огород всех — прежде всего тебя, Русский! Му — надежен, на него всегда можно положиться — не в плане дружбы или поболтать — а относительно выполнения сроков и графиков работы. Если Му назначил встречу на 7 часов — он будет в это время, что бы ни случилось, хоть весь наш остров уйдет под воду. Му будет терпеливо делать даже ту работу, в которой ничего не понимает. Но он научится, уверяю вас!

Русский — ты как человек, который по непонятным причинам пользуется наибольшим уважением Му — я от лица всей команды поручаю тебе заботиться о Му! Ты теперь за него отвечаешь!

Му — ты нужен нам! Спасибо тебе!

Резюме

Работая с «метисами», мы убеждаемся в их совершенно иной приспособленности к окружающей среде, где соприкасаются две и более цивилизаций. Мы — остаемся в своей среде, они — гуляют повсюду. Пример — Джеки Чан — китаец и американец в одном лице, свой везде, и здесь и там. Можно только позавидовать умению «метисов» — и учиться, учиться у них всему!

Диалог в Финляндии, в доме Русского:

Русский:

— Му, можно написать в книге следующую фразу: «Если вы хотите завести себе собаку — подумайте, может быть, вам лучше завести себе китайца?»

Му (смеется):

— Можно! Даже нужно.

Русский:

— Му, ты поедешь с нами в магазин? Кончился хлеб, бухло и вообще надо погулять…

Му:

— Нет, не поеду. Собаке и здесь хорошо.

Вернувшись домой, слегка навеселе (в Финляндии можно садиться за руль слегка под градусом):

— Му, что же мне все-таки написать? Про собаку не хочется.

Му:

— Напиши: «мы были смуглыми и золотоглазыми»

(для тех, кто не в контексте: рассказ Р. Брэдбери «Были они смуглыми и золотоглазыми», 1965 год написания (достаточно давно!), рассказ из «Марсианских хроник» про марсиан, которые внезапно вымерли под действием вирусов, занесенных с Земли. Му здесь демонстрирует, во-первых, свою осведомленность в вопросах литературы прошлого века, во-вторых, сравнивает Китай с Марсом, т. е. говорит о бесконечной удаленности китайской цивилизации от Западной и одновременно ее высоту, т. к. в рассказе Рея Бредбери марсианская цивилизация технологически и культурно выше земной, в-третьих, делает это как всегда изящно, запаковывая смыслы во фразе так, что не сразу и разберешься. Плюс к этому употреблено прошедшее слово «БЫЛИ», которое говорит о непознанности и потерянности для запада китайской цивилизации.

Да, непростой чел этот Му!).

10 правил для работы с китайцами

(Му сказал, что не надо ничего рисовать):

1. Нет никаких правил. Все правила можно нарушать.

2. Работать надо всегда. Отдыхать будешь в могиле.

3. Что бы ты не сделал, все можно и нужно переделать лучше.

4. Поэтому переделай работу заново и сегодня, а то завтра тебя с нее выгонят.

5. Рис — это вкусно!

6. Вареная рыба — это тоже вкусно.

7. Великая Китайская стена — это единственная постройка, которую видно из космоса.

8. Быть доброжелательным к тому, что ты не знаешь как зло.

9. Плохих начальников не бывает.

10. Я живу только сейчас.

Глава 10

С кем нам работать и с кем — не работать?

Когда мы ставим такой вопрос: с кем нам надо работать, а с кем — не надо, всегда мы задаем следующим: а зачем? Работать для чего? Здесь возможны несколько вариантов:

С кем нам лучше работается, то есть какие нации нам наиболее комфортны (мы не пишем «близки по духу», так как именно близость по духу иногда, как в коммунальной квартире, препятствует нормальной работе). То есть — с кем нам проще всего? Этот вопрос возникает, потому что, в общем-то, раньше нам не было просто НИ С КЕМ!

С кем нам хотелось бы поработать, чтобы наши архетипы усилились, развились и мы наконец-то нашли в себе те силы, которые, несомненно, в нас дремлют.

С кем надо работать, понимая под словом «надо» то, что обычно советуют врачи: горькое, противное, но необходимое лекарство. То есть нам надо «прописать» общаться с народом, который мы «на дух не переносим» (возможно, а может быть — и нет!), но общение с которым «целительно» для нас, русских — оно превратит нас в нечто, удобное миру и тем, кто лечит. Мы станем «пригодными» (useful). Когда мы приобретаем качество useful, с нами могут работать ВСЕ. Например, немцы, англичане — useful, а мы — нет!

Но useful означает также «использованные», или «те, которыми пользуются». Волнует вас это? То, что вас будут использовать?

Пора бы привыкать, что мир использует тебя, а ты — его. Что тут такого? Что, лучше сидеть в своей норе и быть никому не нужными?

Наконец, четвертый тренд: с кем нам ИНТЕРЕСНО БЫЛО БЫ поработать, потому что мы СОВЕРШЕННО НИЧЕГО О НИХ НЕ ЗНАЕМ?

Рассмотрим эти четыре пути общения.

Кто нам наиболее комфортен? Наверное, мы сами — больше никто! Но с собой мы уже работали, спасибо, хватит! Почему же хватит? Потому что наши архетипы требуют, чтобы их развивали, мы развили те, которые могли, в непрерывном замкнутом общении в своей стране (как в Китае, хочется сказать), теперь надо бы развить что-нибудь еще, а то нас, смотришь, совсем перегонят. Итак, мы сами для себя отпадаем. Тогда кто?