Читать интересную книгу Собрание сочинений: В 10 т. Т. 5: Секта - Еремей Парнов

— Есть такая точка, Сандро. У Валентина несчастье. Его сын связался с какой-то сектой. Все, как ты описал. Сделался замкнутым, отдалился от близких, перестал встречаться с приятелями, не показывается неделями. Олег вообще-то отдельно живет — они ему однокомнатную квартиру купили в Крылатском, но это не важно… Валентин несколько раз к нему заезжал: нет дома… Может, не хочет открывать?

— Вполне возможно. Симптомы типичные.

— Вот видишь! Валентин мне так и сказал. Как, значит, прочитал твоего — это он про тебя, а мне приятно, прямо бальзам на душу, — так сразу все по местам расставилось. Он и раньше подозревал, что дело нечисто, только никак не мог поверить.

— Поверить? Чему поверить?

— Ну как ты не понимаешь! Не мог поверить, что такое могло случиться именно с ними. Искал другие причины, успокаивал себя и жену, надеялся, пронесет. Очень даже понятно чисто по-человечески.

— По-человечески, — вздохнул Лазо. — Конечно, понятно.

— Олег был чудным мальчиком! Умница, прилежный, усидчивый. Получил красный диплом, отлично устроился по специальности, и надо же… Как они его охмурили? И ведь не гуманитарий какой-нибудь рехнутый — физик!

— Бывает и с физиками… Не знаю, чем смогу помочь, но готов встретиться в любое время.

— Спасибо тебе, мой хороший. Сделаешь доброе дело. Валентин — мне друг.

— С каких это пор?

— С недавних! А что?

— Ничего.

— Дурак ты, Саня.

— Сам знаю.

— Вот и молчи.

— Молчу, моя донна.

Глава сороковая

Нью-Йорк

Вечерние выпуски газет вышли с аншлагом: «Кровавое убийство Вольфины Клоссан».

Мисс Клоссан, настоящее имя Эвелин Ожер, погубила не одну репутацию. За связь с ней поплатились карьерой двое сенаторов, трое конгрессменов и помощник одного из бывших президентов по национальной безопасности. Последний покончил жизнь самоубийством, запустив двигатель у себя в гараже. Согласно официальной версии, его срочно вызвали в Белый дом, но в тот самый момент, когда он собирался открыть ворота, произошел мозговой спазм. Стояла глубокая ночь, в доме все спали, и скопившиеся в закрытом пространстве выхлопные газы привели к трагической развязке. Мало кто поверил в несчастный случай. Ходили слухи, что Клоссан была замешана в скандальной истории «Иран-контрас» и с помощью шантажа нагрела ручки на поставках оружия.

Теперь вся грязь вновь выплыла на поверхность. Назывались имена известных кинопродюсеров и бизнесменов, с кем ее последний раз видели в свете.

На следующее утро газета «Ю. Эс. Тудэй» напечатала снимок, запечатлевший героиню порнофильмов с русским дипломатом высокого ранга — советником по вопросам науки. Стоя вполоборота с бокалом шампанского, Клоссан демонстрировала вырез вечернего платья, уходящий значительно ниже талии. Поскольку фотография была сделана в Глинкове, загородной резиденции миссии при ООН, газета воздержалась от комментариев. На официальном приеме и совершенно незнакомые люди могут обменяться протокольной улыбкой. «Нью-Йорк Таймс» и в этот раз оказалась впереди заезда. Полицейскому репортеру удалось добыть сведения о последнем приключении «лонгайлендской Венеры», не менее таинственном, чем ее смерть. В колонке, озаглавленной «Ее последний мужчина», сообщались пикантные подробности ареста и освобождения молодого программиста из Петербурга, которому выпало сомнительное счастье «ласкать самую неотразимую леди Америки за час до его гибели».

Ради красного словца репортер сознательно допустил неточность: «за час до гибели» счастливец ласкал не женские прелести, а клавиши своего компьютера, ставшего для него настоящей золотой жилой.

Виктор Рогожин, 1967 года рождения, кандидат физико-математических наук, лишний раз доказал, что невзирая на утечку мозгов в России еще остались гениальные люди. Жаль только, что все свои незаурядные способности он направил в русло, которое с большой натяжкой можно назвать научным поиском. Оба компонента присутствовали: наука и поиск, но их итоговая составляющая свелась к чистой воды криминалу.

Рогожин организовал в Петербурге процветающую компьютерную фирму. Его личный доход исчислялся сотнями тысяч долларов, которые шли в основном на дальнейшее развитие. «Научный поиск» программист вел параллельно бизнесу. Имея счета в американских банках, Рогожин разработал программу, позволившую ему проникнуть в их компьютерные системы. Сидя у себя на Литейном проспекте, он ухитрился перекачать по компьютерной связи несколько миллионов долларов на счета дутых фирм, зарегистрированных в Рио-де-Жанейро, Буэнос-Айресе, Андорре и Лихтенштейне.

Утечка была вовремя обнаружена, и банкам удалось вернуть почти все деньги назад. Прокуратура Нью-Йорка возбудила уголовное дело, потребовав привлечь афериста к суду. Москва после долгих проволочек подключилась к юридической процедуре, но когда дошло до ареста, выяснилось, что Рогожин ударился в бега. В помещении на Литейном милиция нашла одни пустые столы и горку черного пепла от распечаток, сожженных в унитазе. Рогожин был объявлен в розыск.

Искать его могли бы до морковкиных заговен, если бы не агент Интерпола, случайно обративший внимание на пассажира, прибывшего в Буэнос-Айрес из Парижа. Держа в руке синий, с серебристым орлом паспорт гражданина Соединенных Штатов, представительный, хорошо одетый мужчина, видимо, по рассеянности, встал не в ту очередь. Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы свериться с пачкой фотографий, среди которых находился и присланный из Нью-Йорка портрет.

Паспорт, как и следовало ожидать, оказался липовым, хоть и выдержал проверку в трех аэропортах: Пулково, Хитроу, имени Шарля де Голля. Рогожина задержали и ближайшим рейсом переправили в США.

Тогда-то и появилась роковая вамп-мисс Клоссан, за каждым шагом которой, в надежде на поживу, следили репортеры скандальной хроники. Как потом выяснилось, именно она наняла адвоката, добившегося освобождения Рогожина под залог в миллион долларов.

Через три дня его нашли мертвым на ее вилле в Лонг-Айленде. Рогожин сидел за включенным компьютером, слегка откинувшись в кресле, словно решил на минуту передохнуть.

На теле не оказалось ни малейших следов насилия, лишь глазные белки опеленала кровавая сетка. Врач предположил инсульт.

Приехавшие вслед за полицией агенты FBI забрали труп вместе с компьютером. Полицейские слегка заартачились, но отступили: Рогожин проходил по федеральной линии.

Его смерть каким-то образом удалось скрыть от прессы. Вольфину Клоссан предупредили, что она привлекается в качестве свидетеля, и посоветовали не покидать город, а также не слишком распространяться по поводу случившегося. Она и сама не была заинтересована в огласке. И без того ее имя трепали по всякому поводу. «Секс-бомба», перед которой не может устоять ни один мужчина» — это был еще не самый забористый из расхожих штампов. За выражение «вагина-мышеловка», допущенное в газете «Нью-Йорк Пост», она содрала через суд полмиллиона.

Так уж сплетались вселенские струны причин и следствий, что они оказались рядом, мертвая Вольфина Клоссан и мертвый Рогожин, ее последняя добыча.

Сущность времени в его беспощадной необратимости. Даже ничтожную долю мгновения невозможно вернуть назад. Оно уже неразрывно слито с прошедшим и жестко определяет набегающий миг. Нам дано узреть лишь обрывки причудливой сети, заброшенной из вечного мрака в вечный мрак, и мы, а вместе с нами все живущее на Земле, трепещем и бьемся в ней, как в паутине, связанные единой кровью и общей судьбой.

Могла ли думать Клоссан, что достигнет апогея триумфа, когда о ней заговорит вся Америка? И все газеты дадут ее фотографии на первых страницах? И она появится на экранах по всем каналам, но мертвая, не живая?.. Где, когда завязался тот первый крохотный узелок? Чьими руками?

Бесполезно выкликать пустоту. Щемяще прекрасен мир с его заснеженными хребтами, пустынями, джунглями, дикой тайгой. В пожарах вечерних и утренних зорь, в чередовании приливов и отливов, в ходе вечных светил теряются микроскопические вспышки смертей и рождений, словно пылинки на ярком персидском ковре. Его изнанка не откроет тайну причудливого узора. Что толку разглядывать под лупой узелки, считая, сколько сотен их уместилось в квадратном дюйме? Все сцеплено воедино, и единая нить образует и орнамент, и райское дерево, и длиннохвостую птицу на нем, и плоды, и цветы из нездешнего мира.

Лучше всего фотографии пропечатались в «Кроникл». Моркрофт долго не мог оторвать глаз от обнаженной фигуры, слегка размазанной в толще воды. Клоссан убили на ее собственной вилле, в ванной. В остальном же полностью повторялся парижский вариант: удаленная печень и апокалиптический рисунок на груди: «Жена, облаченная в солнце» в звездном нимбе и месяцем под ногами.