„Собеседник“ требует строжайшего покаяния от души почившего, несмотря на исповедь почившего, не только произнесенную пред духовником, но и изложенную письменно во уведение всех. „Собеседник“ истязует душу почившего, как она, может быть, не была истязана на пути своем загробном — удовлетворительный ответ „Собеседнику“ может дать один всеведущий Бог. Но тот служитель новозаветного алтаря, который увлекается раздражительностию и гневом, не может быть непогрешительным проповедником покаяния, которое — явление любви и милости Божией к падшему и осквернившемуся грехами человеку.
Господь не раз говорил фарисеям: пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф. 9; 13). Метод „Собеседника“ в этом отделе выказывается с особенною яркостию. Сделав выписку из упомянутого духовного завещания, он восклицает: „Можно ли слышать это равнодушно?! Можно ли простить без суда этому умирающему господству?“ и прочее.
Точно такие восклицания делает известный французский писатель Ламене, принадлежавший к революционной партии, в толковании своем на четырнадцатую главу от Матфея. Такое же рассыпает красноречие, чтоб увлечь читателя к заключению от частного о целом. Революционные писатели во Франции при помощи своего метода, которого нелепость в основании и выводах непонятна для массы, живописно выставляли погрешности властей, этим потрясли власти, живописно выставляли погрешности духовенства, этим потрясли веру в народе, произвели волнение в государстве, подвергли его ужасным переворотам. „Собеседник“ очень рассчитывает на эффект выставленной им сцены, потому что повторяет ее дважды — и в „Голосе.“ и в „Слове.“. В этом расчете он не ошибся. Да покроет милость Божия православную Россию!
Нельзя пропустить без внимания настойчивое желание „Собеседника“, чтоб дворянские комитеты обратили внимание на закон Моисеев по отношению к рабам. При этом, как выше замечено, „Собеседник“ лишает приводимое им законодательство характера. Православное духовенство не может принять участия в таком требовании, потому что Собор апостолов определительно положил, что для христиан из язычников ни обрядовые, ни гражданские постановления иудеев отнюдь не обязательны (Деян. 15). Иудейский закон о рабах не только не обязателен, но и не применим ни в России, ни в каком другом христианском государстве, подобно обрядовому иудейскому закону.
Понятие, на котором основано Моисеево законодательство о рабах, заключается в том, что один израильский народ есть народ Божий, а прочие народы, отверженные Богом, как бы исключенные из человечества. По этой причине закон Моисеев установил срочное рабство у евреев только для евреев, предоставив приобретать рабов в бессрочное и потомственное владение из соседних народов. Поведение евреев при таком приобретении рабов из соседних народов, обращение с пленными, вообще, обращение с другими народами, расположение к ним — ужасны, они объясняются вышеприведенным порядком. Представим из многих немногие образчики.
Весь народ гаваонитский израильтяне обратили в потомственных рабов. Прокляты вы, — сказал им победоносный вождь израильский, — без конца вы будете рабами, будете рубить дрова и черпать воду для дома Бога моего (Нав. 9; 23). По взятии земли Мадиамской израильтяне истребили острием меча всех пленных от младенца до старца, убили всех женщин, оставив в живых только девиц в числе тридцати двух тысяч для рабства (Чис. 31). Это сделано по повелению Моисея. Когда святой царь Давид овладел столицею аммонитян Раввафом, а народ, бывший в нем, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими (2 Цар. 12; 31). В псалмах читаем: Дочь Вавилона окаянная… Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень (Пс. 136; 8–9).
Очень понятно, что с искуплением рода человеческого Господом преимущество народа израильского над другими народами уничтожилось. Ценою каждого христианина соделался Господь, а потому христиане всех народов сделались в духовном отношении братиями, равными друг другу: нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос (Кол. 3; 11).
По этой причине гражданский закон Моисеев не только не мог иметь места у христиан из язычников, но и от иудеев, принимавших христианство, требовалось оставление этого гражданского закона, отделявшего их от всех народов преимуществом по плоти. Не думайте говорить в себе: <<отец у нас Авраам“, — уже говорил фарисеям святой Иоанн Предтеча в самом начале проповеди Евангельской (Мф. 3; 9).
Плотским преимуществом своим, данным на время, иудеи были чрезвычайно заняты и напыщены. С этим — то преимуществом они не хотели расстаться и ради его отвергли христианство. От Господа Иисуса они ожидали и искали блистательного осуществления по плоти преимущества, предоставленного законом Моисеевым и, услыша Слово Крестное, требование отречения от плотского преимущества, отвергли Господа. И теперь иудеи ожидают, что они будут удовлетворены именно преимуществом по плоти. Если б они составляли самостоятельное государство, то и теперь они поступали бы с прочими народами по указаниям ветхого своего закона.
Святые отцы Православной Церкви никогда не ссылаются на Моисеев закон в его буквальном смысле, а приводят его и образы исполнения его в смысле прообразовательном и таинственном. Он имеет по отношению к христианству свойство как бы тени, которою изображается не с полною точностию предмет, но неясное подобие предмета.
Так, ненавистию и омерзением, которые имели иудеи к иноплеменникам, изображается та ненависть и то омерзение, которые должен иметь наш внутренний человек к разнородным видам греха. Непощадное истребление языческих народов, заповеданное израильтянам Моисеевым законом, есть образ новозаветной заповеди, повелевающей христианину с решительностию убивать в себе все греховные помыслы и ощущения (Мф. 5). Бессрочное и потомственное владение рабами из других народов есть образ постоянного обладания страстями и преподание способа владеть ими христианскому племени. Под именем дщери Вавилонской разумеется греховная зараза в человеке, от которой рождаются непрестанно разнородные деятельные грехи. Блаженным назван тот человек, который убивает грехи в младенческом состоянии их, в первоначальном помысле, доколе они не возмужали и не усилились в человеке. Под именем камня, о который убиваются такие „младенцы“, разумеется Евангельское Учение, на основании которого отвергаются греховные помыслы (Мф. 15; 19), и так далее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});