— Вы правы, и я последую вашему совету. Окажите мне услугу: скажите, как мне найти д'Антрэга? Где таверна, в которой бывает Марко Филиберти?
Ленуар встал, подошел к своему молодому другу и положил ему на плечи свои еще сильные руки.
— Нет, этого я вам не скажу. Вы потеряете время, если станете его искать, в худшем случае получите удар ножом в спину. Уезжайте в Англию и не слишком таитесь. Вы можете рассказать о предстоящем отъезде в кафе «Корацца»… Разумеется, вы поедете через Булонь или Кале. Но камни не берите с собой, а отправьте в багаже кого-нибудь из близких вам людей, кто поедет другой дорогой. Почему бы не через Нормандию или Бретань, а потом на остров Джерси?
— Я возвращаюсь домой, — де Бац вскочил на ноги. — Сегодня же вечером вы получите список. И спасибо за ваш совет! Я собираюсь ему последовать.
— Лаура, — сказал Жан де Бац, — я намерен принять ваше предложение относительно ордена Золотого руна.
Молодая женщина подняла голову. Она сидела у кровати Мари, которая с трудом приходила в себя после перенесенного потрясения, и вышивала носовые платки для своей подруги.
— Отправиться в Англию через Бретань? Чудесно.
Мари вздрогнула и тут же запротестовала:
— Такое долгое путешествие? И в это время года? Но это же безумие! Предположим, вы останетесь в живых, но наверняка подхватите простуду или еще что похуже, заболеете и умрете! Жан, как вы можете подвергать Лауру такому риску?
— У меня нет выбора, — горестно сказал барон. — Необходимо, чтобы это сокровище — во всяком случае, два самых больших камня — покинуло Францию и было продано в Англии. Мы только что потеряли короля, но остался наследник престола, которого необходимо спасти. Для этого нам потребуется очень много денег.
— Не спорю, но…
— Позвольте мне договорить. Я уеду одновременно с Лаурой и совершенно открыто отправлюсь в Булонь, откуда смогу перебраться в Англию. Те, кто жаждет заполучить орден Золотого руна, бросятся следом за мной. Так что Лаура будет путешествовать спокойно под защитой своего американского паспорта и…
— Но, черт возьми, он не защитит ее от бури, от рифов, от кораблекрушения, от грабителей! — воскликнула Мари.
Де Бац изумленно посмотрел на нее, а потом расхохотался.
— Неужели я вас настолько вывел из себя, сердце мое, что вы начали ругаться, пусть не как грузчик, но как дворянин?
— Да, Жан, я на вас сердита! Этот план мне кажется бессмысленным и даже жестоким! Если вы от него не откажетесь, я поеду вместе с Лаурой!
— Об этом и речи быть не может, ангел мой! Гранмезон должна остаться дома, где она мне так нужна. И потом, ее прелестное личико слишком хорошо известно всей Франции, ведь она выступала не только в Париже, но и в Ренне, например. Нет, вы останетесь в Шаронне.
— Но поймите и меня! Вы с Лаурой уезжаете, оба подвергаетесь опасности, я этого не переживу!
Жан нагнулся к ней, чтобы поцеловать, и в своем нетерпении помял прелестную кружевную косынку, удерживавшую роскошные темные волосы Мари.
— И будете не правы! Вы, напротив, должны улыбаться, показывать всем, что вас абсолютно ничто не тревожит. Вы знаете, что я способен выпутаться из любой переделки. А что касается Лауры, то я уверен, что ей не придется путешествовать в одиночестве!
И в самом деле, когда вечером барон изложил свой план Питу и Дево, журналист вспыхнул как порох:
— Вы же не собираетесь в самом деле заставить мисс Адамс в одиночку проделать такой путь? Я этого не позволю!
— Неужели? — Жан небрежно помешивал ложечкой горячий шоколад. — И что же вы предлагаете?
Питу покраснел, как пион, охваченный гневом и переполнявшими его чувствами.
— Я буду ее сопровождать, только и всего! Вы могли бы и сами об этом подумать. Солдат Национальной гвардии пройдет всюду!
— А на Джерси вас казнят. Этот остров служит базой Английскому агентству, которым руководит герцог Буйонский. Он сделает из вас жаркое под ужасным мятным соусом! — сказал де Бац со смехом.
— Я для них слишком жилистый… И потом, я у вас научился менять внешность, имя и характер. И на Джерси я снова стану Анжем Питу, журналистом и роялистом.
— Я ни секунды в этом не сомневался, друг мой, и если хотите знать, я был уверен, что вы это предложите. А теперь поговорим серьезно. Сегодня среда. Дилижанс в Сен-Мало с пересадкой в Ренне отправляется с почтовой станции по воскресеньям в пять часов утра. На нем вы и поедете. Мне очень не хочется, моя дорогая Лаура, давать вам такое сложное поручение, — добавил барон, поворачиваясь к молодой женщине. — Путешествие в дилижансе покажется вам долгим и мучительным, но в нем вы будете в большей безопасности, чем в карете, которая всегда вызывает подозрения.
— Для меня это не имеет значения, поверьте мне! И Питу развлечет меня, — Лаура улыбнулась молодому человеку, снова вспыхнувшему до корней волос.
— Отлично. Мы постараемся найти достойный предлог для вашего путешествия, чтобы указать его в вашем паспорте. Я полагаю, что самой естественной причиной будет ваше желание присоединиться к вашим соотечественникам, живущим в Англии. Одна семья там обитает наверняка. А теперь попрошу вас меня подождать!
Жан де Бац вернулся спустя несколько минут и положил на стол орден Золотого руна. В зыбком пламени свечей в канделябре камни заиграли. Они переливались и сверкали, отбрасывая разноцветные лучи и блики. Эффект оказался просто волшебным, и все смотрели на это сокровище почти с благоговением. Пусть этот орден ювелиры создали для распутного монарха; пусть рыцарский орден, учрежденный герцогом Бургундским, давно перестал быть французским, в их глазах он все равно оставался блестящим символом расцвета французской королевской власти. (Собственно орден Золотого руна был создан в 1429 году Филиппом III Добрым, герцогом Бургундским, в память о Золотом руне, добытом Язоном. После смерти Карла Смелого в 1477 году орден перешел к Австрии, а при Карле V, короле Испании, орден стал испанским.) — Необходимо вынуть голубой бриллиант и красный рубин, — сказал де Бац. — Я думаю, мой дорогой Дево, что ваши ловкие пальцы справятся с такой задачей. А затем мы зашьем камни в платье Лауры…
— Я это сделаю, дорогой барон, — ответил Дево, — но, как вы догадываетесь, без малейшего удовольствия. Но позвольте мне все же дать один совет — не стоит класть все яйца в одну корзину. Голубой бриллиант Людовика XIV слишком хорошо известен. Англичане заплатят вам за него столько, сколько вы попросите. Почему бы, в таком случае, не отправить рубин в Германию? Немецкие принцы известны своей страстью к коллекционированию.
— Вы правы. И потом, незачем будет торопиться, если удастся продать бриллиант. Итак, вы вынимаете только его. Лаура, мы с вами встретимся в Лондоне у миссис Аткинс. Это наш друг, и она всей душой предана нашей королеве. Я дам вам адрес, но прежде я хотел бы кое-что уточнить. Вы уверены, что ничем не рискуете, если обратитесь к вашей матери с просьбой переправить вас на Джерси?