упыри и сделали, ловко вскарабкавшись обратно наверх, утаскивая его в зашевелившуюся кучу вурдалаков. До меня донеслись последние вопли паренька, когда упыри принялись разрывать его на куски. Вскоре всё стихло.
— Смотрю на тебя и не понимаю, что они в тебе нашли, — с каким-то странным сожалением протянула Роза. — Кто ты вообще такая? Моя замена? Когда Дэн узнал, что я жива, то сразу перестал сопротивляться. Он принял меня. Потому что мы с ним связаны. Мы любим друг друга, — утвердительно продолжила она. — И когда отец закончит с тобой, я попрошу Дэнни убить тебя, чтобы поставить точку в этой истории. Ты всего лишь ингредиент моего триумфа. Птолемей обещает, что с твоей помощью удастся полностью излечить меня.
Она рассуждала вслух всё с той же жуткой театральностью, однако как-то ломано. Будто и правда безумна до кончиков окровавленных клыков.
— А потом что? Ты с Дарденом и Птолемеем заживёте счастливо вместе? Детей заведёшь? Клан? В чём суть всех этих убийств и обращений?
Мне было всё равно на её планы, ведь не она организатор этого представления. Роза всего лишь исполнитель, знающий ровно то, что хотел Птолемей. И мне необходимо узнать подробности, чтобы докопаться до сути.
Она как-то странно задёргалась, и Дэн положил руку ей на плечо, успокаивая. А потом и вовсе поцеловал в щёку, слизывая остатки крови с её губ. Девушка порозовела от наслаждения, и победно обернулась ко мне.
— Зачем всё это? Да я просто хочу сжечь этот мир дотла за то, что он сделал со мной! Августа — за то, что не защитил. Елизавету — за то, что не давала нам с Дэнни быть вместе. Яна — за то, что убил меня. Ну и остальных — просто за то, что они живут этими дурацкими правилами, которые противоречат нашей природе! — с торжественным пылом в голосе заговорила она, а я в ответ расхохоталась.
— И после таких слов ты выбираешь Дардена? — отсмеявшись, спрашиваю я. — Буквально несколько часов назад Ян говорил о том же. Вы два сапога пара, но здесь Дэн, а не Ян. Почему? Вы же так похожи.
Она побарабанила пальцами по столу, возвращаясь к безмолвному Дардену. О, как же он был трогателен в своей беззащитной немочи. Такой очаровательный, вихрастый огонёк, задушенный до тлеющих красных углей.
— Я бы никогда не выбрала Яна. Он пытался управлять мной, а ты не понаслышке знаешь, как это неприятно, когда тобой манипулируют. Он помыкал мной. Да он сделал меня такой! — под конец зло воскликнула девушка, сдирая с лица маску, и обнажая настоящее месиво из обожжённой и кое-как зажившей кожи. — Как ты можешь этого не понимать?! Когда Ян придёт тебя спасать, я отомщу ему за то, что он сделал. Вы все получите по заслугам. И ты, дампирша, будешь сидеть в первом ряду, чтобы увидеть всё представление целиком!
— Да иди ты к чёрту, Роза! — истерично рассмеялась я. — Ты просто безумная, глупая дура, если считаешь, что всё закончится именно так. Знаешь, поначалу я даже жалела тебя. Столько несправедливости выпало на твою долю. Но теперь вижу — ты никто. Пистолет с взведённым курком. Тебя используют, а когда патроны в твоём магазине закончатся, просто выбросят, ведь ты сумасшедшая мечтательная упырица.
Этого оказалось достаточно, чтобы она вскочила с места, под разъярённое шипение упырей, и бросилась на меня, хватая сзади за шею и оттягивая назад, чтобы укусить.
— Достаточно! — раздался мощный вопль сверху.
Она тотчас замерла на месте, а потом отпустила меня.
— Отец! Надо проучить мерзавку за её кощунственные слова! — обиженно запричитала Роза, возвращаясь на своё место.
— Лея, она же просто провоцировала тебя, родная моя. У Дарьи всегда был острый язычок. А сейчас ей захотелось подстегнуть наш семейный обед. Добавить немного перчику, — успокаивающе говорил Птолемей, подходя к краю бассейна, а потом спрыгивая вниз, оказываясь на свету.
Он был прав. От Розы я узнала всё, что хотела, так что таким образом призвала его, уже давно чувствуя, как он подслушивает наш разговор. Однако, когда патрон появился, я не смогла сдержать испуганный вздох. Птолемей изменился, да до такой степени, что стал выглядеть как мы. Он превратился в вампира.
Глава 33. Сорняки лжи
Птолемей помолодел. И даже как будто стал выше. Его три волосинки превратились в роскошную гриву, волной спустившуюся ниже плеч. Ушла старческая полнота, появилась мускулатура, как у заядлого спортсмена. Пропали шрамы, глаза приобрели пугающую ясность. Самым шокирующим стала отросшая нога. Такой перемены я даже представить себе не могла!
Мой приёмный отец всегда был крысой, сидящей во тьме. Он никогда не действовал прямо, всегда исподволь, тайно. Сейчас, вся эта игра в слабость растворилась в небытие. Патрон превратился в тигра с золотой шкурой и огромными клыками. Изменилась осанка, появилась горделивость в движениях. Теперь он с достоинством носил свой дорогой костюм из серого шёлка с золотой полоской. И ему нравился шок в моих глазах.
— Чего ты, дочка, так испугалась? Я лишь повторил твоё чудесное превращение, — лукаво сказал он.
Подойдя к Розе, он нежно поцеловал её в обезображенный лоб. А потом подошёл ко мне и, несмотря на сопротивление, также коснулся моего лба губами, обдав приторным ароматом восточных духов. Заняв напротив нас свободный стул, Птолемей озорно щёлкнул по носу неподвижного Макса. Голова парня заходила как у болванчика, и патрон добродушно рассмеялся. После он переключился на мясо и кровь. Роза, вернее, как к ней обращался Птолемей, Лея, спокойно дожидалась, пока он закончит.
— Вот уж не думал, что кровь и плоть могут быть такими изысканными деликатесами, — промокнув салфеткой испачканный рот, блаженно протянул мужчина.
В горле встал горький ком. Лея и Птолемей не вампиры и не дампиры, а нечто иное. Дикое. Совсем как те упыри, что безмолвно наблюдают за нами сверху.
— Давайте перейдём к делу. Лея уже рассказала о твоих планах на мой счёт. Они верны? — сухо спросила я.
— Сразу быка за рога, Дарья. Ты изменилась, — усмехнулся Птолемей, а Роза фыркнула.
Она придвинула свой стул ближе к Дардену, положив голову ему на плечо, и прижалась, что-то промурлыкав негромко.
— Стараюсь быть реалистом, — ответила я.
— Лея чуть запуталась в своих чувствах. Помешала твоя близость с нашим милым мальчиком, Дарденом, — мягко заговорил Птолемей, и Лея тотчас встрепенулась, испытующе глядя на отца. — Изначально, ты вообще не должна была во всём этом участвовать.
— Меня должен был убить Ян, проехали. Что изменилось?
— Ян, — поморщился Птолемей. — Язва на моей шее. Иногда жалею, что связался с ним, —