— Что это?! — тихо прошептал Бигмен.
— Солнце всего лишь, — успокоил его Майндс. — Оно опустилось достаточно глубоко, и теперь над горизонтом — лишь корона с мощными, в тысячу миль и выше, столбами протуберанцев. Их ярко-красный свет обычно заглушается светом самого светила.
Лакки кивнул. С Земли с ее атмосферой, подумал он, протуберанцы увидишь только при полном солнечном затмении, да еще вдобавок при помощи разного рода хитроумных приборов.
— Они называют это Красным Духом Солнца… — к Майндсу вернулась его подавленность.
— Ох уж эти духи! — внезапно оживился Лакки. — Что Белый, что Красный! Вероятно, они-то и вынудили вас таскать с собою бластер? А, мистер Майндс?
— Что?! — Крик инженера был явно не из ласкающих слух. — О чем это вы, сэр? — добавил он крайне раздражительно.
— Да о том, знаете ли, что самое время выложить, для чего вам понадобилось вести нас сюда. Ведь не ради местных красот? А заодно объясните нам, с какой стати вы так нешуточно вооружились…
Майндс ответил не сразу — некоторое время собирался с мыслями.
— Вы ведь Дэвид Старр, не так ли? — прозвучал наконец вопрос.
— Да, — сдержанно отозвался Лакки.
— Вы входите в состав Совета Науки, и это именно вас, как человека необыкновенно везучего, прозвали Лакки?
— Угу. — Как и все члены Совета, Лакки избегал ненужных упоминаний о своем титуле, и поэтому слова Майндса пришлись ему не по душе.
— Понятно, понятно… — В голосе инженера появились нотки удовлетворенности. — Значит, я не ошибся и разговариваю со следователем — асом, который намерен заняться Световым Проектом, вернее, тем, что с ним происходит.
Осведомленность инженера отнюдь не привела Лакки в восторг. Его даже задело то, с какой легкостью его разоблачает первый встречный. Не мешало бы, подумал он, слегка осадить этого Майндса…
— Чем я тут займусь, не должно вас интересовать, сэр. Лучше ответьте на мой вопрос о целях нашей прогулки.
— Я привел вас сюда, чтобы сказать правду, прежде чем другие наврут вам с три короба! — на одном дыхании выпалил Майндс.
— Наврут? О чем?
— О неудачах, которые неотступно преследуют Световой Проект!
— Но ведь можно было рассказать мне обо всем там, внутри Купола! Зачем понадобилось идти сюда?
— Тому есть веские причины. — Дыхание Майндса становилось все более неровным. — Во-первых, они во всем винят меня, считая, что Проект мне, видите ли, не по зубам и деньги налогоплательщиков я направляю прямо коту под хвост. Разве можно было позволить этим мерзавцам сбить вас с толку? Вот и пришлось…
— Но почему они решили, что виноваты вы, Майндс?
— Потому, видите ли, что я слишком молод.
— Сколько вам лет?
— Двадцать два года.
Лакки, который был лишь немногим старше, удивленно хмыкнул.
— Ну, а какова другая причина?
— Мне хотелось, чтобы вы почувствовали Меркурий и прониклись тем, как… — тут Майндс внезапно смолк.
Лакки, высокий и стройный, стоял на неприветливой поверхности Меркурия и, отражая металлом скафандра молочный свет короны, — ждал.
— Ну, хорошо, — заговорил он наконец. — Допустим, я верю, что вы не виноваты в неудачах с Проектом. А кто — виноват?
В ответ — лишь неясное бормотанье, сквозь которое можно было различить — «не знаю» и «во всяком случае».
— Не могли бы вы изъясняться более традиционно? — вежливо поинтересовался Лакки.
— Поверьте мне! — В голосе Майндса слышалось неподдельное отчаянье. — Я все тщательнейшим образом расследовал! Я думал над этим даже во сне! Следил за всеми! Анализировал и сопоставлял! Фиксировал время, когда происходили аварии, рвался кабель или уничтожались записи! И теперь я не сомневаюсь, что никто под Куполом не замешан в этом! Нас там 52 человека. По крайней мере, в шести последних случаях, когда что-то выходило из строя, я мог бы поручиться за каждого. Никого не было вблизи тех несчастных мест!
— Но ведь у аварий должна быть причина! — размышлял Лакки вслух. — Может быть, внутрипланетные толчки? Или воздействие Солнца?
— Духи! — исступленно выкрикнул инженер и резко вскинул руки. — Кроме двух, уже знакомых вам видов, существуют и двуногие духи! Я видел их, но разве кто-то поверит мне? Должен вам сказать, что… скажу вам откровенно… — И речь его стала совершенно бессвязной.
— «Духи»! — Бигмен сочувственно покачал головой. — Не показаться ли вам психиатру?
— И эти мне не верят! — Майндс расхохотался трагически-оперным манером. — Ничего. Заставим поверить. С духами, а заодно и со всеми идиотами будет покончено. Я уничтожу всех! Поголовно!
Вновь последовал зловещий смех, и Майндс с необыкновенным проворством выхватил из кобуры бластер (Бигмен даже моргнуть не успел, не то что помешать инженеру) и, прицелившись прямо в Лакки, нажал на спуск. Пучок энергии бесшумно и невидимо вырвался из ствола.
2. Сумасшедший или нет?
На Земле все кончилось бы плачевно. Но Меркурий не Земля.
От Лакки, конечно же, не ускользнуло постепенное и неудержимое нарастание ярости Майндса. Должно было последовать разрешение, иначе инженера разорвало бы собственными эмоциями. И все же применение оружия было совершенно неожиданным.
Движение руки Майндса к кобуре и все его последующие действия были молниеносными. Однако Лакки успел отпрыгнуть в сторону.
Дело в том, что меркурианская гравитация составляла всего 2/5 гравитации Земли, и тренированные мышцы отбросили непривычно легкое тело весьма далеко. А Майндс, следивший за полетом Лакки, повернулся слишком резко и потерял равновесие. Тем не менее, в нескольких дюймах от Лакки, едва опустившегося на поверхность, в скале уже красовалась аккуратная ямка глубиной в фут. Прежде чем Майндс собрался произвести повторный выстрел, Бигмен с неотразимым изяществом человека, еще не забывшего марсианской гравитации, выбил оружие из его рук.
Инженер упал, истошно при этом крича, затем внезапно затих, то ли потеряв сознание от сильного удара при падении, то ли совершенно израсходовав запас эмоций.
Бигмен исключал оба варианта.
— Наш милый друг прикинулся усопшим! — так оценил он ситуацию и, схватив бластер, направил дуло в ненавистное лицо.
— Не дури! — сердито крикнул Лакки.
Бигмен опешил, а потом возмутился.
— Тебя ж хотели убить!
Если бы покушались на него самого, маленький марсианин, казалось, был бы не так зол… Крайне неохотно, что-то бурча под нос, он подчинился.
Лакки, стоя на коленях, при свете своего фонаря внимательно разглядывал застывшие, искаженные черты лица инженера. Показания манометра говорили о том, что, к счастью, скафандр не разгерметизирован ударом об острые камни. Подхватив Майндса одной рукой за запястья, а другой за лодыжки, Лакки вскинул ношу себе на плечи и пружинисто поднялся.