Вайрас Тибелл, известный государственный муж, один из первых вельмож королевства, если не считать короля и его ближайших родственников, прибыл с официальным визитом в Тель — Рей, как и было запланировано. Он приехал в срок, точно по графику, и в одиннадцать часов утра его карета вихрем промчалась по Иллойской улице. Дальнейший маршрут лорда Тибелла держался в секрете из соображений безопасности и не был известен даже городской страже. Однако все точно знали, что государственный муж по традиции проедет через городскую площадь, на которой стоит памятник Александру Уилфорту, мимо высокой старой часовни и колодца, когда являвшегося основным источником воды для жителей центральной части города. После чего карета въедет на территорию правительственного здания, окружённого прочным забором и вообще надёжно защищённого.
Множество людей высыпало на площадь и прилегающие к ней улицы, дабы поглазеть на столь важную персону, равно как и сопровождающих карету охранников, облачённых в парадные мундиры. И проявить городское гостеприимство, громко выкрикивая слова приветствия и подбрасывая в воздух шапки. Последний обычая особенно хорош, ибо позволяет подкинуть собственную шапку, а поймать по ошибку шапку соседа, да в общей неразберихе с ней и ускользнуть. Весьма полезная ситуация, если шапка соседа существенно дороже или новее.
Люди ждали, напирали друг на друга и на стражей, оцепивших часть площади, дабы позволить карете беспрепятственно её пересечь. Пока последним удавалось вполне сносно блюсти порядок, но атмосфера ажиотажа и волнения всё равно будоражила воздух.
И вот наступил долгожданный момент. Громкий топот копыт и восторженные возгласы счастливчиков, поджидавших на той самой улице, по которой проехала кавалькада, возвестили о приближении высокого гостя. Люди начали швырять цветы; правда, попадали всё больше в спины городских стражей, но те, похоже, были не в обиде. Случалось, что им в спины кидали предметы похуже. Наконец, из проёма между домами показалась карета. Роскошная, золочёная, с бархатными занавесками на окошках. Справа и слева от неё ехало по четыре охранника, действительно в необычных парадных мундирах. Занавеска на одном из окошек отдёрнулась, и восторженная публика (во всяком случае, счастливчики, пробившиеся в первые ряды), получила возможность увидеть лицо самого Тибелла, который улыбался и махал собравшимся рукой. Карета, как и положено в подобных случаях, замедлила ход.
И тут началось светопреставление. Внезапно десятки крепких мужчин с громкими возгласами, радикально отличавшимися по духу от гомона толпы, сломя голову ринулись карете наперевес. Большинство из них были одеты бедно, однако все были вооружены, хоть и как попало. У кого ножи, у кого вилы, у кого копья с ржавыми наконечниками. А у некоторых и вполне полноценные и качественные мечи. Без труда прорываясь сквозь толпу, эти люди стремительно приближались к карете. В придачу их возглавило несколько конных дворян, скакавших к карете с мечами наголо. Первым из них оказался известный многим горожанам Адан Гардер.
Человеку, умеющему быстро оценивать ситуацию, стало бы очевидно: к карете нападающие прорвутся. Им удастся пробить брешь в охране, хотя в ходе сражения большинство из них, плохо вооружённые, лишённые доспехов и не обладающие должным профессионализмом, будут убиты. И, тем не менее, числом и нахрапом возьмут.
Тем более удивительным оказалось то, что городская стража словно и не собиралась выполнять свои непосредственные обязанности и защищать от нападения гостя. Напротив, тель — рейские стражи быстро отступили, предоставляя нападающим беспрепятственно прорваться к центру площади. И вот в тот момент, когда действующие заодно нищие и дворяне были готовы ворваться в карету и вытащить из неё Вайраса Тибелла, произошло и вовсе невероятное. Карета подёрнулась дымкой и растаяла в воздухе. Точно так же растаяли и охранявшие её конники. Иллюзия, каковой, как теперь выяснялось, являлась карета и сопровождавшая её кавалькада, рассеялась. В центре площади остались лишь недавние нападавшие, всё ещё держащие в руках оружие, но теперь недоумённо озирающиеся по сторонам. Они казались совершенно дезориентированными, и причина заключалась не только в исчезновении кареты. Люди словно внезапно очнулись ото сна и теперь не понимали, где находятся, как их сюда занесло, и почему на них пялится такая огромная толпа.
А между тем стражи, недавно, казалось бы, позорно бежавшие при виде опасности, продемонстрировали, что отлично помнят свои обязанности, и выступили вперёд, быстро взяв в кольцо растерявшихся преступников.
Пока последних арестовывали и рассаживали в специально подъехавшие для этой цели кареты и телеги, толпа стала потихоньку расходиться. Правда, очень неспешно, а уж громкие пересуды и вовсе только начинались, и вряд ли данная тема для разговоров исчерпает себя в ближайшую неделю.
Двое неброско одетых мужчин, брюнет и блондин, до сих пор наблюдавшие за происходящим, стоя на краю площади под сводчатой аркой, развернулись и потихоньку двинулись прочь. Однако дорогу им неожиданно заступил неведомо откуда вынырнувший светловолосый мужчина, одетый в светло — серые брюки, серую же рубашку, но при этом — в тёмно — синий камзол городской стражи.
— Спешите, господа? — осведомился он по — светски небрежным тоном и почти дружелюбно улыбнулся, вот только серо — голубые глаза как‑то нехорошо прищурились.
— Не так чтобы очень, — с деланным безразличием пожал плечами брюнет. — А что вам нужно?
— Для начала очень хотелось бы с вами побеседовать, — признался светловолосый.
— Вот для бесед с незнакомцами у нас точно нет времени, — довольно грубо отрезал брюнет и попытался уйти, сменив направление.
Но тут ему перекрыли дорогу двое темноволосых молодых людей, полностью облачённых в форму стражей. Пришлось мужчинам снова повернуться с заговорившему с ними незнакомцу.
— Не люблю навязывать своё общество, — спокойно констатировал тот, — но в некоторых случаях у меня не бывает выбора, и сейчас как раз тот самый редкий случай. Позвольте представиться. Капитан Уилфорт, второй округ тель — рейской стражи. Господин Джером Толн, господин Нортон Рейсон, вы арестованы по обвинению в злоупотреблении магией тёмных с целью покушения на лорда Вайраса Тибелла.
— Что за чушь?! — воскликнул брюнет.
— Возможно, вы не заметили, но я никак не могу злоупотреблять тёмной магией, — фыркнул блондин.
Уилфорт коротко улыбнулся, и эта улыбка показывала, что эти слова ни в малейшей степени его не убедили.