Читать интересную книгу Большая пайка - Юлий Дубов

Через три дня, как было задумано, Сережа Красивый оказался на свободе. Он оценил обстановку и свалил в Карловы Вары на неопределенный срок. Потому что другого выбора обстановка ему не оставляла.

Исполнение

Павел Беленький ездил на особой машине. Какое-то время назад кремлевская служба охраны заинтересовалась информацией о партии необычных автомобилей, сделанных по спецзаказу для сопровождения одного палестинского лидера. Но с лидером, еще до того, как машины были изготовлены, произошла неприятность, и заказ повис. Кремлевская охрана поразмышляла, поцокала языком, спросила цену, выяснила возможности оплаты, убедилась, что столько денег в стране нет, и отошла. А машины остались. Между тем у Паши, благодаря успешному сотрудничеству с «Инфокаром», деньги были. И теперь он гонял по Москве на растаможенном через его Ассоциацию новом джипе.

Внешне Пашин автомобиль мало чем отличался от обычного «Гранд Чероки».

Скромный темно-синий цвет, слегка тонированные стекла, шестилитровый движок, широкие, специально для протезов, ступеньки. Но сходство это было обманчивым.

Автомобиль был защищен по наивысшим натовским стандартам. Правильнее даже сказать, что таких стандартов еще и не существовало. Автоматная очередь, выпущенная в упор, оставляла на стеклах только едва заметные оспинки. Капсула, в которую был погружен салон, выдерживала экстремальные ударные воздействия.

Если бы под днищем машины произошел взрыв, то водитель и пассажиры испытали бы лишь секундное неудобство. Во всяком случае, на видеокассете, которая прилагалась к машине и фиксировала испытания опытного образца, было ясно видно, как в результате взрыва вылетают окна в макетах домов, переворачиваются рядом идущие автомобили, а этот чертов танк всего лишь слегка подпрыгивает, потом снова встает на четыре колеса и как ни в чем не бывало продолжает путь.

Но если бы только это! Что мы, броневиков не видели? Машина была нашпигована разнообразнейшей электроникой. Если она оставалась одна, то уже через десять секунд включался телевизионный передатчик. Стоило кому-либо к ней приблизиться, как из прикрепленного к ключам брелока раздавался резкий писк, и хозяин мог увидеть на миниатюрном экране лицо возможного злоумышленника. Если машину окружала враждебно настроенная толпа, мешающая движению, то путем нажатия в салоне особой красной кнопки можно было вывести на корпус напряжение, в результате чего автомобиль начинал действовать в режиме электрического ската.

Убивать разряд не убивал, но ощущения были весьма болезненными.

Еще одна кнопка поднимала два незаметных квадратика на крыльях. Это были ружейные порты, из которых вкрадчиво выползали стволы автоматических винтовок.

Из них, как Паша убедился на испытаниях за городом, трудно было вести прицельный огонь, но нагнать страху на нападающих спереди ничего не стоило. Для нападающих сзади или преследующих тоже был приготовлен сюрприз. Нажатие на рычаг у правого колена водителя приводило к выплескиванию на дорогу нескольких литров машинного масла. При перемещении рычага еще на одну позицию вслед за маслом летели две дымовые шашки.

Самое интересное находилось на багажнике, укрепленном на крыше. Внешне это устройство походило на байдарку в чехле или рулон линолеума. На самом же деле наверху находились две миниатюрные ракеты класса «земля-земля» с гарантированным радиусом поражения до километра. Наведение на цель осуществлялось рукояткой, напоминавшей джойстик для компьютерных игр.

Все, кроме ракет, Беленький уже опробовал в действии и убедился, что покойный палестинец знал, чего хочет. Если бы такая штука была у Паши в Афгане, глядишь, и ноги остались бы целы.

На следующий день после того, как Сережа Красивый загремел в кутузку, Паша ехал на Белорусскую, где его должна была ждать девочка. У полковника Беленького имелись проблемы с женщинами.

Паша был женат дважды. Первая жена ушла сама, не выдержав совместного проживания с человеком, которого в любую минуту дня и ночи могли выдернуть по тревоге. Второй раз Паша женился незадолго до ввода советских войск в Афганистан. Когда его, изувеченного, без ноги, не приходящего в сознание, привезли на транспортном самолете в Ташкент и тут же отправили на операционный стол, молодая жена, с которой он и прожил-то всего ничего, уже ждала в больничном вестибюле. Из Паши вынули восемнадцать осколков, ампутировали вторую ногу, еще державшуюся на обрывках мышц, после чего перетащили в палату, где врачи еще две недели продолжали бороться за его жизнь. Потом Паша пришел в себя, узнал, что жена рядом, посмотрел на свое тело, укоротившееся от взрыва мины и ножа хирурга, потребовал бумагу, карандаш и написал жене записку.

Записка была короткой и категоричной. В ней Беленький объяснил жене, что там, в Афгане, встретил другую женщину, она должна вот-вот приехать, поэтому свою прежнюю семейную жизнь Паша считает законченной и желает бывшей супруге счастья. Жена, конечно, не поверила, долго пыталась пробиться к Паше в палату, но ее не пустили, поскольку Паша пообещал пристрелить главврача, если его категорический приказ будет нарушен. Человек, бравший дворец Амина в декабре семьдесят девятого, заслужил, чтобы к подобным обещаниям относились серьезно. И жена вернулась в Москву.

Тогда еще никто не догадывался, что Паша отлежится, встанет, научится ходить и рванет через границу обратно в свою часть. Сделал он это не потому, что ему так уж понравилась афганская война, и, конечно, не потому, что Павлу Беленькому не давал покоя пример Алексея Маресьева. Просто влачить существование на капитанскую пенсию, передвигаясь в инвалидной коляске производства Ижевского завода, ему было противно, и особого смысла в такой жизни он не видел Поэтому, вернувшись к своим, Беленький откровенно искал смерти, лез под пули, но пули его не брали, и вместо смерти Паше доставались ордена и очередные звания. Когда начался вывод войск, он даже расстроился, потому что так и остался недостреленным.

Павел Беленький вернулся в Москву героем, человеком-легендой, увешанным наградами полковником. В старые времена быть бы ему членом всевозможных комитетов, бессменным делегатом партийных съездов, депутатом Верховного Совета, обязательным и почетным гостем комсомольских конференций и пионерских собраний.

Но жизнь поменялась, и после того, как роль Беленького в обороне Белого дома получила должную оценку, ему досталась Ассоциация содействия малому бизнесу, которая на деле была призвана содействовать чему-то совершенно другому, а на Пашу возлагалась ответственная обязанность — контролировать, чтобы содействие этому другому осуществлялось максимально эффективно. Шаг влево, шаг вправо…

Бешеные деньги, проходившие через его руки, сильно изменили Па-шину жизнь.

Заходя в дорогие кабаки, где раньше ему и в голову не пришло бы появиться, посещая всякие приемы и презентации, он слышал за своей спиной тихий шепоток.

Длинноногие красавицы, сошедшие с глянцевых страниц журналов, вовсю соперничали за право оказаться рядом с хромающим и поскрипывающим протезами полковником. Но Паша окидывал красоток безразличным взглядом, опрокидывал рюмку за рюмкой и предпочитал не замечать делаемых ему авансов. Цена этих девок была ему известна, стиль жизни и правила поведения — тоже, поэтому коммерческая сторона проявляемого ими интереса не вызывала сомнений, а делать из себя идиота Паше не хотелось.

Поэтому Беленький открыто предпочитал проституток, но не подбирал их ни у «Метрополя», ни на Тверской. Выбрав в «Московском комсомольце» объявление, обещавшее изысканный досуг, он съездил, познакомился с хозяйкой и обо всем договорился.

— Если хоть одна блядь вякнет насчет моих протезов, я ей уши отрежу, — пообещал он хозяйке. — А потом и тебя навещу. Понятно?

Раз или два в неделю Паша сбрасывал хозяйке на пейджер сообщение, вызывал когда одну девочку, а когда и двух, и заказ присылали на Белорусскую, в один из переулков напротив вокзала. Девочки должны были скромно стоять и ждать, когда Паша подъедет на своей джеймс-бондовской машине. Притормозив метров за десять, он оценивал предложение. Если товар нравился, подъезжал ближе и открывал дверцу. Девочки были проинструктированы, что обращать внимание на отсутствие у клиента ног, во избежание неприятностей, не следует, вели себя идеально, деньги брали в точности по тарифу плюс на такси и, исполнив положенную работу, отбывали восвояси.

Сегодня Паша ждал новенькую. Еще в понедельник Танечка, которую он вызывал чаще всего, обмолвилась, что появилась новенькая, из Кишинева, и что это нечто Паша заинтересовался, узнал, как зовут, и отправил хозяйке заявку.

Подъезжая, он увидел в условленном месте и вправду роскошную телку — с ярко рыжими волосами, в белых джинсах, обтягивающих великолепные ноги, и зеленом свитере. Телка была настолько хороша, что у проходящих мимо автоматически поворачивались головы. Около нее уже увивался, притягиваемый как магнитом, какой-то пацан с косичкой — не то выпивший, не то подкуренный.