обычный вампир и тем более особь понимает в зельях и колдовстве?
Несколько чёрных бутыльков выстроились в ряд на второй полке. Все подписаны на шираате. Галатия перебирала каждую. Всё не то! Она тряхнула головой. Снова перед глазами явились картинки из видения: Радегунда и Морлек в донорском доме… в обнимку…
Надо торопиться!
За последним бутыльком Галатия увидела бумажный свёрток. На нём чёрным угольком было нацарапано «одоре», что означало «запах». Ликуя и улыбаясь во весь рот, Галатия быстрыми движениями развернула бумагу. Порошка было немного, но этого хватит, чтобы избавиться от собственного запаха на пару часов.
Она взяла небольшой алюминиевый стакан и, зачерпнув из кадки пресной воды, развела в нем порошок. На вкус он был как свернувшаяся кровь. Галатия поморщилась, дёсны зачесались, из-под верхней губы появились клыки. Истинный облик Галатии меньше нравился, но в таком виде она ускорится в два раза.
В донорский дом она попала через крышу. Слишком много событий отвлекают королевских вампиров от «Рен Ультио», а особи-стражники давно потеряли бдительность. Никто ее не заметил. И даже люди, разгуливающие у фонтана. Вот, кому хорошо жилось! Им в любом случае не грозит ничего. Если в городе людей могут перекусать особи, то здесь они под защитой… пока.
Лишённая собственного запаха Галатия свободно пробралась по коридору, не поколебав вампирские носы, к кабинету Морлека, где вновь приняла человеческий облик.
Расправив складки на винно-красном платье с воротничком и манжетами из чёрного кружева, Галатия подкралась к двери кабинета доктора Морлека. Она не видела их, но сразу же услышала.
— Не волнуйся, Акил не знает о том, что это был ты, — говорила мать надтреснутым голосом. — А если и узнает, то не посмеет к тебе прикоснуться.
— Считаешь, он почувствует себя виноватым? Радегунда, Акил не намеренно это сделал. Он влюбился, а я имел неосторожность воспользоваться этим и…
— Но если бы я не согласилась, то…
— Да. Не было бы Галатии…
В эту секунду Галатия отпрянула на шаг назад. Виски пронзила сильная боль. Вампирша согнулась пополам, стены коридора закружились. И вот она очутилась в кабинете Морлека. Но не в настоящем времени. Галатия вернулась назад на много лет.
Она увидела Радегунду в объятиях Морлека. Он целовал ее шею, переполненный любовным томлением. А мама откинула голову назад. Красивые чёрные пряди волос рассыпались по ее обнаженной спине.
— Ты великолепен, Морлек! — вздыхала она, тогда как её ладони исследовали его рыжую шевелюру.
— Я мечтал о тебе не одно столетие…
Не в силах видеть и слышать их, Галатия зажмурилась. А когда пришла в себя, первым делом увидела над собой лицо Морлека.
— Она очнулась, — сказал он, помогая ей встать.
Радегунда тут же подхватила дочь под руку.
— Слава святым! Я так испугалась.
— Я… — Галатия поняла, что всё во рту пересохло. Странное ощущение. — Мне надо смочить горло.
— Использование силы отбирает много энергии, — сказал Морлек, направляясь к холодильнику с запасами человеческой крови.
— Не трать на это время. Я дам свою кровь, — твёрдо сказала Радегунда, надкусила венку на запястье и протянула Галатии. — Что ты видела?
— Вас.
— Нас? — Радегунда резко посмотрела на Морлека, тот стыдливо отвёл взгляд в сторону.
— Скажите мне правду, ну? Чья я дочь, мама?
Радегунда медленно опустилась на стул, расправила подол чёрного платья, затем обратилась к Морлеку:
— Она имеет право знать, как считаешь?
— Я буду только рад, если больше не придётся ничего скрывать.
Галатия сверлила их пронизывающим, холодным взглядом. Она ждала развязки истории жизни Акила, ее матери, да и собственной тоже.
— Акил полюбил человеческую женщину по имени Дафина, — начала Радегунда. — Я узнала об этом от Морлека. Он некоторое время покрывал их, ибо в донорском доме трудно ничего не заметить. Поскольку был тайно влюблён в меня, решил рассказать. Я была в полном отчаянии, не знала как поступить… А потом произошёл какой-то порыв… Мы и сами ничего не поняли. Морлек признался мне в любви, а я… Я проявила слабость.
— И вы стали встречаться? — уточнила Галатия.
— Да. Но наши отношения продлились недолго. Я обратилась к Астароту, попросив его отнять любовь у Дафины. То было его второе желание, и он исполнил его.
— И всё уладилось?
— Да. Я забеременела тобой… но не от Акила.
Морлек положил свои лапища на хрупкие плечи Радегунды, чтобы поддержать ее. Увидев их в позе, как на старой фотографии, Галатия поняла, как похожа на них обоих.
— Значит, я дочь Морлека? — Она вдруг начала улыбаться. А потом хохотать. — Я не дочь Акила? Я… Мой отец Морлек? Ха-ха!
Радегунда с Морлеком переглянулись, ничего не понимая. Но Галатия не собиралась объяснять им свою радость. Она выскочила из кабинета, прежде обняв обоих родителей. А потом помчалась к тому, с кем могла бы обрести счастье.
Теперь всё возможно. Нет родства. Есть чувства, о которых хотелось кричать.
ГЛАВА 5
Ранн
Из разговора Астарота и Брендона Ранн практически ничего не понял, хотя они ни разу не переходили на шираат. Он бродил по большому кабинету, разглядывал резные книжные полки, необычные напольные подсвечники, статуэтки похожие на демонов, и лишь краем уха слушал болтовню вампиров.
— Не имею понятия, о чём ты говоришь, Астарот. — Брендон казался невозмутимым. Хотя Ранн улавливал кое-какие вибрации, в голосе проскальзывали нотки раздражения. — Акила я не видел и не знаю, куда он отправился. Он просил разыскать Дафину, я это сделал. Он мог отправиться к ней. Это всё, что мне известно.
— Дафину? — Астарот нахмурился. — Для чего?
Брендон кивнул на Ранна.
— А сам как думаешь?
И вот тут Ранн включился в их беседу.
— Где она? Я тоже разыскиваю ее, хочу поговорить.
— Дождись Акила, — ответил Брендон. — Я не имею права решать эти вопросы.
— Дядюшка Брендон прав, Ранн, — подтвердил Астарот. — Только отец может позволить тебе увидеться с Дафиной.
Ранн выругался совсем не как аристократ. Что-то человеческое в нём, всё же, осталось. Он вышел из кабинета Брендона, громко хлопнув дверью. Астарот не стал за ним идти, надеясь, что парень вскоре остынет.
«О каких правах говорят эти существа? Всегда думал, что вампирам все это чуждо», — зло думал Ранн, спускаясь по широкой лестнице в холл. Особи искоса глазели на него, но Ранну было плевать.
Он уже собирался покинуть замок, когда в дверях появилась Галатия. Увидев его, глаза ее загорелись. Она неожиданно схватила его за руки и начала кружиться. Кружилась и хохотала, а потом прыгала как девчонка, увидевшая красивое поле цветов.
«Свихнуться можно», — подумал Ранн, искренне не понимая, чему она радуется. А